Навстречу Империи: Начало

Согласные кивки были мне ответом. Я же тем временем связался с Иргом, благо, весь интерфейс с победой восстановили.

«Как там у вас? Всё нормально?»

«Всё хорошо, лорд. Разбойники в предвкушении лёгкой победы. Нас не видели», — отозвался Арбалетчик.

«Это хорошо, мы скоро выходим. Запомни главное: как только мы атакуем разбойников — сразу присоединяйтесь к нам. Подумай, как лучше будет их взять в кольцо, чтобы не разбегались».

«Хорошо, лорд, я понял. Сделаем в лучшем виде».

«Надеюсь на вас», — сказал я напоследок и отключился. За время разговора было обнаружено три тайника: первый со шкатулкой с опытом, которую я решил оставить на завтра; второй со странной, не поддающейся идентификации, подобно кольцам из тайника в скальной стене каменоломни, книгой, ещё одной; третий с тремя слитками холодной стали и двумя тысячами золота. Всё убрал в инвентарь, потом разберусь.

— Так, друзья, — обратился я ко всем перед проходом в портал, — чтобы вы сейчас не увидели, молчите и отыгрывайте максимальную усталость. Но не переигрывайте, всё должно быть натурально.

— А что мы там должны увидеть? — спросил Ордрин.

— Прошу, — указал я рукой на арку, естественно, ничего не раскрывая. — Удивление не забываем.

Я ушёл самым последним, после меня арка схлопнулась. Всё, в данж вернуться нельзя, он пройден.

А здесь, на «большой земле», нас встретила толпа не очень одинаково одетых людей — и только людей — с самым разнообразным оружием, от копий до парных кинжалов, как говорится, вся палитра. Они моментально оторвались от своих занятий и уставились на нас, как будто увидели дюжину привидений. Сзади, расталкивая всех, кто попадался у них на пути, шли трое. Двое из них, по виду, ничем не отличались от основной массы, третий же выглядел более солидно, у него даже шлем был и укреплённые металлическими пластинами сапоги. Как нетрудно догадаться, Прошка.

Как только он вышел вперёд, те, кто оказались за его спиной, поспешили потеснить тех, кому больше повезло с видом. За главарём образовалась достаточно широкая просека.

— Признаться, мы вас так быстро не ждали, — начал Прошка даже не поздоровавшись. — А чего вас так мало? Всех остальных сгубил, да? Ну, это целиком и полностью твоя вина, — обличительно ткнул пальцем в меня он. — Хороший лидер просто так своих людей губить не будет.

Я взмолился всем светлым богам всех возможным параллельных и альтернативных миров. Боги, пусть никто из «моих людей» не станет сейчас спорить с Прошкой!

— Зачем вы здесь? — меж тем спокойным и в меру уставшим голосом спросил я. Сейчас, глядя на количество разбойников, смотрящих на нас я понимал: он прав, лидер из меня не очень. Да, авантюра, затеянная мной, свершилась именно так, как я хотел, бандиты, вот они, хватай тёпленькими и режь со всей гномьей основательностью. Мешало этому лишь одно — Кернисс, один из ключевых игроков плана, вне игры. А без неё вряд ли получится. Да и остальные тоже не на на максимуме возможностей, слишком уж мы потратились на боссов. Будь я хорошим лидером, мы бы не вляпались в эту ситуацию.

— Мы? — с наигранным удивлением переспросил Прошка. — Чтобы покончить с вами раз и навсегда, конечно. Со всей твоей жалкой боевой командой, что против моих ребят — ничтожества. Сегодня всё твоё станет моим.

И он, как классический злодей, наигранно расхохотался. Хорошо ещё разработчики не сделали его одноногим кривуном с одним глазом, а то совсем бы карикатурно вышло. Но нет, все конечности у него на месте, телосложением от своих разбойников не отличается, внешность стандартная, борода разве что лопатой, но может это у них такой символ власти?

— Чего же ты тогда не прикончишь нас без лишних глаголов и ненужного пафоса? Так нравится играть на публику?

— Угадал, бородатый, нравится, — ответил он, явно давно не смотрясь в зеркало. — Люблю, знаешь ли, поглумиться над ничтожествами перед их смертью…

— Ты повторяешься, — перебил я его.

