На исходе алого заката

Но это ни к чему нас не приведёт…

Я не должна больше зависеть от него.

И ввязываться в то, у чего не будет продолжения, я тоже не собираюсь. Хватит.

Слишком больно мне было тогда. Слишком ранило его молчание, сказавшее так много.

И всё же я не сдержалась. Жгучие слёзы. Неконтролируемая истерика. Вопросы, долгие годы не дающие покоя. Ответы на которые я хотела услышать даже спустя столько времени.

И слова его, хоть и на секунду произвели на меня впечатление, пусты и, увы, не несут в себе никакого смысла…

«Что тебе нужно?»

«Мне нужна ты».

Нет, Рид, не нужна. Ты ошибаешься. Просто решил в очередной раз потешить своё самолюбие за мой счёт. Вернувшись спустя четыре года, ты опять собираешься сделать это: растоптать меня. Как раз в тот момент, когда всё в моей жизни, наконец, стало налаживаться. Может, именно этот факт так тебя и цепляет?

Рядом со мной растянулся Боня. Стискиваю его покрепче в объятиях и улыбаюсь, когда пёс довольно кряхтит. Мой сладкий. Как же я по нему скучала! Целую шерстяного в холодный нос и нехотя поднимаюсь с постели, опуская босые ступни на прохладную поверхность ламината. Отправляюсь в душ.

Стоя под струями горячей воды, в очередной раз думаю о том, что поступила правильно, расставив между мной и Ридом все точки над «i». Нельзя поддаваться чувствам из прошлого, Дженнифер, нельзя… Они сломают тебя. Перекрутят подобно мясорубке. Ты итак даже сейчас напоминаешь лишь жалкую копию себя прежней…

Минут через пятнадцать спускаюсь по лестнице и слышу оживлённую беседу матери и Ричи. За последние дни эти двое очень сблизились.

Сидят в гостиной. На коленях Эмили лежит старый семейный альбом, который она зачем-то притащила с собой из Канады. Исайя с интересом разглядывает фотографии из моего детства, а она сопровождает каждую развёрнутым комментарием.

— Новогодний утренник в первом классе. Гляди: принцессы, феи, бабочки, снежинки и наша Дженнифер, — Эмили звонко смеётся и качает головой. — Заявила, что ей нужен костюм механика. Механика, представляешь моё удивление? До сих пор помню недоумение на лицах родителей, когда чумазая Джен, самостоятельно доработавшая свой образ, в синем комбинезоне и с ящиком инструментов в руках, вздёрнув кверху нос, вошла в зал.

Мои губы растягиваются в улыбке. Да, это я помню хорошо. Девчонки фыркали, показывали в мою сторону по-взрослому наманикюренными пальчиками, а мне всё было нипочём. Я считала, что у меня самый крутой костюм в школе, и никто не мог бы убедить меня в обратном.

Ричи переворачивает страницу за страницей. Я подхожу ближе и тоже опускаю взгляд на старый фотоальбом. Сто лет его не видела.

— А тут я застала её прямо на месте преступления, — рассказывает мать, демонстрируя ему снимок, на котором я, шестилетняя, с умным видом ковыряю отверткой DVD-проигрыватель. — Дурная голова, что называется рукам покоя не давала. Как ни приду с работы, так обязательно обнаружу что-нибудь в разобранном состоянии.

— Я просто хотела узнать, как он работает, — оправдываюсь недовольно, и они оба поворачиваются ко мне.

— Дженна, милая, ты проснулась! — резко вскакивает с дивана мама.

Исайя тянет ко мне руку, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать его.

— Привет, родная, — шепчет он, притягивая меня ближе к себе.

Короткое, тёплое прикосновение к губам.

— Едем?

— Нет-нет, сперва завтрак, дорогая!

Я не успеваю ничего ответить, Эмили хватает меня за локоть и тащит на кухню. Эта женщина порой просто невыносима. Её чрезмерная забота начинает нервировать, однако, всё же стоит признать, что эта неделя только благодаря ей прошла не так отвратительно, как могла бы.

— Воздушная запеканка, ребята! — торжественно объявляет она и ставит перед нами свой кулинарный шедевр.

— Привет, Исайя! — вопит залетающая на кухню Бэт и лезет обниматься к Ричи. Она его обожает. Называет прекрасным принцем. — Какая красивая рубашка, мне очень нравится. Стильная.

— Доброе утро, — звучит совсем уж не по-доброму.

Я взъерошиваю отросшие волосы Макса, пока он с хмурым видом усаживается за стол.

— Налетай! — весело говорит Эмили, расставляя тарелки. — Сметана, сгущёнка, джем! Сейчас организую чай. Исайя, ты кофе, как обычно?

Пока она суетится вокруг нас, порхая от одного к другому, я внимательно наблюдаю за младшим. Он уныло ковыряет запеканку и насуплено молчит.

— Эй, — толкаю его локтем, присаживаясь на соседний стул. Причина его плохого настроения мне известна.

— Не приехал? — не поднимая глаз, нарочито небрежно спрашивает он.

— Нет, — отвечаю тихо и забираю кусочек ароматно пахнущей запеканки с его тарелки.

Макс прищуривается.

— И где он? — смотрит на меня с обидой.

Будто это я виновата в том, что Брукс не появляется дома целую неделю. Хотя… может, так и есть.

— Я не знаю, Макс, — признаюсь честно.

Мальчишку можно понять. Со слов Грейс, он был безумно счастлив, когда старший брат неожиданно появился на пороге дома спустя четыре года своего отсутствия. Макс, как никто другой, ждал его из армии. Помню, даже дни считал.

Рид исчез сразу после нашего разговора. И с тех пор я его не видела. Сумка с вещами так и стоит на полу его комнаты.

— Он в Майами, — произносит Ричи, отпивая кофе. Очевидно, подслушал наш разговор, несмотря на то, что Эмили постоянно вступала с ним в диалог.

Я в растерянности смотрю на него.

Флорида? Как Брукс там оказался? И откуда этот факт известен Ричи?

— Инстаграм Онил, — поясняет он в ответ на немой вопрос, судя по всему, ярко отразившийся на моём лице.

— Майами? — возмущённо переспрашивает Бэт и скрещивает руки перед собой.

Инстаграм Онил? У меня в груди разливается очень нехорошее предчувствие. Наверное ещё и потому, что пару дней назад мы с Ричи видели кое-что странное. Роуз, раскатывающую на внедорожнике Брукса.

В тот день я сидела в машине Исайи на парковке магазина «Сэвэн Элэвэн» и не могла поверить своим глазам…

Онил сперва сложила в багажник пакеты с покупками, а затем и вовсе села за руль. За руль Его машины! Машины, которую он когда-то и мне-то давал водить с большой неохотой.

Что вообще за новости?

Мы с Исайей обсуждать её появление на парковке не стали. Он сделал вид, что ничего особенного не происходит. Единственное что, был удивлён тем, что Роуз вообще в принципе не бросила затею с вождением. Потому что, по словам Лероя, ездила она отвратительно.