Наследник имения Редклиф. Том первый

Онътговорилъ правду: Гэй оживлялъ всхъ и все въ дом. Мистеръ Эдмонстонъ предложилъ ему какъ то идти съ нимъ на охоту; Гэй чуть не прыгалъ отъ восторга.

День охоты насталъ; онъ одлся за полчаса до срока и бгалъ по передней, тихонько посвистывая и разсказывая всмъ и каждому, что онъ наканун занимался лишній часъ, а сегодня всталъ чуть свтъ и приготовилъ вс уроки до завтрака.

Лора невольно сознавалась, что Филиппъ правъ, не смотря на свои 17-ть лтъ, Гэй былъ сущимъ ребенкомъ. Онъ не умлъ даже ждать, а бгалъ по комнат, загнувъ голову какъ-то назадъ и вслушиваясь, нейдеть ли кто.

Вечеромъ, посл охоты, онъ еще боле волновался, чмъ утромъ; описаніямъ его впечатлній не было конца. Разсказы Гэя объ охот были полны поэзіи и интереса. Мистеръ Эдмонстонъ часто повторялъ это удовольствіе; гордился молодымъ охотникомъ и его искусною здою. Тайно вздыхая о невозможности имть своего первенца Чарльза, товарищемъ, онъ поощрялъ гораздо боле охотничьи подвиги Гэя, чмъ его уроки.

Рэдклифскій грумъ Уильямъ Робинзонъ, хотя и гордился своимъ бариномъ не мене мистера Эдмонстона, но принужденъ былъ доложить ему, что Делорена невозможно сдлать четыре дня въ недлю. Вслдствіе чего Гэй пошелъ пшкомъ на урокъ, а грумъ оскорбился за честь владтеля Рэдклифа и объявилъ въ первый охотничій день, что конь боленъ.

Мистеръ Эдмонстонъ понялъ намекъ, что Гэю нужна другая лошадь.

Филиппъ высмотрлъ подходящаго коня; его освидтельствовали цлымъ семейнымъ комитетомъ въ присутствіи Уильяма, какъ спеціалиста по лошадиной части, и остались вполн довольны.

Для окончательнаго ршенія вопроса, Филиппъ пріхалъ обдать въ Гольуэль. Гэй былъ очень оживленъ за столомъ, а посл обда онъ, Филиппъ и мистриссъ Эдмонстонъ чуть не усыпили Чарльза своими толками о лошадяхъ. Хозяйка дома ушла отъ нихъ читать, а дв старшія барышни начали между собой оживленный разговоръ шепотомъ.

Филиппъ невольно полюбопытствовалъ узнать, въ чемъ состоитъ интересъ этой таинственной бесды? —

— Мы толкуемъ, — сказала Лора:- объ одной исторіи о домовыхъ, о которой намъ писала Эвелина де-Курси.

— Зачмъ ты говоришь объ этомъ людямъ, которые не врятъ колдовству, — шепнула Эмми сестр.

— А вы разв врите? спросилъ Филиппъ, не спуская съ нея глазъ.

— Прошу васъ не длать подобнаго рода вопросовъ моей малютк Эмми, — вмшалась Лора. — Посмйтесь-ка лучше тому, что мы об вримъ, что на свт есть вещи, которыхъ ничмъ объяснить нельзя.

— Чему жъ тутъ смяться?

— Вра въ таинственное не могла бы существовать, еслибы она не опиралась на какіе-нибудь факты, — замтилъ Гэй.

— Значитъ, по вашему, волшебницы и колдуны существуютъ? спросилъ Филиппъ.

— Съ каждымъ человкомъ случалось что-нибудь необыкновенное въ жизни, — сказала Эмми, — поэтому вра въ сверхестественное невольно поддерживается.

— Да, но вы замтили ли, что т лица, которыя разсказываютъ объ этихъ происшествіяхъ, никогда не были очевидцами ихъ; они и передаютъ обыкновенно слова какого-нибудь пріятеля, и при этомъ всегда прибавляютъ: я самъ не видалъ, а слышалъ отъ человка, который никогда не лжетъ.

— Гэй! не вы ли намъ разсказали исторію о домовыхъ въ Рэдклиф? смясь спросила Лора.

— Тамъ дома у насъ вс имъ врятъ, — отвчалъ Гэй.- Іона Ледберъ самъ слышалъ ихъ хохоть, когда онъ разъ ночью никакъ не могъ сладить съ воротами.

