На свои круги
Шрифт:
– Настоятельница всё рассказала мне...- Начал, но не договорил, и Эрвин, не дождавшись продолжения, сам спросил:
– О чём?
– О тебе... О твоей Ллоис... И вообще...
– Вообще?
– Да, как она нашла тебя раненого, как ухаживала за тобой, что ты ничего не помнил о себе, кроме имени... И что ушёл потом... Я знаю!
«Ничего ты не знаешь!»- чуть само собой не вырвалось у него, но только зубы бессильно скрипнули.
– Ну и что, ты нашёл своих?- Вскинул голову от ребёнка и посмотрел прямо.- Вспомнил, кто ты?
– Разве тебя это касается?- Эрвин чувствовал раздражение на любопытство барона.- Какое тебе дело? Может, ты только
Барон какое-то время молчал, глядел в лицо, чуть хмурясь, губы сжались в холодную линию.
– Дурак ты, Эрвин!
Снова занялся ребёнком, что-то говорил ему негромкое, ласковое, и мальчик слушал его, что-то отвечая на своём, на детском языке. И наблюдая за ними, Эрвин почувствовал невольный стыд. Что? Что он делает? Зачем он так с ним? Он же хотел как лучше, он столько сделал для него и делает до сих пор... Почему же он так не доверяет ему? Из-за отца? Из-за этого проклятого барона Элвуда между ними так и нет нормального доверия? Почему? Неужели яд барона так силён, что проник даже сюда, в Арвин? Ведь он его сын, и, несмотря на внешнее сходство, ничуть не похож на отца.
Он добрее, он честнее, он благороднее... Он – настоящий барон! Такой сеньор, которому и служить не зазорно. И нет в нём подлости и злодейства его отца! Потому и полюбила его эта баронесса... Только вот Эрвин всё ищет какого-то подвоха и не доверяет ему...
Этот ребёнок... Любой бы другой и половины не сделал бы для него, а он привёз его сюда, сам лично ездил, полностью обеспечил, какие могут быть обиды? А ведь этот ребёнок ему никто!
Пусть бы хотя бы знал, что Эрвин – граф, и этот ребёнок, хоть и бастард, но всё же потомок графского рода, этого он не знал! Если бы знал, можно было бы подумать, что пытается он выслужиться на будущее, льстит тому, у кого титул и положение выше, но нет! Он этого не знает! Никто не знает! Это просто помощь, бескорыстная помощь от всего сердца.
– Прости меня... Я такой дурак...- прошептал и подошёл к ребёнку, опустился на корточки перед бароном, заглянул в лицо ребёнка.
Точно! В нём было всё: черты его самого и черты Ллоис, печать сиротства и лишений, выпавших на его долю, голодное детство на руках сердобольных, но чужих людей. «Бедный, бедный мальчик! Бедный мой мальчик... Мой маленький сыночек...»
Он протянул ладони и взял ребёнка за грудь, обхватил пальцами, чувствуя крошечные детские рёбрышки. Боже! Какой он маленький, какой крошечный, какой хрупкий... И какой худой...
– Иди к папе...- прошептал Орвил и отпустил его руки, оставляя ребёнка теперь только в ладонях его отца, наблюдал за встречей отца и сына.
Эрвин притянул мальчика к себе, прижал к груди, рывком поднимаясь на ноги, притиснул к самому сердцу, чувствуя что-то живое и маленькое, как птицу держишь в ладонях.
«Я убивался в горе, в своих страданиях, мне казалось, больше моих потерь быть не может, а ты... ты вообще был один... Без мамы, без папы, голодный, одинокий, мой мальчик... Такой маленький, такой крошечный, а тебе уже так досталось от жизни... Прости меня... Я никогда не брошу тебя больше... Я не оставлю тебя... Никогда-никогда...»
Он почувствовал, как под ногами появилась опора, та самая ступенька, которой ему не хватало. Теперь он выберется из своего горя, найдёт путь, и помог ему в этом этот барон...
