Наши ножи

Они прибыли несколько дней назад, и ночевать решили на подступах к столице. На постоялом дворе северян приютили довольно охотно. Леди Болтон заплатила за простой сразу и заплатила точно такую же сумму тут же… за молчание и за разговор.

Королевы в столице не было — первое, что ей рассказали. Говорили, та улетела. Вроде, куда-то в восточные земли, устраивать порядок на выбившихся из-под контроля территориях. Вместе с ней улетел и молчаливый наследный принц. Два дракона вылетели больше месяца назад в сопровождении трех судов, и в столице без Таргариенов всем заправлял недавно вернувшийся десница.

Джон мог отдать приказ и умыкнуть из столицы, опасаясь ее реакции, думала Санса, не помня, чтобы Джон был трусом. Власть делала с людьми и не такое, конечно, но… Пускай, формально он больше и не являлся Старком, подлым последний Король Севера все равно не был. Не должен был, и леди Болтон устыдила себя за подобные наветы на брата.

Винить в чем-то королеву ей казалось глупым. Бурерожденная Дейнерис Таргариен, в отличие от Джона, Брандона и… даже десницы, в аресте Рамси была не заинтересована.

Может, ноги росли от Тириона Ланнистера? Женское самолюбие девушки мгновенно заподозрило скрытые мотивы мужа бывшего — возможное желание выдернуть ее из Дредфорта посредством мужа нынешнего, но Санса тут же отмела столь глупую идею. Из всех Ланнистеров Тирион был единственным, кто относился к ней по доброму, и ей хотелось верить, что с тех пор он мало изменился. К тому же, та самая грамота, извещавшая об обвинениях, подписана была не лордом Бобрового утеса.

Больше помочь Брандону в поимке ее супруга было некому. Санса Болтон не могла никого припомнить, да и делами в столице она, к своему упущению, интересовалась лишь для общей осведомленности.

Как же ей не хотелось быть здесь. Как же ей хотелось спрятаться за зубчатыми стенами Дредфорта, в прохладе северного утра, а она жарилась под желтым солнцем юга, вдыхая зловонный запах узких улиц.

Столица будто ничуть не изменилась, и привычное желтое уныние камня лишь перебивали последствия разрушений, оставленных войной. За последние годы Железный трон сменил хозяина не один раз, а в городе по-прежнему сновали нищие, стекавшиеся сюда отовсюду. Утомленные солнцем и голодом, спокойные на первый взгляд…

Санса очень хорошо помнила, как разъяренная толпа вытащила ее, а разгоряченные мужчины чуть не изнасиловали. Тогда ее спас Сандор, и теперь она, глядя на несменный атрибут города, была очень рада, что позади возвышалась могучая фигура Пса, охранявшего ее от всех бед.

Девушка крепко сжала поводья в руках.

Септа… Кажется, она была здесь. Всадники проезжали мимо того места, где ее отцу отрубили голову, места, в котором ей надели на плечи свадебный плащ. Септа была разрушена до основания, но миледи до сих пор помнила злорадную улыбку Джоффри, виноватый взгляд Тириона и многих других, пришедших на ту проклятую церемонию — память у нее была слишком хорошей. Не было той Септы — проклятого каменного ящика. Джоффри Баратеон подавился своим злорадством, да и многие лорды и леди исчезли с лица земли, а она была живая и целая.

Скоро над ними навис Красный замок, загородив наконец-то от безжалостного солнца. Пара башен была опалена — красный камень растекся словно свечка, но в остальном алая темница казалась ей очень знакомой. Вглядываясь в свою золотую клетку, Санса слезла с лошади и, дождавшись Сандора, пошла к воротам, украдкой глянув на черно-красные знамена Таргариенов. Стражник перегородил ей дорогу.

— Аудиенция десницы почти окончена.

— Десница задержит свою задницу ровно настолько насколько нужно, — прорычал Сандор Клиган, отмахнувший гвардейца как муху.

— Ах ты… — кинулся ему вослед оскорбленный страж, но его товарищ ухватил его за плечо. — Ты сдурел?

— Остолоп. Не можешь отличить благородных от простолюдинов? Готов поспорить, они с Севера или из Долины.

— Пф. Можно подумать то, что ты лебезишь перед каждой высокородной задницей тебе как-то поможет. Хотя… перед такой-то грех не полебезить. Хех.

В тронном зале Сансе стало душно. Мощные колонны подавляли, удушая воспрявшую леди Болтон воспоминаниями девицы Старк, и она ощущала себя маленькой и беспомощной. Как же ей не хотелось быть здесь, но она вновь вздохнула и пошла вглубь. Тем, что будет жалеть себя она даже себе не поможет, а ей нужно было подумать о муже и детях.

В зале произошло какое-то оживление. Суета стала заметна и со стороны Железного трона. Терпеливо выслушавший жалобы Тирион Ланнистер издалека увидел лишь высокого мужчину, пробиравшегося сквозь толпу просящих, но его отвлекли, и всматриваться в лица он не стал. У десницы королевы… такой королевы и без того было дел невпроворот.

— Они все пожгли. Чуть не изнасиловали мою дочь и жену гончара, и, что самое главное, — восклицал крестьянин с западных земель, — это происходит не в первый раз. Я — старейшина деревни, и всю жизнь опасался одичалых с Севера, а не копченых конюхов с востока, — едва повысил голос говоривший. — От них смердит за версту. Их кони вытоптали все пастбища, они не говорят на общем наречии. Несут какую-то тарабарщину, а еще… — перечислял он все заслуги табунщиков, и

Лорд Ланнистер поджал губы.

Да. Это и вправду происходило далеко не в первый раз. Сложно контролировать постоянно перемещающийся Кхаласар, особенно, когда их Кхал в юбке улетел в Миэррин. Часть могучего войска дотракийцев померла еще на Севере, часть отдала свои жизни в битве двух королев. Переплывать соленую воду еще раз решились не все, и теперь оставшиеся «копченые конюхи» создавали определенную проблему государственного масштаба. Заслуг их, конечно никто не отменял, но все ярче проявлялась истина, познанная не одним королем: большая армия хороша в войне, а в мирное время становится большой головной болью.

— Да. Да. А еще они сношаются с лошадьми, — пробубнив себе под нос, покачал головой Тирион, думая о том, как ему присмирить до возвращения королевы «копченых конюхов».

Сидел десница не на троне, а на небольшом деревянном кресле по правую руку от заветного седалища. Позади привыкший к своему месту в тени пребывал Варис, молчаливо щуривший глаза да прятавший руки в широких рукавах, а за спинами их с витража шипел трехглавый дракон.

— Мы в курсе данной проблемы, и для ее решения был выслан переводчик, говорящий на тарабарщине, — пытался выйти из щекотливого положения лорд Ланнистер, однако отправленные Безупречные с Миссандеей делу могли помочь лишь относительно.

Трогать дотракийцев Дейнерис запретила. Кавалерия с востока не раз демонстрировала непокорным лордам, что у королевы есть не только драконы, хранящие власть новой правительницы.

Тирион опасался, что Великий Кхал не понимает чем грозит подобное благоволение к заморским гостям. Почуяв подобное снисхождение, те распоясались окончательно. Их можно было понять. Им многое обещали перед походом, а вместо этого они вынуждены были воевать почти пять лет, и теперь, выжившие, дорвавшиеся до спокойной жизни они сами компенсировали себе потери и брали награды на свой выбор и вкус.