— Ага! значитъ, вы въ нкоторомъ род авторитетъ по части привидній, — сказалъ Филиппъ.

— Что это мы васъ никогда не разспросимъ о привидніи, которое является въ Рэдклифскомъ дом, - замтила Лора. У Гэя вдругъ сдлалось такое странное выраженіе лица, что Эмми полуиспуганно спросила:- Да ужъ вы сами не видали ли его?

— Въ самомъ дл, разскажите, Гэй, шутливо сказалъ Филиппъ. Не себя ли вы ужъ въ зеркал видли, или покойнаго сэра Гуго, или наконецъ убійцу омы Беккета? Вдь это прелюбопытно. Посмотрите на нашихъ дамъ: он ужъ готовы въ обморокъ упасть отъ страха. Не жалйте же прикрасъ, вдь это хоть и привидніе, а все-таки родственникъ, церемониться съ нимъ нечего.

У Эмми сердце замерло, пока Филиппъ говорилъ это. Онъ какъ будто не замчалъ, что лицо Гэя страшно измнилось. Онъ кусалъ себ губы, блднлъ, глаза его горли и наконецъ, не выдержавъ болье, онъ произнесъ дрожащимъ отъ бшенства голосомъ: Совтую не шутить этимъ! и затмъ бросился вонъ изъ комнаты.

— Это что значитъ? сказалъ мистеръ Эдмонстонъ, вздрогнувъ: онъ мирно вздремнулъ подъ шумокъ. Жена его тревожно оглянулась, не промолвила ни слова и опять принялась за чтеніе. Въ это время Филиппъ рзко отвтилъ:- Ничего оообеннаго, дядя.

— Ахъ, Филиппъ! что это вы надлали? съ укоромъ замтила Лора.

— Я уврена, что онъ самъ видлъ привидніе! шептала вся встревоженная Эмми.

— Не надо было употреблять слова прикрасы, — продолжала старшая сестра:- онъ вспомнилъ преувеличенный свой разсказъ о сигарахъ и вообразилъ, что Филиппъ попрекнулъ его имъ. Право, Филиппъ, надо съ нимъ говорить осторожне.

— Я всегда остороженъ, — отвчалъ тотъ съ живостію:- нельзя же и потакать во всемъ Гэю. Кто его знаетъ, гд у него чувствительныя струны?

— Онъ очень впечатлителенъ, — сказала Лора:- не даромъ ему такъ музыка далась. Посмотрите, какое вліяніе на него иметъ хорошая погода, красивый видъ; послушайте, какъ онъ читаетъ. Чарльзъ увряетъ, что, глядя на выраженіе его лица, можно узнать о содержаніи книги.

— Да, — прибавила Эмми:- не зная еще характера дйствующихъ лицъ, онъ ужъ дотого натурально передаетъ ихъ голосъ и тонъ выраженій, что кажется будто слышишь живыхъ людей!

— По моему, людямъ съ его натурой вредны вс книги, раздражающія воображеніе, — сказалъ Филиппъ.

Во время всей этой сцены Эмми такъ и тянуло посмотрть, что длаетъ Гэй; но онъ пришелъ тогда уже, когда Филиппъ ухалъ. Блдный, съ мрачнымъ лицомъ, съ мокрыми обвислыми волосами, онъ страшно нанугалъ Эмми, вообразившую, что Гэй сейчасъ только что видлся съ какимъ-нибудь духомъ.

Выразивъ искреннее сожалніе, что Филиппъ ушелъ, онъ умолкъ на весь вечеръ. Уходя спать, Чарльзъ оперся на его руку и замтилъ, что у него рукавъ сюртука совсмъ мокрый.

— Гд это вы были? спросилъ онъ Гэя.

— Ходилъ взадъ и впередъ, вдоль стны, — отвчалъ тотъ.

— Какъ! подъ дождемъ то?

— А разв шелъ дождь? я не чувствовалъ.

Къ удивленію Эмми, несшей вслдъ за ними костыли, Чарльзъ не сдлалъ ни малйшаго замчанія; посл сцены по поводу Карла I, у него прошла охота дразнить Гэя. Вс они разстались у дверей уборной, и Гэй, прощаясь съ Эмми, движеніемъ головы отбросилъ мокрые волосы, упавшіе ему на лобъ, и сказалъ: «Простите меня, что я испортилъ вамъ вечеръ. Со временемъ, я вамъ все разскажу.»