Нас возвышающий обман
Шрифт:
– Но если все эти годы он был жив и на свободе…
– Отец скрывал его в своем доме. Когда Барти почувствовал, что близится возвращение его господина, он наложил на отца Империус. Потом встретился с Петтигрю, и вместе они задумали весь этот спектакль. Роль Барти состояла в том, чтобы помочь Гарри выиграть третий тур и привести его к Кубку. Перед последним испытанием он должен был выпить оборотное зелье и принять облик Аластора, но все пошло не так, как было задумано.
Селена старалась не пропустить ни одного слова.
– Барти знал от отца, что я поручил Аластору заботиться о Гарри, и мог быть уверен, что тот дойдет
– А профессор Грюм? Как же…
– Аластор сказал, что Барти вломился прямо к нему в кабинет. Завязался бой, и Барти как-то удалось наложить Империус. Судя по всему, это заклятье удается молодому человеку особенно хорошо…
– А потом?
– Потом? – взгляд директора, на мгновенье ставший рассеянным, обрел прежнюю ясность. – Потом Барти запер Аластора в его собственном сундуке для нечисти и занял его место. Оборотное зелье он сварил заранее, но не рассчитывал, что его понадобится так много. Ему пришлось варить еще, уже здесь, в школе, и воровать ингредиенты у Северуса. Северус, если я правильно понял, подозревал в этом Гарри, особенно после истории с жаброводорослями.
– Кто же бросил имя Гарри в Кубок Огня?
– Барти заставил своего отца сделать это. Вероятно, когда Бартемий начал сопротивляться Империусу, он о чем-то догадался и именно это хотел рассказать Аластору.
Селена вспомнила возмущение Гарри. «Почему никто ничего не заметил? Почему никто не догадался?» И в самом деле, почему?..
– Не тревожьтесь, дорогая. Аластор сильно пострадал, но я уверен, он быстро оправится. Тем более – теперь.
Она удивленно подняла глаза на директора, но тот ничего не прибавил к этим словам. Отвернувшись, он прошелся по кабинету. Минерва, Помона и Флитвик все это время хранили молчание.
– Самое важное для нас сейчас – уберечь Гарри. В нем – вся наша надежда. Вся надежда магического мира… Поэтому я решил снова созвать Орден Феникса. Вместе мы сможем защитить мальчика и противостоять злу…
Селена вздохнула.
Опять Гарри.
====== Часть IV Дом разбитых надежд. Глава 1. ======
Дверь медленно распахнулась с неприятным скрипом. Пахнуло сыростью, застоявшимся воздухом давно нежилого дома. Что-то метнулось к правой стене и зашуршало на обоях. Селена повернулась, осветив палочкой едва заметный след на тронутом плесенью шелке.
Когда-то этот дом знавал лучшие времена – знатные гости, пышные приемы, радушные хозяева. Здесь жила семья, от которой сейчас остались лишь воспоминания, блуждающие в полумраке, и... Сириус.
О нем лучше не думать – слишком больно! Он никогда не считал это место своим домом, отрекся от своих родных. Но разве можно заглушить голос крови? Теперь девушка знала наверняка, что нельзя убежать от своих корней. Можно отгородиться, попытаться изменить себя, как всю жизнь делала леди Селеста, но убежать невозможно! Души предков будут взывать к тебе из твоей собственной крови. Селена не могла понять, как ее матери удается так долго противостоять своей сущности.
Сама она слышала зов Мелюзины все чаще.Она медленно продвигалась по коридору: стук собственного сердца, звук дыхания и едва слышные шорохи, словно кто-то прячется от нее – она вторглась на чужую территорию. Дамблдор просил проверить ее старый дом: она – жена Сириуса, новая леди Блэк сможет войти без помех.
Директор был поглощен возрождением Ордена Феникса. Дом на площади Гриммо мог стать идеальным местом для штаб-квартиры. Селена должна открыть дом и ждать прихода Артура Уизли и Грюма. Мракоборец сейчас должен встречаться с Бруствером и Доусоном, лишь им он мог доверять.
Селена медленно поднималась по лестнице. Похоже, кроме всякой нечисти, которая завелась в доме после смерти леди Вальбурги, а может, еще и при жизни последней хозяйки, в доме никого не было. Даже старый домовик куда-то запропастился.
Вдруг позади нее раздался голос леди Блэк. Селена замерла на площадке, чувствуя, как холодный пот струится по спине.
– Пришла посмотреть на разоренное фамильное гнездо Блэков?
Девушка повернулась: перед ней был портрет. Леди Блэк смотрела на нее очень холодно.
– Ты, как и твоя горгона мать, позабыла, что вы и сами из Блэков! Не было тебе дела до того, что творится в этом доме?! Мой сын потерял все – честь, положение в обществе и, похоже, разум! Но ты... – ее голос перешел в шипение.
– Леди Вальбурга, я...
– Ты – Мунрок! Холодная, пустая, ненастоящая! Эта ваша красота, неподвластная времени! – На лице пожилой дамы отразилась зависть. – Я почти хотела поверить тебе!
– Почти хотели? Я ни разу ни в чем не была с вами неискренней. Я мечтала о том, чтобы моя дочь росла в большой дружной семье, я...
– Хватит лукавить! Тебе нужны были богатства Блэков. Вон из моего дома!
Воистину Селена слышала голос крови в своих жилах, только на этот раз это был голос ее матери.
– Вы не смеете говорить со мной в таком тоне. Мне ничего никогда не нужно было от вас, кроме вашего сына, от которого вы, кстати, отреклись. Я была леди Мунрок! А теперь я леди Блэк. И я у себя дома.
Не обращая внимания на несущиеся ей в спину проклятия, Селена пошла вверх по ступеням. На втором этаже она почуствовала движение воздуха, словно в одной из комнат было приоткрыто окно. Странно... Девушка медленно пошла по коридору, с опаской приоткрывая двери. На пороге одной из комнат она столкнулась в Кикимером. Старый домовик охнул от неожиданности и выронил узел, который тащил за собой. В сдернутую с окна тяжелую бархатную гардину, сейчас больше напоминавшую грязную пыльную тряпку, были завернуты серебрянные украшения, мраморный письменный прибор, осколки хрустальной вазы. Все эти сокровища рассыпались по полу. Эльф оскалился.
– Воры! Хотите разграбить хозяйский дом! – домовик настороженно смотрел на Селену, опасаясь зажатой у нее в руке палочки.
– Воровка? – опешила девушка. – Я? – Но тут внутри снова зазвучал голос матери: да чтобы леди Мунрок оскорблял какой-то домовик! – Как ты смеешь дерзить своей госпоже?! Захотел лишиться своих седых ушей?!
– Кикимер служит благородному семейству Блэк! И больше никому!
– Неужели? – елейно произнесла Селена. – Живо верни все на свои места!
Домовик хотел возразить, но ослушаться приказа не смог. Глаза его налились кровью от нежелания подчиняться, но он сдался.