Нарисуй узоры болью...

Или люстра падала, стукнув для порядка дуру-хозяйку по голове.

– Никто не желает твоей смерти, и твоя собственная магия пытается тебя уберечь, а ты так упрямо сопротивляешься, - протянул Бейбарсов. – Мне порой просто становится смешно с того, как ты себя ведёшь.

– Прямо обохохочешься!

Глеб лишь равнодушно пожал плечами в ответ на её очередное слишком дерзкое восклицание.

– Ты просто сопротивляешься собственному организму, который толкает тебя на то, чтобы быть магом.

– Я провидица!

– С активными силами, - холодно добавил Бейбарсов. – Вот какая ты провидица. И пора бы это уже признать.

Таня отвернулась от него, предпочитая вообще не смотреть на Бейбарсова, но, впрочем, послушно шагала следом за ним.

Она была вынуждена надеть всё ту же достающую, раздражающую её, а самое главное, уже рваную рубашку, и теперь по тонкому шраму, который остался на спине, словно пробегалось холодом заклинание.

– Мёрзнешь?

Вопрос от Бейбарсова звучал достаточно неожиданно, и Таня кивнула, а после поспешила отрицательно покачать головой.

Он вздохнул.

Бейбарсову было нечем её укрыть, как минимум потому, что явился он сегодня в обыкновенной рубашке и брюках, а не в стандартном плаще или слишком чопорном, как для такой ситуации, пиджаке.

Впрочем, он даже не подумал о том, что будет шагать через лес, поэтому туфли, выглядевшие прежде более чем чисто, теперь пострадали от лесной грязи.

– Тебе не жалко своего наряда? – внезапно поинтересовалась Таня, склонив голову набок и внимательно глядя на Бейбарсова. – Испортишь же всю одежду, которая на тебе есть. Или это сделаю я.

– Не жалко, - отмахнулся Бейбарсов. – Но я предпочитаю не ходить в боевом некромагическом обмундировании по городу.

Она усмехнулась.

Умирать как-то моментально перехотелось, вероятно, по той причине, что слишком уж Таня была рада тому, что имела прекрасную возможность наконец-то избавиться от бесконечно долгих тягот одиночества.

Она шумно вдохнула приятный, свежий лесной воздух, а после запрокинула голову, пытаясь увидеть солнце среди листьев, которые сплетались в сплошной небесный ковёр, пряча от неё золотую звезду.

– Попробуй что-то сделать, - наконец-то промолвил Бейбарсов, внимательно глядя на неё. – Используй магию.

Гроттер отрицательно покачала головой.

– Я не умею, - упрямо промолвила она. – Я вообще не знаю, как пользоваться собственным даром, а ты настаиваешь на том, чтобы я это сделала. Как это? Как можно добиться вообще того, чтобы нормально колдовать?

– Попробуй разозлиться.

Гроттер вздохнула и отвернулась от него, скрестив руки на груди и продемонстрировав собственное недовольство.

– Не могу.

– Ты же до сих пор зла на меня. Ты меня ненавидишь, - продолжал Бейбарсов, не обращая внимания на её заявление. – Вот и попробуй воспользоваться волшебством против меня, Гроттер.

Рыжеволосая нахмурилась и посмотрела на него, а после попыталась сконцентрироваться, представить себе что-то такое, что хотела бы, возможно, сделать с Бейбарсовым. Задушить, например.

Или швырнуть в него огненной сферой.

Таня видела, когда Глеб использовал такие, но сама не могла бы даже и свечку зажечь, поэтому старалась представить себе хоть маленький огонёк.

Она ведь сожгла Веру!

Сожгла – и до сих пор ненавидела себя за это.

– Не получается, - прошептала Таня. – Слушай, оставь меня в покое, я… Я не хочу тебя видеть, я тебя ненавижу!

– Ты была рада мне, - вдруг промолвил Бейбарсов. – Ещё пять минут назад, и с того момента, как у тебя превратилась в пепел верёвка, на которой ты пыталась повеситься – была рада моему приходу.

– С чего это ты взял? – хмыкнула Таня, садясь прямо на землю, но, почувствовав, что трава всё ещё влажная то ли от росы, то ли от того, что тут был дождь, который она упрямо не заметила.

В голову лезло старое видение, которое, признаться, совершенно не обозначало ненависть к Бейбарсову.

Таня пыталась избавиться от него, но знала, что ничего у неё не получается, и всё становится всё хуже и хуже, в сотни раз отвратительнее, чем она вообще надеялась. Да и…

Когда она смирится с тем, что с нею происходит, с тем, что на самом деле она действительно выиграла?

Пусть даже и не желала!

– С того, что я умею читать чужие мысли. Телепатия, конечно, не является прямо уж любимым моим видом волшебства, но…

– Но ты полез в мою голову!

– Да, полез, - пожал плечами Бейбарсов. – И не вижу в этом, кажется, совершенно ничего плохого. Что тут такого?

– Ничего хорошего!

– Ты была рада, Гроттер. Рада, что есть хоть один живой… относительно живой человек…

– Относительно человек!

– Хорошо, пусть даже относительно человек, но, тем не менее, кто-то, с кем ты можешь поговорить, кому можешь рассказать о том, что ты чувствуешь. Тебе было приятно это осознавать.

Таня нахмурилась.

– Я тебе не верю, - она прекрасно знала, что тут и верить не надо было, её мысли сказали всё сами, но, тем не менее, чувствовала, что не имеет ни единого шанса сейчас просто взять и сказать правду.

Ей для этого просто не хватало смелости, которая, впрочем, достаточно давно уже предала Таню.

Вместо того, чтобы попытаться спорить с нею, Бейбарсов притянул девушку к себе, вновь настойчиво её целуя.

Кажется, у этого поцелуя были все шансы перерасти в нечто куда большее – Гроттер поняла это слишком запоздало.

Магия полыхнула с неимоверной силой, отбрасывая Бейбарсова куда-то в сторону. Гроттер сама не понимала, что случилось, но какой-то луч света с силой ударил его в грудь, отшвыривая куда-то.

– Бейбарсов? – неуверенно переспросила она.

Глеб не отзывался. Таня вообще не могла сказать, был ли он жив – и это совершенно не радовало девушку.

– Глеб! – воскликнула громко она. – Бейбарсов, ты где? Я совершенно не хотела тебя убивать, слышишь?

– Слышу!

Глеб появился из озера – точнее, выплыл, а после, когда уже мог идти, вышел из воды. С его головы свисали какие-то водоросли, и Таня, сама от себя не ожидая такой реакции, звонко засмеялась.