Может сейчас

Я вздыхаю, проводя большим пальцем по ее губам.

– Не проси меня уйти.

Ее брови расходятся в стороны, и она выглядит мечущейся между тем, что она хочет, и тем, что ей нужно.

– Джейк, – говорит она. За моим именем больше ничего не следует. Мое имя повисло в воздухе, тяжелое от томления.

Я не только знаю, что не смогу переубедить ее, но и не уверен, что должен даже пытаться. Как бы мне ни хотелось снова увидеть ее, как бы я ни хотел узнать ее получше, с моей стороны нечестно умолять ее об этом. Она знает свое состояние лучше, чем кто-либо другой. Она знает, на что способна, и знает, какой хочет видеть свою жизнь. Я не могу спорить со всеми причинами, почему она не должна отталкивать меня, потому что почти уверен, что у меня были бы те же перспективы, если бы мы поменялись местами.

Может быть, поэтому мы оба такие молчаливые. Потому что я ее понимаю.

Атмосфера в комнате плотная. Она полна напряжения, притяжения и разочарования. Я пытаюсь представить себе, каково это любить ее. Потому что, если одна ночь с ней может наполнить комнату таким сильным страхом, я могу только представить, на что похоже начало сводящей с ума любви.

Я наконец-то нашел кого-то, кто, как мне кажется, мог бы однажды заполнить пустоту в моей жизни, но она чувствует, что, создаст пустоту, перестав однажды находится в моей жизни. Какая ирония судьбы. Сводящая с ума.

– Ты уже видела доктора Кастнера?

Она кивает, но не вдается в подробности.

– Есть какие-нибудь изменения в состоянии?

Она качает головой, и я не могу понять, лжет ли она. Она отвечает слишком быстро.

– Я в полном порядке. Хотя мне, наверное, нужно отдохнуть.

Она просит меня уйти, но я хочу сказать ей, что, хотя я едва знаю ее, я здесь ради нее. Я хочу помочь ей вычеркнуть эти последние несколько пунктов из ее предсмертного списка. Я хочу убедиться, что она продолжает жить, а не продолжает фокусироваться на том, что у нее, может быть, не так много времени, как у всех остальных.

Но я ничего не говорю, потому что кто я такой, чтобы считать, что она будет не довольна жизнью, если в ней не будет меня? Только самовлюбленный пижон может так рассуждать. Прямо сейчас передо мной та самая девушка, которая на этой неделе впервые пришла прыгать с парашютом одна. Так что я буду уважать ее выбор и уйду по той же самой причине, по которой меня тянуло к ней. Потому что она независимая и крутая, и она не нуждается во мне, чтобы заполнить пустоту. В ее жизни нет никаких пустот.

И вот я эгоистично прошу ее заполнить мою.

– Ты была в ударе со своим списком желаний, – говорю я. – Обещай мне, что вычеркнешь еще несколько пунктов.

Она тут же начинает кивать, и из ее глаз скатывается слеза. Она закатывает глаза, как будто ей неловко.

– Я не могу поверить, что плачу. Я тебя почти не знаю, – она смеется, зажмуривает глаза и снова открывает их. – Я веду себя так глупо.

Я улыбаюсь ей.

– Нет. Ты плачешь, потому что знаешь, что если бы твоя ситуация была другой, то ты бы влюбилась в меня прямо сейчас.

Она издает грустный смешок:

– Если бы моя ситуация была другой, то я бы сделала это еще во вторник.

Я больше не могу продолжать в том же духе. Я поднимаюсь со стула и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее. Она целует меня в ответ, держась за мое лицо обеими руками. Когда я отстраняюсь, то прижимаюсь лбом к ее лбу и закрываю глаза.

– Я почти жалею, что вообще тебя встретил.

Она качает головой.

– Я нет. Я очень рада, что познакомилась с тобой. Ведь в итоге мы выполнили треть моего списка желаний.

Я отстраняюсь и улыбаюсь ей, больше всего на свете желая, чтобы у меня хватило эгоизма попытаться переубедить ее. Но мне достаточно просто знать, что один единственный день, проведенный вместе, что-то значил для нее. Так и должно быть.

Я целую ее в последний раз.

– Я могу остаться, пока не приедет твоя семья.

Что-то изменилось в выражении ее лица. Она немного напрягается. Она качает головой и убирает руки с моей головы.

– Со мной все будет в порядке. Тебе лучше уйти.

Я киваю и встаю. Я ничего не знаю о ее семье. Я ничего не знаю ни о ее родителях, ни о том, есть ли у нее братья и сестры. Я вроде как не хочу быть здесь, когда они приедут. Я не хочу встречаться с самыми важными людьми в ее жизни, если у меня не будет шанса когда-нибудь стать одним из них.

Я еще раз сжимаю ее руку, глядя на нее сверху вниз, и пытаюсь скрыть свое сожаление.

– Я должен был принести тебе «Твикс».

Она смотрит растерянным выражением лица, но я не уточняю. Я делаю шаг назад, и она слегка машет мне рукой. Я машу ей в ответ, но потом разворачиваюсь, даже не попрощавшись. Я выхожу из комнаты так быстро, насколько способен.

Как человек, который всю свою жизнь жаждал адреналина, я не всегда принимал самые умные решения. Адреналин заставляет творить глупости, не вкладывая слишком много мыслей в свои действия.

Было глупо с моей стороны в тринадцать лет разбиться на своем первом велосипеде, потому что я хотел знать – каково это сломать кости.

Было глупо с моей стороны в восемнадцать лет без презерватива заниматься сексом с Крисси просто потому, что это возбуждало, и мы безответственно полагали, что у нас есть иммунитет к последствиям.

Было глупо с моей стороны в двадцать три года прыгать спиной назад с незнакомой скалы в Канкуне, наслаждаясь безрассудством в неведении, есть ли камни под водой.

И было бы глупо с моей стороны в двадцать девять лет умолять девушку прыгнуть головой вперед в ситуацию, которая может закончиться той безумной любовью, которой я жаждал всю свою жизнь. Когда человек погружается в такую глубокую любовь, он не выходит из нее, даже когда она заканчивается. Это как зыбучий песок. Ты останешься в нем навсегда, несмотря ни на что.

Думаю, Мэгги это знает. И я уверен, что именно поэтому она снова отталкивает меня.

Она бы не оттолкнула кого-то так решительно, если бы не боялась, что ее смерть убьет не только ее. По крайней мере, я верю в своё предположение. Предположение, что она увидела в нас нечто такое, обладающее достаточным потенциалом, чтобы она почувствовала необходимость покончить с этим прежде, чем мы оба потонем.

Глава 10

Ридж

Я, сливая воду из кастрюли с макаронами в раковину, наблюдаю, как Сидни ходит по кухне и гостиной, указывая на вещи и показывая их жестами. Я поправляю ее, когда она ошибается, но в основном она не промахивается. Она показывает на лампу и показывает: «лампа». Потом на диван, подушку, стол, окно. Она показывает на полотенце у себя на голове и показывает знаками: «полотенце».