Может сейчас
Шрифт:
РИДЖ: Не надо, Мэгги. Мы поднимемся к тебе через пять минут.
УОРРЕН: Нет, через пять минут выходи на улицу.
Я игнорирую беспокойство Риджа и принимаю предложение Уоррена. Я сбрасываю с себя одеяло, чувствуя первый проблеск счастья с тех пор, как Джейк вошел в эту палату. Господи, как же мне их не хватало! Я оглядываю комнату, чтобы убедиться, что ничего не оставила после себя. Мой врач уехала примерно за полчаса до появления Джейка, так что до утра она не появится. Это идеальное время для побега. Я наклоняюсь, чтобы убрать капельницу, точно зная, о чем сейчас думает Ридж.
АМА – это аббревиатура, означающая, что пациент покидает больницу вопреки медицинской рекомендации. За все эти годы мне только дважды удавалось благополучно улизнуть
Сегодня я утомилась больше, чем обычно, но уровень сахара в крови сейчас стабилен, и это единственная причина, по которой я сейчас здесь. Достаточно стабилен, чтобы съесть хотя бы кусочек «Твикса». И последнее, что я хочу делать, это лежать всю ночь на больничной койке и совершенно не спать.
Я свяжусь с больницей утром и извинюсь, сообщив, что возникла семейная чрезвычайная ситуация. Мой доктор будет в бешенстве, я очень сильно ее раздражаю. Она привыкла злится на меня.
Чуть ранее, когда она сидела здесь, то с негодованием отнеслась к моей «группе поддержки», так как мое здоровье в этом году несколько ухудшилось. Она была моим лечащим врачом уже десять лет, так что она знала все о моей ситуации. Меня вырастили бабушка с дедушкой, которые больше не заботятся обо мне. Моя бабушка умерла, а дедушка недавно переехал в дом престарелых. Врач знает о моем парне и нашем недавнем разрыве, потому что Ридж часто присутствовал со мной на приемах и всегда был рядом, когда я находилась в больнице. Она заметила его внезапное отсутствие в моей жизни, и спросила об этом во время моего последнего визита к ней. А сегодня она снова интересовалась о нем, потому что на этот раз со мной в больнице никого не было.
Услышав ее беспокойство, я на долю секунды пожалела, что в конце концов оттолкнула Риджа. Я больше не влюблена в него, но я действительно люблю его. И часть меня, когда я начинаю беспокоиться о своем одиночестве, думает, что, возможно, я совершила ошибку. Может быть, мне следовало держаться за его любовь и преданность. Но большая часть меня знает, что завершение наших отношений было правильным решением. Он вполне мог бы остаться в посредственных отношениях со мной до конца моей жизни, если бы я не заставила его смотреть на наши отношения через увеличительное стекло вместо его розовых очков.
Наши отношения были нездоровыми. Он подавлял меня, желая, чтобы я стала кем-то, кем я не хотела быть. Под тяжестью его покровительства во мне росло негодование. И я всегда чувствовала себя виноватой. Каждый раз, когда он бросал все ради меня, я испытывала чувство вины за то, что отрывала его от жизни.
И все же... мы снова здесь, в таком же затруднительном положении.
Думаю, что я не осознавала, насколько одинока была без него, когда встречалась с ним. Только когда мы наконец расстались, я по-настоящему осознала, что он и Уоррен – это все, кто у меня есть. Это одна из причин, по которой я согласилась, чтобы они приехали сегодня вечером. Я думаю, что нам троим действительно нужно сесть и поговорить по душам обо всей этой ситуации. Я не хочу, чтобы Ридж чувствовал, что он – это все, что у меня есть, когда дело доходит до чрезвычайной ситуации. Но на самом деле... он – это все, что у меня есть. И я не хочу, чтобы это каким-то образом мешало его отношениям с Сидни. То есть я знаю, что у меня есть ещё и Уоррен. Но я думаю, что Уоррен нуждается в большей заботе, чем даже я.
Моя жизнь начинает походить на карусель, и я единственная, кто на ней катается. Иногда это весело и захватывающе, но иногда меня тянет блевать, и я хочу, чтобы все это просто прекратилось. Я понимаю, что фокусируюсь на всем негативном больше, чем следовало бы, но часть меня задается вопросом, не потому ли это, что моя ситуация настолько необычна.
