На крыльях удачи

Камисс обернулась к подчиненным. Трое подручных, одетых в форму службы безопасности, устали не меньше ее самой. Камисс видела, как напряжены их лица, и ей казалось, что она видит в них собственное отражение.

– Еще одна, мадам?
– спросил один из охранников.

– Да. Фиолетовый Коридор. Восьмой уровень.

– Но... мы не будем всю дорогу бежать?

"Время, - поняла Камисс, - принимать командирское решение". И она сама, и ее люди знали, что тревога ложная. Все, кроме охранников, сейчас обедали, и ни о каких ограблениях речи быть не могло. Отсутствуй кто-то из грабителей за обедом, это бы заметили.

– Пойдем, - решила Камисс, - пешком.

– Хорошо, мадам.

Верхний желудок Камисс заурчал. Мало того что ей и ее подчиненным надо было весь день мотаться туда-сюда по коридорам, так еще и приходилось оставаться голодными. Она нажала кнопку микрофона, прилаженного к лацкану:

– Мистер Сан, не могли бы вы прислать какого-нибудь робота в Фиолетовый Коридор с сандвичами для нас? Мы проголодались.

– Конечно. Я пришлю еще несколько бутылок ринка.

"Ну ладно, - подумала Камисс, - хотя бы так". Она немного приободрилась.

Но настроение ее стало куда хуже, когда ее команда не успела еще толком разобраться с первой тревогой, а уже приняла сообщение о двух новых сигналах. Камисс откупорила бутылку ринка движением, которое иначе, как отчаянным, назвать было нельзя.

Предстояла долгая ночь.

– Не откажитесь посмотреть, мадам.
– Дрейк раскинул карты на белоснежной скатерти. Колода была не та, что лежала у Майджстраля в потайном кармане, а та, что Эдверт получила от одного из роботов "Цигнусов".

– Я смотрю, Майджстраль.

Эдверт, усевшись за столом прямо под массивными калейдоскопическими ставнями, пребывала в гораздо более приятном расположении духа, нежели раньше. Она даже улыбалась Майджстралю.

Он собрал карты и сложил колоду.

– Возьмите ваш столовый нож и снимите колоду, как вам будет угодно. Возьмите карту, посмотрите на нее и положите.

– Отлично.

Эдверт сделала все, как сказал Майджстраль. Потом он снова сложил колоду (мизинцем при этом сделав переброс), переложил карты из левой руки в правую (большим пальцем придержав место переброса), после чего левой рукой небрежно поднял бокал и пригубил напиток...

– Этот фокус описан в вашей книжке, Майджстраль?

– Представьте, нет.
– Он поставил бокал на стол и переложил колоду в левую руку. (Продолжая удерживать место переброса, он перетасовал карты).
– Моя книга посвящена сложным манипуляциям. А эта довольно проста. Я и показываю этот фокус для того, чтобы разогреться. (Взгляд на карту, лежащую под ладонью левой руки: восьмерка корон.) Он перетасовал карты и подал колоду Эдверт.

– Перемешайте карты и снимите колоду. Мешать можете сколько хотите. Он усмехнулся.

– Думаю, Перл будет довольна.

– Я бы сказал, что она будет вами гордиться.

Освещение в столовой мало-помалу меркло. Светлые скатерти на столах слегка поблескивали.

– Лучше поторопиться, - посоветовал Майджстраль.

– Откуда мне знать, - проговорила Эдверт осторожно, подавая Майджстралю колоду, - что вы не спрятали карту в рукаве перед тем, как дать мне колоду?

Дрейк улыбнулся. Он как раз хотел развеять именно это ее опасение.

– Давайте я медленно перетасую колоду, карты будут к вам лицом. Посмотрите, в колоде ли ваша карта. Увидите ее - мне не говорите, а я не стану следить за вашим лицом. (Он подбросил восьмерку корон, отсчитал пять карт поверх нее и в этом месте подрезал колоду.)

– Видели свою карту?

– Да. Она в колоде.

Майджстраль быстро подснял карты в месте подреза, затем положил колоду на стол.

– Сколько букв в вашем имени?

– Шесть.

– Переверните шесть карт.

Свет уже почти совсем погас. Эдверт пришлось наклониться к столу. Прозвучал новый призыв фанфар.

– Э-Д-В-Е-Р-Т. О!
– Она рассмеялась и вытащила восьмерку корон. Майджстраль взял у нее карту, вытащил ручку из кармана, поставил на карте свою подпись и подал Эдверт.

– Почему бы вам не сохранить эту колоду в качестве сувенира?
– Дрейк собрал карты, убрал их в коробку, завернул все в носовой платок и жестом подозвал робота.
– Попросите робота отнести это к вам в номер.

Эдверт восхищенно улыбнулась:

– Да, я так и сделаю.

– Величайшая работа. Самое лучшее, что я когда-либо видел.

– Я думаю, - добавил Роман, - сознание того, что на тебя направлены камеры, всегда здорово воодушевляет.
– Он прикоснулся к микроскопической информационной сфере, спрятанной в кармане, - так, как суеверный человек прикоснулся бы к амулету.
– Мистер Майджстраль, похоже, всегда лучше работает под давлением обстоятельств.
– Он резко обернулся.
– А теперь тихо. Кое-какие знакомые.

– Мистер Роман. Мистер Норман.

– Мистер Дрекслер. Мистер Челис.

Роман и Грегор, направлявшиеся в столовую для слуг, остановились, обнюхались и по-дружески подали два пальца главным помощникам Джеффа Фу Джорджа.

– Лормон и Хранг не приехали?
– поинтересовался Роман.

– Нет, - ответил Дрекслер.
– Они бы, конечно, с радостью приехали, но мистер Фу Джордж выиграл только два приглашения, когда играл в карты с лордом Сванном.

– Понятно. Надеюсь, свиту мисс Беглянки не постигла та же участь.

– Ее горничная с ней. Купер.

– Мисс Купер не пошла обедать?

– Она готовит бальное платье для мисс Беглянки. У него уйма специальных эффектов.

Роман бросил взгляд на Дрекслера:

– Я отношусь к мисс Купер с большой симпатией.

Дрекслер был молодым хозалихом, еще не пережившим своей первой линьки. Он был чуть ниже среднего роста, но при этом широкоплечий - что-то вроде компенсации. На мочке правого уха у него блестела клипса, и Роман заподозрил, что в ней камера. Дрекслер выполнял обязанности техника при Джеффе Фу Джордже.

Мистер Челис был вторым помощником Фу Джорджа: он был человеком, лет ему было около тридцати, и он отличался болезненной худобой. Волосы у Челиса были рыжие, а передвигался он настолько неуклюже, что движения его напоминали кукольные. Роман всегда считал, что Челис изменил своему истинному призванию - карьере клоуна.

Клоунов Роман уважал гораздо больше, чем воров. Однако Майджстраль выбрал себе профессию, не посоветовавшись со слугой.

Роману исполнилось сорок шесть, и он уже начал отчаиваться относительно того, что когда-нибудь сможет зажить спокойной жизнью.