Не названа цена

Илия сперва растерялась — ей казалось, что ведь совершенно невозможно определить, врёт тебе человек или нет, — но его уточнение о том, что ответ найти возможно, вызвало в ней исследовательский азарт.

— В первую очередь нужно определить, являетесь ли вы экспертом в этом вопросе, — принялась рассуждать вслух она. — Ведь вы можете и не врать, а заблуждаться.

Он одобрительно кивнул и сорвал большой розовый цветок с куста, мимо которого как раз проходил. Повертев цветок в руке, он передал его ей, и она машинально взяла, не вникая в это, поскольку мысли её уже были полностью заняты новой интересной задачкой.

— Вы сами являетесь старшим следователем, а значит, достаточно компетентны для этой работы, — рассуждала она. — Вы довольно часто отмечаете, какие качества должны быть у следователя, и явно обладаете ими сами. И, кроме того, начальница управления решила прикрепить стажёров именно к вам — значит, полагала, что вы умеете с ними работать и сможете их направлять, а значит, разбираетесь в этом вопросе. Так что можно сделать вывод, что вы вполне компетентны для того, чтобы оценивать, есть ли у человека предрасположенность к следственной работе.

Одобрительно кивнув, он, тем не менее, поправил:

— Следует учесть ряд допусков. Я мог стать старшим следователем не за заслуги, а по блату, а стажёров могли прикрепить ко мне просто потому, что все остальные были более загружены.

Илия было посмурнела, потому что совершенно не подумала о таких вариантах. Подбордрив её улыбкой, он сорвал и передал ей ещё цветок, резюмируя:

— Но, в целом, если анализировать всю картину полностью, то да, можно сделать вывод, что я вполне компетентен.

Закусив губу, она задумалась и добавила:

— Так, но компетентности недостаточно. Чтобы определить мои возможности и склонности, нужно посмотреть, как я работаю. И тут, — она раздухарилась и заговорила скоро и эмоционально: — Вы, в самом деле, постоянно наблюдаете меня в работе, выслушиваете и оцениваете ход моих мыслей, отмечаете успехи и неудачи, даёте рекомендации… — Она улыбнулась очень ярко и заключила: — Вы действительно постоянно наблюдаете меня в ходе следственной работе, предоставляя при этом возможность действовать самостоятельно, так что обладаете всеми данными для корректной оценки!

— Определённо, так! — подтвердил он, присмотрев себе на обочине пышный тысячелистник. Сев на корточки, он попытался его сорвать, но ствол цветка был слишком жёстким, и ему пришлось перепилить его ногтем, чтобы не вырывать с корнем. Встав, он передал и этот цветок ей, и она снова машинально его взяла и добавила к остальным.

— Но, — огорчённо сказала она, — пусть мы и выяснили, что вы обладаете и компетентностью, и возможностью для оценки такого рода, всё ещё решительно непонятно, как определить, искренни вы или нет!

Тихо улыбнувшись, он велел:

— Думайте, — и заоглядывался в поисках других цветов.

Она встала на месте, вертя в руках свой небольшой букетик и совершенно не зная, как подступиться к этой проблеме. Он успел принести её ещё пару цветков, прежде чем она нерешительно продолжила размышления:

— Но ведь… есть какие-то критерии того, является ли человек хорошим следователем, так?

— Определённо, — согласился он с весьма довольным видом.

Илия нахмурилась и попыталась вспомнить детали.

— Вы ведь сами мне постоянно их называете, и в том справочнике они тоже были! — воскликнула она, взмахнув цветами, и теперь мысль её, сдвинувшись с мёртвой точки, пошла вперёд живо и ярко: — Наблюдательность, например, или умение видеть картину в целом!

Заложив руки за спину, он стоял с нею рядом и смотрел на неё весьма одобрительно.

— И вы постоянно отмечаете, что вот здесь мне удалось увидеть систему, а вот здесь не хватает знаний! — волнуясь, принялась рассказывать она. — Или что я проявила наблюдательность… — она начала пересказывать те или иные случаи, которые он отмечал ранее в совместной работе. — Выходит, — радостно заключила она, — я действительно соответствую этим вполне объективным критериям, да?

Леон улыбнулся и развёл руками:

— А это вы мне скажите. Это ведь ваше расследование.

Она рассмеялась и счастливо резюмировала:

— Соответствую!

Он со смешком отметил:

— Ну что ж, полагаю дело о том, врёт ли вам старший следователь Леон о ваших способностях, вы блестяще закрыли.

Она сияла от счастья, как маленькое солнышко. Вывод, до которого она дошла сама, проверив сперва все вводные, показался ей гораздо более надёжным, чем любые слова, сказанные со стороны.

— Спасибо! — горячо высказалась она, прижимая к груди собранный им букетик, и только тут его замечая.

— Рад был помочь, — скромно отозвался он.

…вернувшись в кабинет, она, за неимением вазы, поставила цветы в стакан. Они были в основном белые, лишь слегка разбавленные парой розовых бутонов, и, хотя букетик получился скромный и небольшой, Илии показалось, что это были самые красивые цветы, которые она получала в своей жизни.

Интерлюдия

Тренировка Рийара с его отрядом в этот раз выглядела странно. Он спарринговал с одним из своих товарищей, а второй в компании светловолосого детины наблюдали за дуэлью весьма напряжённо. Причина такого напряжения была очевидна: Рийар двигался гораздо медленнее обычного и время от времени словно терял почву под ногами и оступался. Это требовало от его партнёра предельного внимания: привыкнув фехтовать на высокой скорости, он испытывал явные трудности с тем, чтобы подстраиваться под ритм командира и учитывать возможность того, что тот может оступиться.

— Уже лучше, — наконец, резюмировал светловолосый тоном, однако, мрачным.

Рийар скривился. То, в какой глубокой степени он был недоволен собой, ясно читалось с его лица.

— Ней, оставь свои паршивые комплименты… — начал было выговаривать он другу, но был им перебит:

— Действительно лучше, командир, и ты прекрасно это знаешь.

Рийара перекосило ещё больше, но спорить с этим он не стал.

— Я, кстати, договорился, — вмешался в разговор его партнёр по фехтованию. — На все выходные яхта наша.