Большинство людей имеют
огромную группу поддержки, поэтому они могут жить нормальной жизнью с такой болезнью. Моей группой поддержки была моя семья, а теперь ее нет. Затем моей группой поддержки стал Ридж. А теперь? Это все еще Ридж, но с другими правилами. Размышления о нескольких последних месяцах моей ситуации открывают мне глаза. И это ставит меня в странное положение. Раньше я чувствовала себя подавленной, но одинокой – никогда.Как бы мне хотелось обрести душевное равновесие. Я хочу что-то делать, видеть, жить нормальной жизнью. И иногда наступают моменты, когда я так и делаю, и все в порядке. Но есть дни или недели, когда болезнь напоминает мне, что я не совсем контролирую себя.
Иногда мне кажется, что я – два разных человека. Я, Мэгги — девушка, которая гонится за пунктами из своего списка желаний со скоростью сто шестьдесят километров в час, девушка, которая отвергает привлекательных врачей, потому что хочет быть одинокой, девушка, которая убегает из больницы, потому что наслаждается острыми ощущениями, девушка, которая рассталась со своим бойфрендом после шести лет отношений, потому что хочет жить полной жизнью и быть раскованной. Девушка, которая наслаждается жизнью на всю катушку, несмотря на свою болезнь.
А еще есть более спокойная версия Мэгги, которая последние несколько дней смотрит на меня из зеркала. Мэгги, которая позволяет заботам о себе самой поглотить себя. Мэгги, которая считает себя слишком обременительной, чтобы встречаться с мужчиной, в которого она безумно влюблена. Мэгги, которая иногда сожалеет о том, что разорвала шестилетние отношения, хотя это было абсолютно необходимо. Мэгги, которая позволяет болезни взять верх, чувствуя себя так, будто умирает, несмотря на то, что она очень жива. Мэгги, чей доктор так беспокоилась о ней сегодня, что прописала антидепрессанты.
Мне не нравится эта версия меня самой. Она гораздо печальнее, сиротливее меня, и, к счастью, появляется только раз в сто лет. Настоящая версия меня – это та, кем я стремлюсь быть всегда. В большинстве случаев я именно такая и есть. Но на этой неделе... не так уж часто. Особенно после сегодняшнего визита моего врача. Она никогда не была так озабочена мной, как в этот раз. Из-за чего мое беспокойство выросло больше, чем когда-либо. Вот почему я только что вытащила капельницу, переодеваюсь в это платье и собираюсь улизнуть из этой больницы.
Мне нужно на несколько часов почувствовать себя настоящей Мэгги. Другая версия меня изматывает.
Выход из палаты и путь дальше по коридору проходит на удивление спокойно. Я даже прохожу мимо одной из дежурных медсестер больницы, и она просто улыбается мне, как будто позабыла, что час назад она готовила мне раствор для внутривенного введения.
Когда я выхожу из лифта в вестибюль, то вижу машину Уоррена, работающую на холостом ходу. Я мгновенно заряжаюсь адреналином, когда несусь через вестибюль к выходу. Ридж выходит с пассажирского сиденья и открывает передо мной дверь. Он улыбается через силу, это я вижу по его лицу. Он сердится, что я уезжаю до того, как меня выпишут. Он зол, что Уоррен поощряет меня. Но, в отличие от Риджа до разрыва, этот Ридж ничего не говорит. Он придерживает и язык, и дверь, пока я быстро забираюсь внутрь. Он закрывает мою дверь, и я уже пристегиваюсь, когда Уоррен наклоняется через сиденье и целует меня в щеку.
– Я скучал по тебе.
Я улыбаюсь, чувствуя облегчение оттого, что нахожусь в этой машине. Я с облегчением смотрю на него, и на Риджа. С облегчением от того, что я убираюсь к черту из этой больницы. Уоррен протягивает ко мне руку, держащую «Твикс» и диетический «Доктор Пеппер».
– Мы принесли тебе ужин. Королевский размер.
Я немедленно вскрываю упаковку и вытаскиваю один из батончиков.
– Спасибо, – говорю я, набивая рот шоколадом. Я протягиваю Уоррену один из четырех батончиков как раз в тот момент, когда он нажимает на газ и отъезжает от больницы. Я оборачиваюсь и вижу, что Ридж сидит на заднем сиденье и смотрит в окно.