Муля, не нервируй… Книга 3

— А потом?

— Да что потом? — всхлипнула Лиля, — я как Орфея увидела, у меня в душе прямо перевернулось всё…

Её глаза затуманились.

— А потом? — поторопил я.

— А потом оказалось, что он мерзавец и негодяй! — сказала, словно выплюнула Лиля.

— И ты вернулась, — подсказал я.

— И я вернулась, — словно попугай, повторила Лиля.

— А теперь ты что хочешь? — спросил я.

— Вернуть семью, — голос Лили задрожал, — Кольку, Гришу. У Гриши придётся прощения просить. Но он хороший, он поймёт…

— Но ведь ты же так хотела «стать певицей, или артисткой, связать жизнь с искусством» — процитировал её же слова я, — а потом не поступила, не сложилось, и ты вышла замуж за Гришу и поешь куплеты. Всё правильно?

Лиля Кивнула, словно заворожённая, глядя на меня.

— Лиля, — тихо сказал я, — так, может, тебе сейчас нужна совсем не семья?

Лиля аж вскинулась, а я продолжил:

— Может, для тебя вот он, единственный шанс…

— Какой шанс? — хрипло прошептала Лиля.

— Не дури девке голову, Муля, — влезла Дуся, но никто из нас не обратил на неё никакого внимания.

— Да, шанс, — сказал я. — Вот смотри. Ты хочешь ехать в село, забирать Кольку и везти его сюда. Хочешь, чтобы я помог тебе вернуть Гришку. Всё правильно?

Лиля кивнула.

— И потом ты будешь и дальше жить, как жила. А твоя мечта про искусство останется мечтой. Потому что петь куплеты и быть подтанцовкой — это не совсем то, о чём ты мечтала….

Лиля кивнула.

— А теперь ещё раз посмотри на всю ситуацию, только без эмоций. Хорошо?

— Угу, — согласилась она.

— Колька в селе, у твоей матери. Он ест свежие деревенские продукты, пьёт парное молоко и играет на свежем воздухе. Ему плохо?

Лиля покачала головой.

— Гришка сидит в изоляторе за дурость. Театр он решил поджечь, Герострат недоделанный, — проворчал я, — но ты же сама понимаешь, что он только хотел поджечь. Но не сжёг. Говорят, там его сразу увидели и помешали. Он только с одной стороны стену немного сажей измазал. За такой проступок, тем более в состоянии аффекта, никто его в тюрьму сажать не будет. Максимум, что ему светит, это штраф и общественные работы. Но это тоже ему полезно. Как и посидеть в изоляторе. Там он хоть не пьёт. Пусть посидит немного, подумает. А ты, вместо того, чтобы бороться и плыть против течения, используй эту ситуацию. Где-то месяц у тебя есть.

— Для чего использовать? — непонятливо пискнула Лиля.

— Как для чего? — удивился я, — ты же сама кем хотела стать? Да, балериной ты уже не будешь, возраст. А вот актрисой попробовать вполне можешь.

— Но у меня образования нет, — на глазах Лили показались слёзы.

— А ты сначала походи в киностудию на пробы в массовку и на роль второго плана. Там образование и не нужно. Нужна фотогеничность.

— Ой, Муля… ты — гений! — расцвела Лиля.

А я добавил:

— А ещё походи по театрам, тоже пробуйся. Там, да, образование нужно, но есть же роли, куда и так берут. Тот же наш Печкин скоморошничал вообще безо всякого образования.

Лиля задумчиво кивнула.

— И вот за этот месяц ты посмотришь — нравится ли тебе такая жизнь, о которой ты мечтала, или нет. А там дальше видно будет. Если понравится быть в искусстве и всё получится у тебя — тогда лучше тебе действительно Кольку у матери оставить, а с Гришкой развестись. А если не понравится — тогда и дальше о жизни думать станем.