— Истина, произнесённая дважды, менее истинной от этого не становится, — назидательно произнёс бандит, прохаживаясь туда-сюда перед своими. — А то, что вы ничтожества — истина. Я наблюдал за вами всё то время, что ты здесь. Появился, словно из ниоткуда, ведёшь себя так, будто всё здесь твоё. А на самом деле — слизняк первосортный, слабак, которых в каждой таверне девки-подавальщицы бьют не останавливаясь. Что ты можешь? Четыре дня ты уже здесь и чего добился? У меня есть армия, а где твоя? Это кучка жалких ничтожеств? Не смеши меня, они слабы так же, как их главарь, а если главарь слизнях, то и подчиненные — слизняки.

Это были обидные слова, от них, да ещё и произнесённых таким издевательским тоном, внутри всё вскипело. Я буквально чувствовал, как моё лицо исказилось в гримасе ярости, глаза застлала красная пелена. Пелена… ой нет, только не это, только не берсеркерство, я же натворю дел, возможно, и вправду погибнет вся армия, все те, кто за эти четыре дня стали мне дороги так же, как мама с папой. И это вправду будет по моей вине.

— Что, мучаешься от бессильной злобы? Ну мучайся, тебя уже ничего не спасёт, — рассмеялся Прошка. Я же в этот момент жалел, что у меня нет зеркала. Очень хотелось посмотреть на себя со стороны… Стоп! Как это нет? Так, интерфейс… личная страница… связь… камера… сделать фото… так, от третьего лица… ракурс… ага… есть! М-м-м, не красавец, однозначно, но и злобы точно нет. Дико горящие глаза, гневно вздымающиеся крылья носа, перекошенный от безумия, не иначе, рот. Даже борода, кажется покраснела, впрочем, это могут быть и проделки пелены, мешающей нормальному восприятию действительности. Для полного завершения картины «Берсеркер на выгуле» не хватало только капающей слюны, оружие, вон, и то было в руках, пальцы вцепились в ветку — которую я даже не понял, когда достал из сумки — так, что аж костяшки пальцев побелели. И вот это уже недобрый знак, ещё чуть-чуть, и я точно сорвусь. Так, Ярик, держи себя в руках!

— Я… я… — пытался сказать хоть что-то мой рот, не сильно сейчас управляемый мозгом, который ушёл в какую-то свою атмосферу, но всё равно цеплялся за реальность. Второе пришествие дикой ярости, которое уже было не за горами, он пропустить не желал.

— Ну что «я»? Ну вот что «я»? Ты сейчас ничего не можешь, тебе остаётся просто стоять и молчать, пока мои ребята по-тихому режут твоих, — продолжал глумиться Прошка. — Тобой я займусь лично. Впрочем, — на секунду как бы задумался он, — я сегодня милосерден и даю тебе возможность сказать последнее слово. Ну?

Сознание, всё это время ведшее переговоры с яростью за возможность остаться хотя бы в качестве зрителя, добилось своего. Я чувствовал, что никуда уплывать, а в особенности в черноту, глухоту и слепоту, оно не собиралось. Наверное, это хороший знак.

— Я… я… — у меня снова не получилось ничего внятного.

— Ну-ну, ты успокойся, обдумай, что хочешь сказать, я пока схожу за бумагой и чернилами, запишу твою речь для потомков. Только думать тебе недолго, я хожу быстро, но ребята мои ещё быстрее, могут и не удержаться и кого-то прикончить по-тихому.

А вот последнее он зря сказал. Ярость в одно мгновение затопила всё доступное ей пространство, впрочем, на территорию сознания, помня о договоре, не покушалась. Но мне хватило и этого.

— Я БЕРСЕРКЕР!!! — сотней раненых медведей взревел я, отправляя тело в полёт ногами вперёд, оттолкнувшись с помощью своей ветки, прямо в Прошку, который, к сожалению для него, стоял как раз между двумя группами своей «армии», на линии просеки. Впечатавшись в средней толщины дерево и сломав его собой, он изломанной куклой упал на землю.