Мысли о главном. О жизни и смерти
Шрифт:
23/12/1994. Целое, как и живое, может существовать и существует лишь в присутствии целого же.
Так человеку не физически, не геологически и не химически, а жизненно необходимо, чтобы рядом с ним были листья и травы, как что-то целостно-живое, не агрегатное.
Поля целостности необходимы, чтобы существовали другие целостности. Не через физическое воздействие, а через некое трансцендентное, смысловое… Смысловые поля… Некие концентраторы смысла. (Потеряв смысл, «вещь» не может существовать: смысл её – право на бытие, её оправдание.) Каждое целое видит другое целое – и живёт. Упругость, струя жизни – тоже особая целостность, перед которой хочется преклониться.
Существует как бы некий флюид целостности, который передаётся от одной целостности к другой, поддерживая её существование. Но флюид этот действует не извне, а передаётся по каким-то внутренним, потаённым каналам – и входит в целостную вещь изнутри. Задача в том, чтобы присоединить (не поглотить!) к себе побольше целостностей и самому прилепиться к большей целостности.
16/01/1995. Проходя через Сосновку
Сколь многое просится быть! Через меня просится! Я должен пустить всё это к бытию. Все эти берёзы, леса, небеса, снежинки, людей, книги и картины… Всё хочет быть и ещё быть! Новые листья, новые травы, новые мысли, новые ясные сознания.
Сюжет
Сначала вселенская безутешность. Далее – молитва. И всё обрадовалось, всё взвеселилось: фонари заиграли лучиками, снежинки вспорхнули, ветви обрисовались, трамвай, высунув красный язычок, старательно длил свой путь, заполняя своим движением место в общей картине – он стремился наилучшим образом исполнить самую важную для него роль, роль трамвая. Ведь без него улица была бы пустынна, и фонарям не для кого было бы светить, и снегу не перед кем было бы хвастаться своей способностью смягчать неприятные звуки, придавая и трамваю мягкое, плавное скольжение, уподобляя его ночной, светящейся фее. И небо трогательно приникало к деревьям на улице, временами шутливо касаясь их вершин. Разве этот фонарь не хочет быть? Как старательно он освещает снег, каждую веточку, каждый проводок. И трамвай стремится быть; движение – это его бытие.
Когда я вижу и ощущаю, как радуются каждому мгновению все вещи вокруг меня и вдали, как они стремятся быть – я тоже радуюсь, радуюсь им, радуюсь жизни. И тогда воспринимаю всё это разрозненное бытие как единый мир, как единый органный вздох чего-то удивительного, непередаваемого, прекрасного, вселенского… И сам себя ощущаю удивительно целостным.
25/01/1995. Господи! Всем мы держимся Тобой! Вседержитель. Никакая тварь не может быть сама по себе – она не в веществе нуждается, не в атомах, мезонах и кварках, а прежде всего в других существах, и ещё более – в бытии других личностей. И все вместе возмогут существовать только в Боге, в согласованности, во взаимопребывании.
29/01/1995. О России
Те, которые хотят для России всегда непременно «как лучше», смотрят на Россию как на свой детский конструктор, как на некий механизм: можно развинтить до последней гаечки и винтика, а потом собрать «как лучше». Не получается? Можно ещё раз разобрать.
Эти деструкторы-конструкторы не ведают (и не хотят ведать, возможно, с целью), что Россия – живое тело со своей душой под покровом традиций, культуры, верований. И со своей живой неповторимой историей, которую нельзя переделывать так или этак. Живут же татары в Петербурге, живут здесь эстонцы – и никто их не гонит. И они входят в дом русского, который не закрывает перед ними двери.
