На границе империй. Том 10. Часть 8

Внезапно металлические звуки заметно уменьшились, а затем и вовсе прекратились. Вскоре послышались тяжёлые шаги на деревянных ступеньках — кто-то поднимался наверх, прямо к нам. Быстро заметил узкую нишу между массивными сундуками и старым шкафом, и мы с Дарсом поспешно втиснулись в это тесное укрытие.

Хофер неторопливо вошёл в комнату, держа в руке яркую свечу. Он настороженно огляделся по сторонам, словно почувствовав что-то неладное в воздухе, затем решительно подошёл к одному из сундуков и аккуратно открыл тяжёлую крышку. Достал оттуда какой-то небольшой свёрток, после чего повернулся, явно собираясь покинуть комнату.

И внезапно замер на месте, неожиданно увидев нас в нише.

Мы среагировали практически мгновенно. Два острых клинка — мой и Дарса — оказались приставленными к его шее раньше, чем он успел предпринять что-либо или даже позвать на помощь.

— Ни единого звука, — угрожающе прошипел ему прямо в лицо. — Или ты сейчас же станешь покойником.

Глаза Хофера расширились от нестерпимого ужаса, свеча задрожала в его ослабевших руках. Воск начал капать на каменный пол.

— Кто… кто вы такие? — едва слышно, с трудом прошептал он.

— Полагаю, что именно хозяин дома должен задавать подобные вопросы незваным гостям, — холодно усмехнулся в ответ. — Но настоящий хозяин здесь явно не ты, верно, ведь?

Дарс слегка прижал острое лезвие чуть сильнее к его дрожащей шее:

— Немедленно говори, где сейчас находится Малах?

— Я… я не… действительно не знаю… — жалобно пролепетал перепуганный Хофер.

— Настоятельно не советую нам врать, — произнёс, стараясь, чтобы голос звучал максимально спокойно и убедительно. — Мы уже знаем, что ты имеешь самое прямое отношение к аресту Малаха. И уж поверь мне, мы обязательно узнаем всё остальное — с твоей добровольной помощью или совершенно без неё.

Хофер заметно задрожал всем телом:

— Клянусь вам, не предавал его! Клянусь всем святым! Меня просто заставили это сделать…

— Что заставили? — Дарс прижал клинок ещё сильнее, и я заметил, как побелели костяшки его пальцев от напряжения. Металл холодно блеснул в тусклом свете свечи, что одержал в руках Хофер. — Говори!

— У меня не было выбора! — почти взвыл Хофер, и его голос эхом отразился от каменных стен кузницы. Пот градом катился по его покрасневшему лицу. — Это всё Тони и Оли. Они вначале соблазнили меня своими речами о лучшей жизни, обещаниями богатства. А потом стали этим шантажировать, как паутиной опутали.

Мы переглянулись с Дарсом, и я увидел в его глазах то же недоумение, что чувствовал сам. Дарс выглядел не менее удивлённым, чем я. В воздухе повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь прерывистым дыханием Хофера.

— Шантажировать чем? — уточнил я у него, наклоняясь ближе и внимательно изучая его испуганное лицо.

— Они угрожали рассказать всё о нас своему гостю с юга, — голос Хофера дрожал, словно осенний лист на ветру. — Тагиру. Он первоклассный воин, мастер клинка. Говорят, что он способен разрубить человека пополам одним движением. Он бы меня прикончил, не задумываясь ни на секунду. Они знали об этом и поставили перед выбором: либо я даю ложные показания против Малаха, либо они всё ему рассказывают и подписывают мне этим смертный приговор.

Я почувствовал, как холодок пробежал по спине. Вот это поворот.

— Одного я не понял: чем им Малах не угодил? Старый кузнец всегда казался мне человеком честным и справедливым.

— Не знаю я этого, правда не знаю, — Хофер судорожно сглотнул, — но не он сам им насолил, а его дочери. Чем не знаю, но что-то между ними произошло. Что-то серьёзное.

