Нарисуй узоры болью...

Таня кивнула. Она и не собиралась отказываться, но подобный ультиматум совершенно не радовал и только нагонял грусть.

Гроттер сама не знала, почему ей так сильно захотелось уйти отсюда поскорее, куда-то убежать, но продолжала сидеть на месте.

Скорее б уже эта чёртова встреча, чтобы больше ничто не морочило ей голову и не портило так настоятельно жизнь.

***

Чума ждала её на улице. Таня сама не понимала, почему проклятая старуха вообще пришла сюда и что она здесь забыла, но, тем не менее, повела её по узенькой тропинке к беседке.

– Прошу, - промолвила Гроттер, указывая на лавочку. – Присаживайтесь, так будет удобно разговаривать.

Старуха прищёлкнула пальцами, телепортируя откуда-то кофе. Таня посмотрела на напиток почему-то враждебно, но, тем не менее, заставила себя сделать первый глоток, который, впрочем, вызвал у неё только отвращение.

Этот напиток можно было назвать каким угодно, но только не вкусным или даже немного приятным.

Таня сама не знала, откуда у неё появилась такая ненависть к обыкновенной чашечке кофе, но попыталась сконцентрироваться на Чуме.

– Что вам нужно? – спросила она.

– Поговорить.

– Но ведь должна быть тема, о которой вы хотите поговорить, - пожала плечами она. – Мне бы хотелось понимать, о чём я собираюсь разговаривать.

– Ну, как же… - Чума усмехнулась точно так же, как и Бейбарсов, когда стремился унизить её.

Усмешка всегда искажала красивое лицо Глеба, и он терял долю собственной привлекательности, но Чуму вряд ли можно было испортить подобной мелочью.

Она вообще казалась навеки отвратительной и гадкой. По крайней мере, Бейбарсов утверждал, что Чума – константа.

– Ты знаешь, кем я была на самом деле? – поинтересовалась вдруг она, подаваясь вперёд. – Знаешь?

– Откуда мне знать?

Таня предпочла не отвечать на вопрос прямо – она прекрасно понимала, что от Чумы следовало ждать подвоха.

Да и вообще, ничего хорошего в её приходе не было, и Таня чувствовала, что, рано или поздно, всё закончится плохо.

Правда, старалась не показывать собственное отношение ко всему этому.

– Я провидица, - довольным голосом сообщила Чума. – Провидица с активными силами, если желаешь знать.

Чашка с кофе выскользнула из рук Тани и покатилась по столу, оставляя отвратительный коричневый след.

Гроттер не рванулась, как порядочная хозяйка, к столу, чтобы вытереть всё, а просто продолжала спокойно сидеть на месте.

– И знаешь, чем всё это заканчивается? – женщина подалась навстречу, заглядывая в её глаза. – Ты сойдёшь с ума.

Таня содрогнулась.

Пустые глазницы Чумы внушали страх и вызывали чувство отвращения. Таня пыталась бороться, но не могла.

Женщина словно заглядывала в её душу, пытаясь вытащить оттуда всё, что только было для не важно или интересно.

“Она вырывалась из их рук и громко кричала, а её пытались успокоить и ежедневно делали уколы.

– Так заканчивают все провидицы, - поделился какой-то красивый парень, который с безмятежной улыбкой лежал на соседней кровати.

У него были потрясающие глаза, синие, тёмные, цвета вечернего неба, но порой их затягивало мраком.

Глеб говорил, что его диагноз – некромагия, и что светлым он совершенно не желает становиться.

– Как? – Таня сидела на краешке его кровати, позволяя обнимать себя за талию. Бейбарсов то и дело дёргал её за рыжие кудри, словно веселясь и стремясь в тот же момент разозлить.

– В сумасшедшем доме.

– А ты тут почему? – удивилась она. – У тебя нет такого дара, как у меня, я точно знаю, ты же сам говорил!

– Нет. Я некромаг, - пожал плечами он. – Но с тех пор, как разрушили “Тибидохс”, всем нам нет места.

В нём не было пока что жестокости, но он был готов взрастить её в собственном сердце практически моментально.

Таня чувствовала себя разбитой.

Она твердила, что любила Валялкина, но, тем не менее, оставалась с Бейбарсовым и никуда не уходила.

Так было проще.

Глеб предпочитал не напоминать ей о грустном и рассказывать только о хорошем, а Таню это радовало.

Она чувствовала себя счастливой.

Весёлой.

Бейбарсов всегда успокаивал её, когда что-то шло не так, гладил по голове и перебирал пряди её длинных рыжих волос.

– Все некромаги сходят с ума, - сообщил он с улыбкой. – Все Провидицы оказываются там же… А давай сбежим?

– Давай! – рассмеялась Гроттер, весело кивая – это казалось приключением, которое, собственно говоря, того стоило.

***

Очередной взрыв разорвал воздух. Некромаг направил собственную трость, на которую опирался при ходьбе, на светловолосую медсестру, и та отлетела к противоположной стене, разбившись о неё.

Кровь была всюду, и Таня чувствовала, что она оказалась для неё родной. Красное на белом, красное на чёрном.

Красное на красном”.

– “Тибидохс” отсеивает таких опасных, как Провидицы. Это делали и Горгонова с Черноморовым, заявляя, впрочем, что они создали просто развлекательные игры. Это всё было так лживо, - прошипела Чума, словно змея.

Таня кивнула. Она верила. После этих видений она вообще была готова поверить всему, чему угодно.

– И всегда провидицы умирали. Я сохранила эту традицию.

– Но если вы сама…

– Все провидицы сумасшедшие! – громко воскликнула она. – Все, все до единой, мы ненормальные и безумные!

– Я ведь выжила, - вспоминая о том, какая она на самом деле слабая, прошептала Таня. – Я ведь выжила…

– Это ошибка, - Чума осклабилась. – Ты уничтожишь многих, а после пожелаешь, чтобы убили тебя.

Гроттер почувствовала, что у неё больше не осталось совершенно никаких сил.

Слёзы катились по её щекам, а Чума, поднявшись и умудрившись не рассыпаться в прах, куда-то пошла.

Ей хотелось уйти побыстрее.

Но надо было шагать гордо и уверенно, чтобы не выдать собственного прекрасного настроения.

Она сделала всё, что должна была сделать для того, чтобы счастье наконец-то наступило. Окончательно.

Бесповоротно.

Эта девчонка уже сдалась.

Видения убьют её. А Чума поспособствует.