Мы сделаны из звёзд

— Почему вы все не можете просто принять меня такой, какая я есть?

— Потому что это не ты.

— Очнись, Кайл! Это я! — она резко села на кровати и притянула колени к подбородку. — Я могу устраивать вечеринки пить и заниматься сексом направо и налево, потому что мне теперь больше незачем себя сдерживать. Мой тормоз отказал! — с болью в голосе выкрикнула девушка. — На койке в больничной палате!

Я сокрушенно вздохнул.

— Я знал тебя, Тесс. Я тебя любил. И ты была не такой, как сейчас. Раньше ты боролась.

— Раньше было за кого. — прошептала она.

И эти слова болезненной панихидой прошлись мурашками по всему моему телу.

— Мне не нужны слова, Кайл. Мне уже ничего не нужно.

Мы лежали рядом, практически не касаясь друг друга. Тесс беззвучно плакала все это время, безразлично глядя в потолок, а я боялся пошевелиться или создать какой-то посторонний звук. Когда слезы начали высыхать на ее щеках, она медленно села на кровати. Уперев руки в колени, Тесс смотрела в пол и не поднимала на меня глаза. Через минуту она попросила меня выйти, сказав, что ей нужно немного побыть одной.

Я не возражал, легко провел ладонью по ее плечу напоследок и покинул комнату. Музыка вновь ударила по барабанным перепонкам, захотелось зажать уши руками и зажмурить глаза.

У подножия лестницы я наткнулся на Дэнни. В обеих руках у него уместилось по шесть стаканов с пивом, из зубов как обычно торчала зубочистка.

— Чуваа-а-ак!— друг подбородком указал на мою голую грудь, ведь тратить время на поиск утерянной одежды я не стал. — Пожалуйста, скажи, что ты снял это на видео.

— А ты уже пересмотрел всю порнушку на свете?

— Как грубо. — Дэнни скривился. — Говоришь прямо как Ли. Хоть на вечерок дай мне отдохнуть от этой мелкой бестии.

— Где она, кстати? — спросил я, надеясь, что подруга не поливает танцующую толпу бензином.

— Они с Фишем обчищают одежду около бассейна. Какие-то идиоты забыли повытаскивать свои бумажники.

— Наша маленькая Ли профессионально растет. — я изобразил умилительное выражение лица. — Раньше ведь всего лишь отбирала газировку у наивных первокурсников.

Когда у Дэнни уже затекли руки держать стаканы с выпивкой, он удалился к толпе активно беседующих девушек, пробормотав что-то про «зачетных цыпочек». А я ненадолго застыл посреди танцующих людей. Музыка творила с их телами странные вещи, и мне еще больше расхотелось находиться посреди этого безумия.

Какая-то довольно пьяная девушка начала тереться об меня и шарить руками по моему телу. Ее движения были явно откровенными, и попадись она мне на глаза минут двадцать назад, я бы не стал долго обдумывать свои действия, но после сценки в комнате Терезы меня вообще не тянет развлекаться с местными потаскушками.

— Ээ.. смотри, двадцадка! — я указал ей под ноги, и когда она отвлеклась, свалил прочь.

Пока я устало лежал на одном из кожаных кресел, стоящих в гостиной, на подлокотнике рядом со мной устроился Молли.

— Все либо прошло очень хорошо, либо очень плохо. Так что из двух?

— Она плачет. А я чувствую себя мерзкой задницей. Хотя она, вообще-то, бросила меня.

— Она не... — он запнулся. — Окей, она ничего не рассказала тебе.

— О чем?

— Она расскажет, когда будет готова.

— Что ты имеешь в виду? — не понимал я.

— У Тесс выдалось не лучшее лето, чувак, — сказал друг. — Худшее из всех, я бы сказал. Просто дай ей время оправиться, и ты все узнаешь от нее самой.

Я начал биться затылком о спинку кресла.

— Ты, я смотрю, тоже не особо развлекаешься, — усмехнулся он. — Я хоть не такой мозговитый как некоторые, но смею предположить, что ты в кои-то веки не пьян.

— Ты прав. — выпитый днем виски уже успел выветриться из организма. — И самое время — это исправить. — я выхватил стакан с пивом из рук проходящего мимо парня и, несмотря на его возмущения, принялся пить.

Я смял пустой пластиковый стакан в руке и почувствовал, что снова возвращаюсь к жизни. Хмельной, пьяной жизни, в которой нет места заботам, запарам и разбитым сердцам.

Вот вам маленькое чудо, которое я открыл для себя где-то в стремном периоде ада средней школы — алкоголь делал меня королем притворства. Я убивал ту сгнившую часть себя, которая мешала мне наслаждаться жизнью и делал вид, что я не Кайл Андерсон, а кто-то другой — не сумасшедший, не переживший тяжелый разрыв, не страдающий от периодических депрессий псих. Нацеплял улыбку на лицо, которая в пьяном состоянии причиняла меньше боли, чем в обычном, и с легкостью вливался в окружающий мир в надежде на этот раз остаться в нем подольше.

Был бы Пит рядом, пронеслось в моей голове.

Для Пита не составляло проблем с разбега бросаться в толпу, смеяться, шутить и танцевать. И при этом он мог не выпить ни капли спиртного. Пит умел растворяться в веселье, он жил и исцелялся тем, что смешил людей вокруг себя, утопал в смехе и восторженных криках. Его отъезд был настоящей трагедией.

Через час я был таким пьяным, что уже раскачивался на люстре в гостиной у всех над головами. Затем все было очень нечетко, но я понял, что меня несут много рук, а затем моя измученная тушка опустилась в воду. Музыка полностью приглушилась, я несколько секунд всем телом касался дна, а выплыв, так и остался лежать в воде, распластавшись в позе Ветрувианского человека.

Весь вечер вокруг выкрикивали мое имя, слышались смешки, раздавались завывания. Я не знал, что из происходящего было алкогольными галлюцинациями, а что реальностью, но самое замечательное в этом факте то, что мне было ровным счетом на-пле-вать.

Это было последней мыслью перед тем, как я, заступившись о свою собственную ногу, упал как срубленное дерево прямо на паркет вместе со стаканом пива в руках.

Народ культурно обступал мое неподвижное тело стороной, а помощь тех, кто хотел поднять меня на ноги, я отвергал. Потому что в этой позе на полу на меня налетело что-то философское.

И я понял, что я снова Кайл Андерсон, снова думаю обо всех этих вещах, о которых больше никто не думает, хотя я отчаянно полагал, что сосредоточен на чем-то, правда имеющим значение.

Как вдруг я наткнулся на взгляд знакомых почти горящих в приглушенном свете голубых глаз.

Мелани Дэй улыбалась.

— Ты когда-нибудь видела беременных жирафов? — спросил я. — В интернете нет ни одной фотографии беременного жирафа. Может, они откладывают яйца? Или они размножаются спорами? Клонируют друг друга, как Страксы в «Докторе Кто»? Что думаешь?