Навстречу приливу

Мы с Аланой виделись в воскресенье за ужином, но она никогда не обсуждала за пределами кабинета то, что мы говорили на сессиях. Она дала мне понять, что я могу позвонить ей в любое время дня и ночи, если мне нужно поговорить, но никогда не поставит меня в неловкое положение, задавая вопросы вне наших встреч.

— Да, это было просто невероятно, — выдохнула я, сцепляя пальцы. — Мой отец рассказал, как его грызло чувство вины из-за аварии, в которой погибла мама. Как он годами пытался заглушить эту боль любыми способами. А Трэвис… он не взорвался. Он просто слушал.

— Вау. Это уже прогресс. Он сказал отцу, что чувствует? О том гневе, который копил в себе?

— Да. И это было тяжело. Вспомнить то время, когда нас разлучили на несколько недель. Гнев, который он испытывал, потому что ему пришлось слишком быстро повзрослеть. Как он взял на себя роль отца для меня, и как мой настоящий отец позволил этому случиться.

Я смахнула одинокую слезу, скатившуюся по щеке. Этим летом я поняла, что невозможно похоронить в себе то, о чем не хочешь думать. И хотя разбираться с этим больно, это необходимо. Это единственный способ двигаться дальше.

— Думаю, это было нелегко слышать вам обоим, — заметила Алана.

— На самом деле я почувствовала облегчение, когда он наконец сказал это вслух. Потому что он вечно злится. А я не хочу, чтобы он жил с этим. У него скоро родится ребенок, и он должен сосредоточиться на счастье, а не на том, что его разъедает. И, кажется, это действительно помогло. Я буквально видела, как его плечи расслабились, когда он это сказал. А отец слушал, и плакал, и просил прощения. Он сказал, что потерял жену, что это его сломало. Он не пытался оправдаться, но просто сказал правду.

Я несколько раз всхлипнула, и Алана протянула мне салфетку. Я заметила, что она тоже смахнула слезу.

— Горе не делает никому одолжений, — тихо сказала она, пожав плечами. — И каждый переживает его по-своему. Но твой отец пытается, и для Трэвиса это должно что-то значить. Он пробыл в центре шесть недель и столкнулся со всем, от чего раньше бежал. Как ты себя чувствуешь, зная, что он сегодня выходит? Когда он начнет работать в мастерской Родди?

Хью позвонил по старой дружбе и устроил его на работу. Потому что Хью именно такой человек. Родди хорошо относился к моему отцу, так что был рад помочь. Все начинало становиться на свои места.

— Да, благодаря Хью у него теперь есть работа, что-то, на чем можно сосредоточиться. Он выходит завтра. Мне интересно, как у него пойдут дела. Я думала о том, чтобы вернуться к нему жить, но и он, и его врачи считают, что ему будет полезно выработать свой распорядок дня. А так как меня через две недели здесь уже не будет, лучше дать ему привыкнуть к самостоятельной жизни.

Я чувствовала себя виноватой, но в то же время была рада, что никто не настаивает на том, чтобы я снова переехала к отцу. Мне стыдно было признавать, что я просто хотела провести эти последние дни с Хью.

— А как ты себя чувствуешь из-за отъезда? Уже близко. Ты привязалась к тому, с кем проводила время, да?

Знала ли она, что речь о ее сыне? Она никогда не давила. А я мало говорила о том, как познакомилась с этим человеком, только что он для меня особенный и что у нас легкие, ни к чему не обязывающие отношения.

— Чувствую себя совсем не так, как думала, — пожала я плечами.

— В каком смысле?

— Я думала, что буду готова. Может, даже взволнована. Джозеф буквально построил команду вокруг меня, и это потрясающе во всех смыслах. Но в то же время это часть жизни, которую я оставила позади, когда вернулась домой. Часть, по которой я не очень-то скучаю. Стресс, давление. Там я буду под микроскопом, мне придется многое доказывать. А здесь… здесь я просто есть. Никому не важно, каких успехов я добилась за день.

Я улыбнулась, вспоминая.

— Хью всегда меня поддерживает, он искренне восхищается, когда я придумываю новые способы увеличить прибыль. Мы даже обсуждали, как ему расширяться в городе, как это реализовать. Но это не давит на меня, наоборот — это вдохновляет. Не знаю, мне нравится строить что-то свое, а не сидеть за столом целыми днями, уткнувшись в монитор. В ресторане весело. Если нужно, я помогаю там, где требуется, заходят друзья… и это ощущается как… жизнь. Наверное, звучит глупо.

— Это не глупо. Твоя жизнь здесь совсем не такая, как там, — мягко сказала она. — Хью сказал, что вы вчера катались на лодке. Здесь, наверное, гораздо спокойнее. Я понимаю тебя.

Я почувствовала, как лицо вспыхнуло от ее слов, и задумалась, может ли она читать мои мысли. Потому что стоило мне вспомнить, что вчера мы с Хью делали на его лодке… Мы взяли еду навынос из ресторана и ужинали прямо на воде. А потом я забралась к нему на колени, и мы занялись любовью под луной. Может ли быть что-то горячее?

— Да, мы катались, — ответила я, стараясь выглядеть невозмутимо. — Жизнь здесь совсем другая, понимаешь? Я бегаю по утрам на свежем воздухе, а не на беговой дорожке. У меня довольно гибкий график на работе, но мы трудимся в поте лица, и в конце дня я действительно чувствую удовлетворение от того, чего добилась. И я с нетерпением жду ужина со своим… эм… другом, — неуклюже закончила я. — И, кажется, мои чувства к нему стали сильнее, чем я планировала, но, когда я вернусь к своей обычной жизни, я справлюсь. Думаю, суть в том, что здесь у меня действительно насыщенная жизнь. Дело не только в работе, не в деньгах, не в погоне за чем-то. Просто мне здесь хорошо, и, кажется, я никогда раньше этого по-настоящему не испытывала.

— Ну, ты сама все правильно сказала, — улыбнулась Алана. — Ты просто живешь. И тебе это нравится. Но если ты вернешься в Чикаго и поймешь, что тебе важнее работать ради жизни, а не жить ради работы, то ты всегда можешь все изменить. И если твои чувства к этому парню стали глубже, чем ты ожидала, то сказать ему об этом — это нормально. В жизни нет четких правил, кроме одного: быть хорошим человеком, — она рассмеялась. — Каждый имеет право найти свой путь. А ты так долго шла по одной дороге, что небольшое отклонение от маршрута оказалось тебе на пользу.

— Никогда не думала об этом в таком ключе. Но мне нравится, как это звучит. Новая я могла бы быть чуть более гибкой, — засмеялась я.

— Так ты собираешься поговорить с этим парнем о своих чувствах?

— Все немного сложнее, потому что у нас была договоренность, понимаешь? Это должно было быть просто временно. Весело провести время. Я не думаю, что он чувствует ко мне то же самое, и не хочу давить на него. Он соблюдает свою часть сделки. Возможно, я просто романтизирую ситуацию, потому что нам хорошо вместе. В конце концов, я не так уж часто его вижу, — поспешно добавила я, пытаясь сгладить ситуацию, чтобы она не поняла, что речь идет о Хью, ведь все знали, что мы проводим много времени вместе. — Но те моменты, когда мы вместе, особенные.