Я смотрел в испуганные, бегающие глаза Хофера, пытаясь проникнуть в самую глубину его души и понять — врёт он или говорит правду. Предательство моих бывших жён меня не удивило. За годы совместной жизни я успел хорошо их узнать — Тони и Оли всегда умели устраиваться с наибольшей выгодой для себя, были хитры как лисицы и беспринципны, как торговцы на базаре. Но это странное упоминание о «госте с юга»… Кто такой этот загадочный Тагир? И откуда он взялся в Таргороде?

— Что случилось с дочерьми Малаха? — спросил я, чуть ослабив давление клинка у его горла. — С Даей и Нозой? Где они сейчас?

Хофер часто заморгал, словно пытаясь прогнать наваждение.

— Они… они уплыли из города, — его голос стал ещё тише. — Ещё до ареста Малаха. В Сандир, кажется. На торговом корабле, который пришвартовался в нашей гавани.

Но пси мне настойчиво говорило, что он врёт. Явно врёт. В его словах не было и тени правды.

— Не верю, — процедил я сквозь зубы. — У нас другая информация! Перестань морочить нам голову!

Его глаза забегали, как у загнанного зверя. Дарс, заметив это, усилил давление клинка, и тонкая струйка крови потекла по шее Хофера.

— Я не знаю! Клянусь матерью! — отчаянно ответил Хофер, и в его голосе послышались нотки истерики.

Хофер сглотнул, и я увидел, как адамово яблоко дёрнулось под натянутой кожей. На его шее выступила тонкая полоска крови — Дарс слегка порезал его, показывая серьёзность своих намерений.

— Хорошо, хорошо! — прошептал он торопливо, слова буквально вылетали изо рта. — Сейчас расскажу всё, что знаю, всю правду без утайки. Малаха арестовали вместе со всей его семьёй в одну ночь. Дая и Ноза — их тоже забрали из дома стражники. Но это всё, что мне известно! Клянусь своей честью!

— И что с ними стало? — я наклонился к самому его лицу, так близко, что чувствовал его прерывистое дыхание.

— Не знаю! — его голос дрожал от страха. — Говорят, в городе, они всё ещё в темнице под ратушей, в тех самых сырых подвалах. Но никто их не видел с того злополучного дня. А может, их уже нет в живых — казнили тайно. Или отправили в изгнание в дальние земли. Я правда не знаю ничего больше!

По выражению его лица, по дрожи в голосе я понял, что он говорит правду. По крайней мере, в этом вопросе он не лжёт.

— Если хотите знать больше, спросите в ратуше! — торопливо выпалил Хофер. — Там точно больше меня знают, у них все документы. Или у Тони и Оли — они тоже знают больше, чем я. Они были в тайном сговоре с Дамиром и помогли ему прийти к власти, устранив конкурентов. В обмен на какие-то привилегии.

Дарс удивлённо взглянул на меня, но я продолжал допрос, чувствуя, что мы близки к разгадке:

— Кто такой этот Тагир? Откуда он взялся в нашем городе? Что ему здесь нужно?

Но вместо ответа Хофер внезапно рванулся в сторону, используя момент нашей расслабленности. Его рука молнией метнулась к поясу, и в следующее мгновение я увидел смертоносный блеск отточенного лезвия.

Всё произошло за доли секунды. Инстинкты, выработанные годами войн и сражений, сработали раньше, чем разум успел что-то осознать. Мой клинок скользнул вперёд, уходя от траектории его отчаянного удара, и вошёл точно между рёбер, пронзив сердце. Хофер издал булькающий, хрипящий звук, его глаза расширились от удивления и нестерпимой боли. Он медленно осел на холодный каменный пол, выронив свой нож, который собирался метнуть в меня. Тёмная кровь начала растекаться по каменным плитам.

— А говорил, что не делает метательных ножей! — горько усмехнулся я.