Не надо упускать из виду, что всякая историческая «операция» с тем или иным народом, с его устоями уже сама по себе есть история. А всякая история необратима и не может быть переделана заново. Уже сама эта «реформа-операция» делает навеки отметину в судьбе народа, независимо от успешности или неуспешности сего «мероприятия». Она расходует невосполнимое время,
ресурсы, самую ткань народа, отпущенные ему историей. Она не может быть безвредной или безразличной. Ибо перед ней не инертное тело.01/02/1995. В жизни надо иметь того (друга ли, жену, сына), за кого можно было бы умереть. И надо, и хотелось бы. Несчастье – не иметь сего человека, и умирать ни за что, просто.
04/02/1995. Мир – художественное целое, несмотря на разные несуразицы и абсурдности, которые не в силах победить его цельности и вынуждены вписываться в него некими деталями (дебоширы, паяцы, лентяи и т. д.). Они огорчают, но побеждаются Божьим миром. И это надо видеть.
Мир, двигаясь как целое, претерпевает отдельные ущербы. Но он перетерпевает их – и движется далее во времени. В этом суть! Чтоб выиграть время, оставить за собой его ткань, накопить ткань времени своего. И сим победить деструкторов, которым не останется времени на их гадости. «Время, вперёд!»
06–07/02/1995. Ночь
Чем более наука углубляется в изучение явлений природы, тем всё очевиднее становится, что человек своей жизнью связан с самыми глубинными свойствами мироздания (Земли и Космоса), тем больше открывается этих глубоких связей. Человек связан как целостное создание с целым мира. Это уразумели русские космисты. Об этом Вернадский и т. д. Через эту свою целостность с природой человек «выходит» на «связь» с космосом. Он не безразличен космосу! Человек космичен. Вот тут человек и постигает Бога и начинает Его видеть.
Священна ли Земля с христианской точки зрения? Это и экологический вопрос. Экологической называется система, состоящая из живой и неживой природы, в которой та и другая составляют такое единство, что эта система существует как одно целое. Целое, имеющее свои границы, возможности, силы и функции.
Сначала русские космисты, а затем и остальные учёные увидели, что весь земной мир представляет собой неразъединимое целое, что единство его столь органично, что оно сродни единству живого организма. Что этот мир не просто физическая конструкция или некое планетарное тело солнечной системы.
И вот оказывается, что всё гораздо сложнее. Что ничтожная живая плёнка (биосфера) на поверхности земного шара так связана с ним и его историей, что её нельзя воспринимать как случайную деталь на поверхности нашей планеты. Она необходима ей как важнейшее звено, соединяющее планету с космосом. Более того, напрашивается мысль, что и сама-то планета как бы создана для того, чтобы на ней была жизнь. Об этом первый сказал Вернадский, затем Шарден и т. д. Об этом говорят геологические процессы, магнитосферные явления, об этом же говорят новые биологические открытия, об этом же свидетельствует планетология и космология нашей галактики.
11/02/1995. Эрозия любви (Сила и слабость её)
Тема глубочайшая, грандиозная: всё начинается с любви, и всё кончается с её концом. Но куда уходит, исчезает, теряется любовь? Всем знакомы причины, почему и куда уходит здоровье. Но любовь? Почему она исчезает подчас без видимых причин, а как бы незаметно, сама собой, как бы уставши.
Мы ужасно страдаем от недостатка, от дефицита и отсутствия любви. Но почему мы сами перестаём любить? Любим свою маленькую дочь до боли, до тревоги, а когда она вырастает – мы охладеваем. Как любим мы своих матерей, когда они молоды, а мы ещё малы! Нам кажется вечной эта любовь. Но вот она слабеет, тускнеет. И когда перед нами старушечка-мама, согбенная, больная, морщинистая – мы вдруг «забываем», как любили её. Что с нами происходит? Я уж и не говорю о любви к сёстрам и братьям, жене или женщине, здесь тысяча причин приводят к исчезновению любви: капризы, расстояния, обиды, грубость, непонимание, эгоизм, гордость, упрямство, глупость. Боже, как трудно любить, преодолевая всё это! Господи, где Ты берёшь силы для своей бесконечной неистощимой любви?? Вот вопрос вопросов!