(Не) люби меня

Это было подло и гадко. Принц ушел, а я все еще стояла в коридоре, сжимая кулаки. Только вчера у меня начались женские дни, и я поплакала, что снова не смогла зачать ребенка от мужа, а сегодня об этом знал уже весь двор.

Единственный радостью для меня были конные прогулки верхом на Морере.

Разумеется, мои служанки-тюремщицы, а тем более — леди Бригитта, не могли отправиться со мной, наездницы они были никакие, но король распорядился, чтобы меня сопровождали трое гвардейцев из числа его доверенных людей.

Сэр Стефан, сэр Рольф, сэр Криспин были похожи друг на друга, как родные братья, и я не сразу научилась их различать. Все крепкие, седоусые, хмурые, и молчаливые, как камни. Но их молчаливость нравилась мне больше поддельной вежливости придворных. Сначала я боялась «каменных» рыцарей, но они вели себя учтиво — я не заметила ни одного презрительного взгляда, ни одного пренебрежительного жеста с их стороны, и постепенно страх прошел. Они следили за мной так же зорко, как служанки королевы, но не мешали мне гонять Мореру галопом и не докучали.

Однажды я вернулась в замок после одной из таких прогулок. Конюх забрал Мореру. и я, не дожидаясь рыцарей, взбежала по ступеням, торопясь укрыться в своей спальне. Дверь в комнату была приоткрыта, и я замерла, услышав знакомый голос:

— … Я там был, как царь и бог, матушка! А теперь, когда старикан умер. надеюсь. его величество подтвердит мой новый титул — граф Вигга! Как звучит. верно?

Распахнув двери, я смотрела на Жозефа, который сидел в кресле, довольный и веселый, а вокруг суетилась леди Бригитта, подавая легкие закуски и разбавленное вино.

— Диана! — возопил Жозеф, увидев меня. — Готов поклясться, ты не ждала меня так скоро! Можешь поздравить — я почти граф!

— Почти, — кисло сказала леди Бригитта.

— Что? — Жозеф оглянулся на мать, но тут же вскочил и направился ко мне, раскрыв руки для объятий.

Я позволила себя обнять и на мгновение прикрыла глаза, надеясь, что сейчас ко мне вернется спокойствие, которое я всегда испытывала в объятиях мужа. Но прежнее чувство не вернулось, и я отстранилась от Жозефа.

— Ди? — он смотрел на меня вопросительно. — Ты как будто не рада меня видеть.

— Рада, — ответила я коротко.

Леди Бригитта подхватила кувшин из-под вина и вышла, бросив на Жозефа многозначительный взгляд, следом за ней потянулись и спужанки. Когда дверь за ними закрылась, я сказала:

— Нам надо уехать отсюда сегодня же. Король… — и я рассказала мужу, что произошло после его отсутствия, не умолчав и о роли леди Бригитты в этой истории.

Жозеф слушал молча, рассеянно поглаживая меня по плечу, а когда я закончила, испустил тяжелый вздох.

— Мы не можем уехать сейчас, — принялся он объяснять, как будто я была несмышленым ребенком. — Титул графа Вигга свободен. Мне надо получить от короля разрешение вступить во владение графством. Если мы сейчас уедем, король разозлится, и отдаст титул сыну или кому-нибудь из Кадарнов, или другому лорду…

— Все, что тебя интересует — это титул? А моя честь… Твоя честь! — я начала горячиться. Нет, не такой я представляла встречу со своим мужем. — Король домогается меня открыто, все при дворе уверены, что я его любовница! Но я ждала тебя, Жозеф! Я осталась тебе верна! А ты говоришь, что надо забыть об унижении…

— Ты делаешь это нарочно, да? — вдруг выкрикнул он, и я изумленно замолчала. — Нарочно распаляешь его еще больше? Сейчас надо, чтобы король подтвердил мой титул, а ты решила его злить?!

Он покраснел, глаза гневно засверкали, а я с трудом приходила в себя. Вот так потерять в одночасье все — опору, защиту, любовь…

— Может, ты тоже хочешь отдать меня чужому мужчине в обмен на земли? — спросила я медленно. — И может ты умышленно рассказывал принцу и его друзьям, чем мы с тобой занимались в карете на границе? Представлял, так сказать, товар лицом.

Жозеф побледнел и отвернулся, и я ни о чем больше, ни спрашивала — села в кресло и закрыло лицо руками. Мне казалось, будто из моей груди разом вынули и сердце, и душу — такая там теперь была пустота.

— Ди, прости меня, — забормотал муж, кладя руку мне на плечо, но я дернулась, сбрасывая ее. — Я не хотел, правда… — он заходил вокруг, потирая ладони. — Все не так, как ты думаешь… — начал он просительно, но потом сказал своим обычным, жизнерадостным тоном: — Совсем забыл! Я ведь даже не представил королю доклад о том, что сделал на новой должности! Надо немедленно отчитаться.

Увидимся позже, Ди, — он поцеловал меня в макушку и ушел, а я его не удерживала.

Я ждала, что сейчас ворвется леди Бригитта с новой порцией упреков, но никто не входил в мою спальню, и я просидела до вечера, погруженная в мрачные мысли.

Мои надежды на Жозефа развеялись, как туман. И я совершенно не знала, как теперь вести себя с мужем. Что-то встало между ними, как стена, и мне казалось, что разрушить ее я уже не смогу.

Жозеф так и не вернулся, соборный колокол прозвенел девять раз, давая знак к вечерней молитве, я умылась и расчесала волосы, переоделась в ночную рубашку и села у зеркала, зажав ладони между коленями. Что же мне сейчас делать? Как поступить, если даже муж не спешит защитить меня?

Дверь распахнулась, и в комнату вошла леди Бригитта, а за ней — три служанки королевы, одна из которых несла корзину.

— Оставьте меня, — сказала я устало. — Я никого не хочу видеть.

Но леди Бригитта не обратила на мои слова никакого внимания.

— Берите ее, — скомандовала она служанкам, и те двинулись по направлению ко мне.

Я не поняла, что происходит, когда девицы схватили меня за локти, а леди Бригитта деловито сбросила покрывало и поправила подушки.

— Привязывайте! — последовал новый приказ от моей свекрови, служанки достали из корзины полотняные бинты и мигом обвязали их вокруг моих запястий.

— Что вы делаете?! — закричала я, когда меня поволокли к постели.

Я сопротивлялась изо всех сил, и укусила державшую меня служанку до крови, но это не помогло, и спустя четверть часа я оказалась привязанной крестом за руки и за ноги к прикроватным столбикам. Служанки ловко завязали петли, позаботившись, чтобы путы не перетягивали запястья и щиколотки, но держали крепко. Деревянные ангелочки хитро посматривали на меня, а я билась, как сумасшедшая, пытаясь освободиться, и звала на помощь.