Лиля просияла и бросилась мне на шею:

— Ой, Муленька! Ты такой умный! Спасибо тебе!

Когда она упорхнула обратно к себе в комнату, Дуся неодобрительно посмотрела на меня и поджала губы:

— Зачем голову девке задурил?

Всё утро я сидел в кабинете и размышлял, правильно ли я поступил или нет. Так-то я сомневаться не склонен. И в своём том, прошлом мире, такой же совет я бы дал любой женщине в подобной ситуации. Но сейчас другое время и другой менталитет. Не навредил ли я ей?

А с другой стороны, если она сейчас вернёт всё, как было, то потом это будет чревато. У неё же получается незакрытый гештальт. И очередной «Жасминов» опять сможет легко вскружить ей голову, и она опять бросит и Гришку, и Кольку. И тогда непонятно, чем всё закончится. А так пусть она хотя бы попробует. Я считаю, если бы был у неё талант, то её бы давно заметили. Как ту же Фаину Георгиевну. Её талант сам пробил дорогу. А когда она наестся всего этого, она поймёт, что для неё важнее всего — это семья, уют и сильное плечо, на которое можно опереться. Ведь Гришка-то чего так пьёт? Он же тоже всё чувствует. Вот и получается, что во всём Лиля сама виновата. Так что пусть отрабатывает.

Я так задумался, что даже не услышал, как в кабинет вошли девушки.

— Муля, — сказала Оля решительным голосом. — У меня общий вопрос от всего коллектива.

— Давай, говори, — вздохнул я.

— Когда у нас комсомольское собрание будет?

— Когда? — я с надеждой взглянул на Надежду, которая была секретарём комсомольской организации.

— Так в этом квартале были уже, — пискнула Надя. — Которые плановые.

— Слышала? — спросил я Олю.

— Ну, Муля! — Повысила голос та, — Ты же обещал! Мы же комсорга только ради твоих лекций сменили! Такой скандал устроили! А лекций, как тогда не было, так и сейчас нет. Тогда хоть причина была, а сейчас?

— Да, ты права, — сказал я, видя, что она начинает заводиться. — Собрание обязательно нужно. Только давай сделаем так…

Я чуть понизил голос и девчата наклонились ближе ко мне.

— Я хочу прочитать пару лекций, точнее небольших лекций с заданиями. Но эта информация… эммм… она, как бы не предназначена для широкого круга лиц. Так что ты бери всё в свои руки, собери самых надёжных девчат, которые интересуются такими темами…

— Так все интересуются, — пискнула Надя.

— Все, да не все, — покачал головой я, — та же Ксения Уточкина.

— Она тоже интересуется, — хмыкнула Оля, — просто мы не зовём её.

— А вот это вы зря, — неодобрительно покачал головой я, — но ладно, я блок этих тем для «наших» расскажу. А вот дальше, когда перейдём на общие занятия, можно и её, и остальных звать…

Девчата радостно закивали. Они сейчас были готовы на всё.

Оля оказалась отличной исполнительницей. В назначенное время актовый зал был забит девушками, активно «интересующимися» темами по саморазвитию. В этой разнопёстрой толпе я увидел только два или три мужские лица.

Ну да ладно, будем работать с тем, что есть под рукой.

Я дождался, когда все утихнут и успокоятся, и вышел на середину зала.

В любом выступлении очень важным моментом является умение оратора удержать внимание собеседников. Если зрители сидят прямо перед выступающим, то главное правило — нужно не прерывать зрительный контакт сразу со всеми. И сделать это необычайно трудно. Но когда зрители сидят кругом вокруг оратора, то держать их в фокусе — это целое искусство. И этим искусством я владел сполна. В том, прошлом мире, я неоднократно выступал перед многотысячными аудиториями, и часто они находились в амфитеатре. Поэтому я знал, как правильно встать. Как «играть» модуляцией своего голоса. Где делать больше паузу, где говорить торопливо и рвано, а где медленно и с нажимом: