Наследник пепла. Книга I

Я сначала даже не понял, что он сказал, а затем расхохотался. Так замаскировать эвфемизм ещё надо было умудриться.

— Да вот фиг вам! — ответил я и вытянул руку вперёд, ладонью вверх.

На ней тут же расцвёл небольшой огненный цветок, но тут же всё моё нутро прорезало болью, поэтому я поспешил сжать ладонь в кулак, чтобы погасить пламя.

— Ого-го! — Радмила приподняла правую бровь и смотрела на меня со странной смесью восхищения и заинтересованности. — Значит, слухи о твоей смерти как физической, так и магической сильно преувеличены.

— Не дождётесь, — с кривой ухмылкой ответил я на это. — Я ещё не закончил. Кстати, как там дела с остальными? Чем вообще дело-то закончилось?

— Главное, чего удалось добиться, — вперёд вышел Костя и вытянулся чуть ли не по стойке смирно для доклада, — что ни один курсант не пострадал. В кулуарах ходят подкреплённые словами очевидцев слухи, что это стало возможно лишь благодаря тебе. Некоторые так и говорят, что юный фон Аден — герой!

— Здорово, — хмыкнул я, расценивая это, как шутку. — А в реальности что? Как Бутурлин?

— С Бутурлиным всё плохо, — Тагай стоял у меня в ногах, чтобы не толпиться с остальными. — Идёт серьёзное расследование, его по допросам таскают. Мартынова, Вяземского и Козырева тоже. А вот Собакину опять повезло. Он в паре палат от тебя.

— Ну я бы ни сказал, что ему сильно повезло, — ответил я, криво ухмыляясь и вспоминая, в каком виде мы тащили его к капищу. — И вообще-то он тоже спас несколько человек.

— Я уж рассказал нашим, — сказал на это Костя. — Но большинство всё равно злорадствует над ним.

— На самом деле, раненых достаточно, — снова взял слово Тагай. — Да, курсанты все живы, но не все здоровы. А вот среди гренадёров и обслуживающего персонала достаточно жертв. Демоны-то можно сказать прямо среди них появились.

— А ещё родители со всех сторон такой хай подняли, чтобы чуть ли не расстрелять Бутурлина, — поспешил вставить Костя, словно ему хотелось быстрее всех со мной информацией поделиться. — И да, занятия на нашем потоке пока отменили на две недели до выяснения всех обстоятельств. Мол, пока расследование, пока допросы, пока восстановление раненых.

— А ещё решается вопрос о замене преподавательского состава, — дополнила Зорич, когда Костя закончил. — Шансы остаться у Бутурлина минимальные.

— Это, конечно, прискорбно, что он добился, чего хотел, — ответил я и оглядел всех собравшихся. — А что с расследованием появления демонов? Это телепорт сломался или что?

Все молчали, переглядываясь между собой. Потом слово всё-таки взяла Радмила.

— Расследуют, — тихо проговорила она. — Отец говорит, что к этому делу подходят максимально осторожно. Ты же понимаешь, что будет, если объявить, что демоны воспользовались телепортом?

— Паника, — кивнул я. — Если люди поймут, что враг может достать их в любой точке империи, сначала обязательно будет паника. Потом уже привыкнут, научатся обороняться.

— Так вот именно панику допустить и не хотят, — Зорич говорила всё это с очень серьёзным выражением лица, как государственный чиновник. — Поэтому намеренно раздувают дело Бутурлина, чтобы отвлечь внимание народа.

— Вопрос даже не в том, что демоны воспользовались телепортом, — внезапно подал голос Артём, который обычно молчал. — А в том, как именно они это сделали. Создалось впечатление, что они просто захлестнули энергией устройство. Там всё произошло очень быстро и без всякого предупреждения. А это означает, что у демонов есть источник практически безграничной энергии.

На него посмотрели все, в том числе и Радмила. Мне было интересно, изменилось ли её отношение к Муратову? И, как оказалось, да. В её взгляде больше не было ненависти или брезгливости. Она смотрела с интересом и без пренебрежения.

— Это плохо, — кивнул я. — Когда у врага оказываются серьёзные технологии — это очень плохо. А то, что мы об этом враге ничего не знаем, ещё хуже.

Мы разговаривали ещё полчаса, пока я не начал уставать. Но удалиться ребят попросил всё-таки не я. В дверь заглянул врач, видимо, из заместителей Аграфены Петровны.

— Вы что тут устроили? — сделав страшные глаза, проговорил он. — Что за митинг? Расходитесь! Фон Адену отдыхать надо, иначе всё лечение насмарку.

— Пока, Виктор, рада, что ты в строю! — первой простилась Радмила и поспешила выйти из палаты.

— Я тоже пойду, — проговорил Артём через минуту. — Выздоравливай.

— Тебя через сколько выпустят-то? — поинтересовался Костя, проводив Артёма взглядом. — Насколько ты, так сказать, болен?

— Не знаю, — я пожал плечами. — Всё зависит от того, как быстро восстановлюсь. Сам-то я хоть сейчас бы домой пошёл. А что, есть какие-то предложения?

Костя с Тагаем переглянулись, и я понял, что в моё отсутствие они успели сдружиться. Что, в общем-то, и не странно.

— Да у отца есть кое-какие заказы по части алхимии, — проговорил Жердев. — Помнишь, мы разговаривали про это? Просто пока всё равно незапланированные каникулы, почему бы ни подзаработать?

— Конечно, помню, — ответил я, но про себя подумал, что это было словно в какой-то другой жизни. — Вот только магичить-то я пока не могу, — я развёл руками. — Не особо колдучий, как бы.

Моя сестра, сидевшая ближе всех, рассмеялась.

— Ничего, — ответил на это Костя. — Я на первый раз что-нибудь попроще попросил. Чтобы втянуться, так сказать.

— А вот это уже очень интересно, — сказал я, кивая. — Как только смогу, сразу же дам знать!

После этого попрощались со мной и Костя с Тагаем. А когда за ними закрылась дверь, Ада сделала несчастное лицо.

— Ты уж прости, — сказала она, опустив взгляд. — Но, когда ты сможешь заниматься делами, первым будут разборки с Салтыковыми.

— Что там, серьёзно? — спросил я.

— Достаточно, — сестра шумно втянула воздух носом. — Но отцу боюсь говорить. Он меня убьёт.

— Ладно, — я обнял Аду и прижал к груди. — Разберёмся. Не бери в голову.

* * *

Выздоровление моё пошло гораздо быстрее, чем кто-либо мог предполагать. Именно поэтому уже на следующий день я смог вернуться в нашу комнату общежития академии. И вот тут меня ждал сюрприз.

— Тебе тут какое-то официальное уведомление, — Костя поднял конверт, запечатанный сургучом, двумя пальцами за уголок, а потом демонстративно понюхал. — С душком!