На свои круги
Шрифт:
– А разве нет? Ты не разговариваешь со мной...
– Я занят...
– Можем поговорить за ужином. Могли за завтраком и за обедом, но ты молчишь... Ведь из-за графа, так? Он не доверяет тебе больше? Как прошёл совет, ты знаешь?
– Меня там не было...- Устало прикрыл тёмные глаза.
– И никто не сказал тебе, что там было?
– От меня все шарахаются, как от прокажённого.
– Дураки!
– Мне от этого не легче...
– И что теперь будет?
– Завтра сражение, ты же уже знаешь...
– Мне сказали... Так что уже знаю... А что будет
– Мне передали, послали оруженосца от барона Торвина...
– А, это тот, что над картой висел? Это он помогает графу строить войска? Да?
– Он самый...- Орвил согласно кивнул. Эрвин хорошо помнил лицо барона, его проницательный, умный взгляд и настороженность. Такого не обманешь.
– И что? Куда тебя ставят?
– В центр... Мне больше никто не доверит никакого маневра, так что – только в центр.
– И что? Их на две тысячи больше! Какой в этом толк? Опять потерпеть поражение? Что придумал этот ваш барон... Как там его? Торвин? Что он собирается делать?
– Я не знаю. Мне только прислали оруженосца с донесением. Граф желает видеть меня и мои войска в центре...
Эрвин помолчал немного, обдумывая услышанное, потом спросил:
– Как обычно ваш этот барон расставляет войска? Какие у него излюбленные приёмы? Ты можешь хотя бы примерно предугадать, что он будет делать завтра?
Орвил пожал плечами на весь этот перечень вопросов.
– Всегда по-разному... Наверное...
– Наверное?- Эрвин недовольно передёрнул плечами.- Так было и под Ритбергом? Вы проиграли! Знаешь, сколько там ваших полегло? Я видел всё это, видел, как хоронили всех в огромном овраге...
– И что?- Орвил резко перебил его.- Что ты хочешь от меня?
– Они ставят тебя в центр! В центр!
– Кто-то же должен стоять в центре... Почему не я?
– Если этот ваш барон Торвин поставит вас всех так же, как под Ритбергом, тем более, что вас меньше, он, скорее всего, усилит фланги, а центр... центр будет обречён... Там многие погибнут...- Дёрнул подбородком раздражённо.- Ты понимаешь это? Орвил, ты меня слышишь?
– Это ты так думаешь, ты же не знаешь, что они там, на совете, решили.- Тоже нервно дёрнул головой за спину.- Ты можешь только догадываться, представлять себе и накручивать всякие глупости...
– Глупости?- Эрвин зло усмехнулся.- Они поставят тебя в центр и будут надеяться, что тебя убьют там, а потом твой Арвин граф благополучно передаст кому-нибудь другому, тому, кому больше доверяет...
– Я же буду не один там, в центре... Там будут другие бароны. Тот же Торвин, он всегда ставит себя в центр...
При этих словах Эрвин согласно кивнул:
– Это делает ему честь...
– Вот видишь.
Эрвин поднялся на ноги с походного раскладного стульчика и посмотрел в лицо барона сверху с высоты своего роста.
– Я не хочу, чтобы ты шёл туда, я не хочу, чтобы ты погиб там...
– Что? С чего ты это взял?
– У тебя мало оруженосцев, твои рыцари, я видел их всех, среди них мало серьёзных воинов, твоя рука... Кто прикроет тебя в случае чего? Кто окажется рядом?
– У меня хорошие люди, я был с ними под
Ритбергом, да и зимой... Я доверяю своим оруженосцам, и...- Эрвин перебил его, не дав договорить:– Я пойду с тобой!
С минуту они оба молчали, глядя друг на друга, потом Орвил отрицательно повёл подбородком туда-сюда.
– Нет... Ты не можешь сражаться против своих.
– Я буду не против своих, я буду рядом с тобой. Я не могу сидеть и ждать, чем всё закончится. Это я виноват, что граф так распорядился твоими людьми и поставил тебя под главный удар. Я представляю, как мыслит дядя Вольф, как думают его бароны, они сметут ваш центр... Тебя убьют...
– Да нет же!- Орвил в сердцах отбросил на стол недочитанное письмо.
– Я хочу быть рядом!
– Нет! Эрвин, нет! Потом ты будешь жалеть об этом всю жизнь! Когда ты вернёшь себе своё, ты не сможешь глядеть своим людям в глаза. Ты всегда будешь помнить, что ты сражался и убивал своих. Пойми это... Я справлюсь! Вот увидишь...
Эрвин молчал, думая над словами барона, всё он правильно говорит, всё так, но... Потом шепнул:
– Своей смертью ты обрадуешь своего отца... и убьёшь её...
Орвил отвёл взгляд от лица друга, долго смотрел на огонёк горящей свечи, надрывался сверчок, разрывая душу щемящей тоской. Прошептал:
– Она будет молиться за меня...
– О, Господи, Орвил! Конечно, её молитвы защитят тебя лучше щита и верного человека рядом! Если бы люди выигрывали войны только по молитвам, зачем нужны тогда были бы броня и доспехи?
– Ты приехал сюда не сражаться, ведь так? Просто из любопытства... И идти в бой ты не должен... Я никогда не возьму тебя с собой. А будешь спорить, я прикажу взять тебя под охрану...
– Ты хотел сказать, под арест? От кого меня охранять?
– Как хочешь. Могу и в Арвин отправить...
– А я не поеду! Прикажешь заковать меня в цепи, как твой отец?
Орвил стиснул зубы при упоминании о несправедливости со стороны барона Элвуда. Никуда не денешься, он всё-таки его отец, и их всю жизнь, всегда, будут сравнивать друг с другом.
– Нет, Эрвин! Нет! Ты останешься здесь и точка!
– Тогда я пойду к твоему графу и всё расскажу ему.
– И что? Что это изменит? Тебя арестуют или убьют, а самое меньшее – вышвырнут отсюда вон. Вот и всё...- Пожал плечами.- Я устал. Мне ещё надо отправить письмо в Арвин, да и ужин уже давно остыл. Ты ешь и ложись, завтра будет видно, что делать с тобой. Хорошо? Может быть, ты будешь среди моих оруженосцев... Если тебя это, конечно, успокоит... Только давай не будем спорить? Я не хочу говорить обо всём этом...
Эрвин молчал. Хорошо. Пусть всё будет так, как будет, даже если не будет. Завтра наступит уже скоро, и он сделает всё, чтобы быть рядом. В центр, так в центр... Оруженосцем, так оруженосцем... Кто знает, что будет потом. Вернёт ли он когда-нибудь свой титул и земли, чтобы думать об этом уже сейчас? Но, видно, в этот раз ему придётся идти в бой с другой стороной. На всё воля Господа. И за него самого молиться некому, он остался один, а маленький Эрвин молиться ещё не умеет, а так, наверное, помолился бы за отца...