– Спасибо...- прошептал, глядя сверху в глаза барона Орвила, а молодой человек согласно кивнул.
Ну почему, почему его связывает клятва, данная баронессе?
Разве сейчас не самое время сказать ему о его сыне? О сыне баронессы в Дарнте? Он был бы рад. Он бы знал, что у него тоже есть ребёнок... Сын... Как она назвала его? Артин... Да, именно так!– Ладно!- Барон поднялся на ноги.- Побудьте пока вдвоём, позже я пришлю няню за ним, его надо будет покормить и уложить спать. Представляю, как он устал с дороги... Я сам еле ноги перетаскиваю...
Пошёл к двери. Эрвин окликнул его:
– Орвил?- Барон обернулся.- Спасибо...- прошептал чуть слышно.- Большое спасибо...
Тот в ответ лишь пожал плечами и улыбнулся. Нет, он совсем не такой, как его отец. В этом сравнении барон Элвуд проигрывает по всем статьям. Хоть он и ненавидит сына, но тот даст ему фору, и ещё какую.
«Спасибо. Спасибо тебе за всё. Ты хороший человек, барон Орвил Арвинский... И не зря она тебя полюбила...»
ЧАСТЬ 29
По вечерам они играли в шахматы. Неторопливо, обдумывая ходы, разговаривали о том – о сём. Эрвин неплохо вообще-то играл, но Орвил почти всегда обыгрывал его, то фигуру под бой отдаст, то какие-то размены хитрые делал, что потом это приводило к его победе. Чтобы так играли, Эрвин не видел до этого. И это раздражало его, ведь он сам, получалось, допускал оплошности, позволяя сопернику выигрывать, а проигрывать не хотелось. Сам он выигрывал, иногда это получалось, но не часто.
После того, как барон привёз маленького Эрвина в Арвин, прошёл уже месяц, начался март, наступила весна. Новый год обещал перемены. Скорее всего, с началом лета возобновятся военные действия. Гавардского графа не остановят даже заложники из знатных семей, что были отданы графу Мард и его приближённым в качестве залога перемирия.
Это значит, что Орвил будет собирать своих рыцарей и по зову сеньора отправится на войну, чтобы воевать с Гавардом и со своим отцом. Эрвин на этот раз оказался с другой стороны и наблюдал за тем, что делалось со стороны бывшего противника. На войну идти желания не было, он не был связан клятвами хоть с кем-то, чтобы иметь обязательства, да и сам факт войны напрягал его. Зачем это всё? Для чего?
А в Арвин уже летели письма из разных концов графства, какие-то сообщения от других баронов, советы и предложения. И это оживление ничего хорошего не предвещало.
– Ты как-то неправильно играешь!- воскликнул Эрвин после того, как его королю в очередной раз был объявлен шах и мат.
– Давай сделаем передышку и выпьем вина?
– Нет! Ты устал? Тогда сыграем ещё раз! Я хочу выиграть!
– Просто так играть не интересно. Что за радость – играть на интерес!
– А на что?- Эрвин удивился.
– А давай играть на что-нибудь? Например, на тайны... На секреты. Если выиграешь ты, я расскажу тебе что-нибудь такое, чего ты обо мне не знаешь. А если выиграю я – ты расскажешь мне что-нибудь...
– И ты выиграешь. Опять схитришь где-нибудь. Я тебя знаю.
– Хорошо. Давай, я не буду по-твоему хитрить и дам тебе лишних три хода? Идёт? Сыграем два раза, а там, как получится.
– Хорошо. Давай.
Барон играл белыми и, сделав первый ход, как и обещал, три хода пропустил, давая возможность Эрвину разыгрывать свою игру. Первая партия шла медленно, и каждый ход обдумывался с особой тщательностью. Эрвину удалось провести фигуры в стан белых, и он добрался до короля соперника быстрее, чем Орвил успел реализовать свой план игры и поставить мат чёрному королю. Первая партия осталась за Эрвином, и победа окрылила его.