Нарисуй узоры болью...

Но теперь уж смысл?

Никакого.

Гроттер пыталась сопротивляться своим упадническим мыслям, но у неё не осталось никакого выбора, кроме как равнодушно склонить голову и перестать спорить с судьбой, судьбой…

Которой у неё не было.

Предсказательницы лишены возможности видеть то, что их ждёт в будущем. А она видела, и это уже само по себе казалось очень неправильным – Таня с радостью отказалась бы от своего дара.

Но она не могла.

Бейбарсов отчаянно пытался сесть, но Таня не делала ни единой попытки, чтобы помочь ему.

– Я хочу, чтобы ты умер, - выдохнула она.

– Желание королевы выше всего человеческого, - голос Бейбарсова звучал поразительно хрипло.

Он наконец-то сумел сесть, опираясь спиной о стену и глядя куда-то вперёд, словно в этом мире не существовало более интересного занятия, кроме как рассматривание обгорелых стен.

– Я изменила правила “Тибидохса” на те, что были в прошлом, - поделилась вдруг Таня новостью. – Может быть, я сделала это даже не зря – как сам-то считаешь?

– Что я могу сказать против её величества, - Бейбарсов попытался обнять девушку, но ничего не получилось. – Ты знаешь, у Чумы были достаточно интересные планы.

– Какие? – сама не ожидая от себя совершенно никакого любопытства, вдруг спросила Таня. Внимательно глядя на некромага, она упрямо пыталась понять, действительно ли он её не предавал.

– Ну… - Бейбарсов пожал плечами. – Она хотела править вечно. Установить династию. Выйти замуж в новом теле. Последнее меня бесило больше всего на свете.

Таня покосилась на Глеба, всё ещё израненного, но, тем не менее, вполне живого, и вдруг звонко рассмеялась, запрокинув голову назад.

– Неужто за тебя?

Ему тоже почему-то стало весело, но Бейбарсов не мог смеяться, потому что даже обыкновенная улыбка превращалась постепенно в гримасу боли.

– Ты предал меня, - выдохнула наконец-то Таня. – И я за это обещаю убить тебя. А потом…

– Умрёшь сама? Не стоит. Оно всё того не стоит, - упрямо покачал головой Бейбарсов. – А у тебя страна.

– Я её всё равно ненавижу.

– Чума тоже ненавидела. У меня было, увы, несколько обязанностей, которые включали в себя выслушивание её нытья. Правда, это не значилось в официальных документах, - синие искорки наконец-то начали появляться вокруг него, постепенно исцеляя самые страшные раны, вот только Таня всё равно не видела волшебству, которое творилось вокруг Бейбарсова.

– Да? – Гроттер вздохнула. Ей хотелось сказать, что она обязана убить Бейбарсова здесь и сейчас как приспешника Чумы.

– Я не хотел тебя предавать, - промолвил он без нотки оправдания в голосе. – Иначе всё равно было никак.

– Я понимаю. Но я хочу умереть.

Глеб усмехнулся.

– Все мы когда-то хотим уйти из этого мира, но отпускают лишь избранных, Гроттер. Извивистая тропа, знаешь ли.

Она рассмеялась, словно это заявление вызвало вдруг у неё что-то вроде радости.

– Твой проводник…

– Жанна, - хмыкнул он. – Вешала мне на уши лапшу про бессмертие некромагов и про то, что должна была ещё жить, но я разрушил это… в общем, она в своём стиле, даже заикаться начала, как обычно.

Гроттер заметила, что Бейбарсов говорил немного бодрее – и вправду, раны на его груди начали уменьшаться.

Положительная динамика, чёрт её подели.

– У меня был Валялкин, - она чувствовала, что странное умиротворение, которое пока что царило в её сознании, скоро предаст её и превратится в вулкан эмоций.

И она разрушит всё.

Таня обхватила колени руками, глядя куда-то вперёд. Людей уже не было рядом, они разошлись, но…

Таня чувствовала.

Ответственность, которая почему-то решила лечь именно на её хрупкие плечи, давила с такой силой, что можно было просто обезуметь от бесконечного отчаянья.

Таня знала об этом.

Гроттер очень сильно хотелось сейчас убедить себя в том, что всё будет хорошо, но у неё ничего не получалось.

Прогнать Бейбарсова было проще всего.

Что-то подсказывало Гроттер, что он и ушёл бы, не особо-то и споря, потому что слишком устал от всех этих игр людей, которые находятся при власти, и меньше всего желал видеть Гроттер на троне.

Тем не менее, следовало признать тот факт, что на самом деле жива она была исключительно благодаря Бейбарсову. Удивительно, но именно так оно и было, хотя Таня и пыталась отчаянно отрицать все мысли, которые скользили в подобном русле.

– Ты обещал, что останешься после конца моего обучения.

Глеб кивнул. Он помнил то, что говорил ей, и пока что не стремился предавать собственные заявления.

– Обещал. Но это только если у тебя возникнет соответствующее желание, - протянул он.
– Да и… В общем, Гроттер, решай сама.

– Я решила.

Её тон не сулил совершенно ничего хорошего, и Таня поднялась на ноги, глядя на всё ещё слабого и не способного стоять на ногах некромага с презрением сверху вниз.

– О, Ваше Высочество, - он скривился и отвёл взгляд куда-то в сторону.

– Ты обещал, что останешься. И если ты посмеешь уйти, тем более без моего ведома, я тебя убью. Публично. Казнь, как тебе вариант окончания жизни? – язвительно уточнила девушка.

– Некромаги не умирают.

– Значит, казнить тебя будут до тех пор, пока ты не перестанешь регенерировать. Я тебя в мясорубке перекручу на мелкие кусочки, чтоб ты поскорее умер, но ты всё равно не посмеешь быть счастливым, пока я страдаю тут!

– Дар Провидицы сделал из тебя чудовище, - рассмеялся Глеб. – Если б я не привык к этому, наверное, было бы страшно.

Гроттер захотелось его ударить.

Она не собиралась себя сдерживать, но некромаг даже не содрогнулся, когда Таня залепила ему звонкую пощёчину, наклонившись и попытавшись посмотреть в глаза.

Молчок.

Некромаг внимательно смотрел на неё, словно собираясь сказать что-то, но оставляя пока что при себе все мысли, которые в основном вились вокруг сплошного презрения, что душило её.

Гроттер хотелось уйти, но ей было просто некуда, поэтому Гроттер предпочитала молчать и ждать ответа.