Наедине с собой

заведующий отделом ульяновской молодежки, член Союза писателей СССР Валерий Гордеев.

Именно в нем мы больше всего и ошиблись! Писать он совершенно не умел. А как же членство в

таком престижном Союзе, как писательский? Оказалось, Валерий вступал в него в Каракалпакии, где в свое время работал. А заслугой перед отечественной литературой считал тонюсенькую

книжечку поэзии. Естественно, по прибытию в Ашхабад, он не преминул оную презентовать

новому начальству, включая, естественно, меня. Боже, его лирическое программное

стихотворение начиналось – вы не поверите! – фразой: «Твои губы горячи, как трубы…».

Уже тогда я понял, что за «кадра» мы приобретаем. И, кажется, не ошибся. Пока у Валерия (а он

заведует отделом пропаганды) ничего не получается. Видимо, губы у агитаторов и

политинформаторов не так горячи. Да и лирики поменьше…

***

Конечно, запредельное количество чиновников – нонсенс. Но, во-первых, называя цифру 18

миллионов, СМИ почему-то включают в этот список даже бригадиров, которые пашут наравне с

простыми работягами. И, во-вторых, разве – в случае разделения СССР – разве количество

чиновников уменьшится? Наоборот, значительно возрастет. Однако об этом отчего-то никто не

говорит вслух. Значит, именно такая позиция кого-то устраивает.

***

Все остается по-прежнему, все остается по Брежневу.

***

В Ашхабад на гастроли приехал вечный «студент кулинарного техникума». Мы, конечно, не

удержались, чтобы не пригласить известного юмориста на встречу в редакцию. И нам интересно, и ему лишняя публикация не повредит.

Народу в редакторский кабинет набилось – яблоку негде упасть. Журналисты из других редакций

толпились в приемной, дверь в которую специально оставили распахнутой. Беседа получилась на

уровне. Присутствующие начали задавать вопросы. Были всякие – умные и не очень. Хазанов

безропотно отвечал на все. Но вот из приемной донесся голос:

– Расскажите свой любимый анекдот!

«Студент кулинарного техникума» вдруг неприятно изменился в лице:

– А вот смешное – у меня на концерте. Покупайте билеты и приходите – там все услышите!

Не знаю, как сам юморист-пародист, но мы все почувствовали себя не совсем ловко. Никто ведь

посягнуть на трудовую копейку артиста и в мыслях не держал. Просто очень интересно именно

вблизи, а не из энного ряда увидеть, как перевоплощается актер, входя в образ.

***

Есть «Сказки народов СССР». А есть – «Сказки для народов СССР». Последние – это «Программа

КПСС», принятая еще на XXII съезде.

***

Фамилии и имена туркмен для непосвященных славян – все равно, что лица китайцев. Разительно

похожи. И эта штука сыграла роковую роль в 1937 г.

Набрала оборотов вторая серия, похоже, бесконечного сериала по развенчиванию сталинизма. В

один из дней меня пригласили в ЦК ко второму секретарю С. М. Нестеренко. Явился пред светлы

очи – тем более, журналистов второй приглашает крайне редко. Тот поставил задачу: в очередном

номере «Туркменской искры» опубликовать статью по тем страшным дням. На не успевший

сорваться вопрос, нажал невидимую кнопку. В комнате появился помощник:

– Проведите Николая Михайловича и дайте ему материалы.

И повернувшись в мою сторону:

– Речь идет о не рассекреченных документах из архива КГБ – мы не вправе разрешить вам

вынести их за эти стены.

Полдня изучал сию – мороз по коже! – летопись. Но все ужасающие факты, творимые

неграмотными и полуграмотными тройками, померкли перед следующим воистину запредельным

случаем. Некоего Берды Кулиева расстреляли ошибочно (вот оно роковое – китайцы все на одно

лицо) вместо… Кули Бердыева. Объясняю для особо непонятливых: это если бы вместо Николая

Петрова к стене поставили Петра Николаева.

Наверняка несчастный сопротивлялся, пытался что-то объяснить. Но кто его слушал?!

***

Если царская Россия была тюрьмой народов, то СССР – камера предварительного заключения.

***

С главным редактором Василием Слушником рванули на пару дней на охоту, оставив на хозяйстве

второго зама. Больно уж в Тедженском районе до черта фазанов. Район «пиф-паф» – неблизкий.

Две сотни километров до райцентра и около сотни – до границы с Ираном: местные ребята

получили у «зеленых фуражек» разрешение поохотится в пограничной зоне.

Выехав с Ашхабада ранним утром, до места дислокации добрались лишь к обеду. Постреляли от

души (я – по деревьям и редко попадающимся столбам). А вечером по традиции, приготовив

охотничьи трофеи, под пару ящиков водки сели травить приличествующие моменту байки.

(Кстати, в темноте по ту сторону рядышком расположенной границы сотнями огней сиял

иранский город Серахс). Среди прочих прозвучала и легенда о человеке-призраке пустыни, которого якобы не раз видели именно в этих местах.

Спустя некоторое время (где-то в три часа ночи) у нас начали заканчиваться дрова для костра. На

одной из машин было решено проехать к зимней стоянке овцеводов, расположенной совсем

неподалеку. За руль вездехода сел один из туркмен, я – рядом с ним и двинулись по ночной

пустыне. Зрелище, я вам скажу, еще то! Усеянный миллионами звезд небосвод, казалось, лежит на

плечах. Еще мгновенье, и мы будем раздавлены между жерновами земли и космоса! А фары

вырывают из кромешной тьмы диковинной формы растения – словно пробираешься по

незнакомой планете.

Наконец автомобиль остановился. Водитель вылез из кабины. Я, признаюсь, на мгновенье

задержался, раздумывая, выбираться ли из нее вообще. Честно говоря, ночная пустыня чем-то

пугала. В том числе, и хищными зверьми.

Мои колебания были прерваны нечеловеческим криком (это посреди Каракумов в три часа ночи!).