Чемодан с дорожными вещами,скудость слов, немая просьба рук…Самое обычное прощанье,самая простая из разлук.На вокзалах плачут и смеются,и клянутся в дружбе и любви…Вот и ты, стараясь улыбнуться,говоришь:– Смотри не разлюби!Ну к чему, скажи, тревоги эти?Для чего таким печальным быть?Разве можно позабыть о светеили, скажем, воздух разлюбить?У тебя глаза совсем больные.Улыбнись. Не надо так, родной…Мне ведь тоже в ночи ледяныенестерпимо холодно одной.Шум, свистки, последние объятья,дрогнули сцепленья, зазвеня…До свиданья! Буду очень ждать я!Только ты…не разлюби меня.
Осень
Как
желтые звезды, срываются листьяи гаснут на черной земле…А небо все ниже,а вечер все мглистей,заря – будто уголь в золе.Вот первый огонь засветился во мраке,грачи на березах кричат…Далеко за речкою лают собакии слышатся песни девчат.Гуляет, поет молодое веселье,вздыхает влюбленный баян…А из лесу сыростью тянет и прелью,ползет по лощине туман…И кажется мне, что над Соротью где-то,в холодном белесом дыму,такая же ночь приходила к поэтуи спать не давала ему.
«Не отрекаются любя…»
Не отрекаются любя.Ведь жизнь кончается не завтра.Я перестану ждать тебя,а ты придешь совсем внезапно.А ты придешь, когда темно,когда в стекло ударит вьюга,когда припомнишь, как давноне согревали мы друг друга.И так захочешь теплоты,не полюбившейся когда-то,что переждать не сможешь тытрех человек у автомата.И будет, как назло, ползтитрамвай, метро, не знаю что там.И вьюга заметет путина дальних подступах к воротам…А в доме будет грусть и тишь,хрип счетчика и шорох книжки,когда ты в двери постучишь,взбежав наверх без передышки.За это можно все отдать,и до того я в это верю,что трудно мне тебя не ждать,весь день не отходя от двери.
«Мы шли пустынной улицей вдвоем…»
Мы шли пустынной улицей вдвоемв рассветный час, распутицу кляня.И, как всегда, под самым фонаремты вдруг решил поцеловать меня.А нам с тобой навстречу в этот мигвеселые студенты, как на грех…Мы очень, видно, рассмешили их –так дружно грянул нам вдогонку смех.Их разговор примерно был таков:– Видали вы подобных чудаков?– И впрямь чудак, ведь он не молод… – Да,но и она совсем не молода!Ты сердишься за дерзкие слова?Но что же делать – молодежь права.Попробуй на меня когда-нибудьпристрастным взглядом юности взглянуть.Давай простим их неуместный смех:ну где ж им знать, что мы счастливей всех?Ведь им прожить придется столько лет,пока поймут, что старости-то нет!
У источника
Тягучий жар на землю льется,томят извилины пути…К артезианскому колодцубежит ребенок лет шести.На цыпочки на камне беломприподымаясь на краю,губами ловит неумелотугую, круглую струю.Она дугой взлетает звонко,спеша в орешник молодой,и пересохший рот ребенкаедва целуется с водой.И у меня судьба такая,и я к источнику бегу.Мне счастье бьет в лицо, сверкая,а я напиться не могу!
Зеркало
Все приняло в оправе круглойнелицемерное стекло:ресницы, слепленные вьюгой,волос намокшее крыло,прозрачное свеченье кожи,лица изменчивый овал,глаза счастливые… Все то же,что только чтоты целовал.И с жадностью неутолимой,признательности не тая,любуюсь я твоей любимой…И странно мне,что это… я.
«Дремлет стужа, сок из веток выжав…»
Дремлет стужа, сок из веток выжав,в чащах спят, умаявшись, ветра.Хочешь, завтра в лес пойдем на лыжах?Хочешь, выйдем из дому с утра,в час, когда еще нельзя вглядетьсяв нерассветший дымчатый простор?..Мы заглянем по дороге в детство,на опушке разведем костер,станем греться рядом, на снегу…Ты не говори мне:«Не могу».Ты не вздумай намекать на старость –слова нет такого в словаре…Если вправду мало жить осталось,надо выйти раньше…На заре…
Счастье
К ночи грязь на дорогах звонка и тверда.Небо – сине-зеленое, точно вода.В небе плавает месяц, подобно блесне…Я давно не писала стихов о весне.Не писала стихов о тебе, о себе,о такой удивительной нашей судьбе.Люди
в юные годы, в такие вот дни,друг без друга не в силах остаться одни.Им сердца в одиночествемучает грусть…Оглянусь я на прошлое – и улыбнусь:тишина в подмосковном ночном городке,и совсем я одна, от тебя вдалеке,только в сердце моем столько света сейчас,столько сказанных, столько несказанных фраз,столько радости прошлых и будущих лет,что для грусти в нем попросту площади нет.Слишком корни у счастья теперь глубоки,чтоб апрельские гнули его ветерки!
Опоздали на дачный
Опоздали на дачный…Ну что же такого?Я до ночи с тобойдожидаться готова.Ты сидишь на скамейке,унылый и злой.От тебя не дождатьсяулыбки былой.Хоть бы вымолвил слово,погладил бы руку…До чего же ты скорок покою привык!Разве ты позабыл,что такое разлука?Как он краток,прощанья безжалостный миг?Ну, попробуй, представь:расстаемся с тобою.Вместе быть нам отпущеночас или два.На меня ты глядел быс какою любовью, для меняты нашел быкакие слова!Опоздали на дачный…Ну что же такого?Даже рада, пожалуй, я,честное слово!На пустынной платформе,на жесткой скамьеэтим вечеромстолько припомнилось мне…Заметенные шпалы,окошки во льду…Шел в Ташкент эшелонв сорок первом году.Шел туда,где за вьюгой светал горизонт…А другой эшелонотправлялся на фронт.Время грозных разлук…Вот когда,вот когдарасставанье хотелось продлитьна года.Это с нами ведь было,мой друг дорогой!Я ж теперь не другаяи ты не другой.Кинь скорее оттуда,из прошлого,взгляд, –двое дачниковпоезда ждать не хотят!
Ночь
Как душно и тесно в вагонном плену!Но я духоты, тесноты не кляну…Срываются версты,качаются звезды,играет, гуляет гармошка в Клину.Кивает огнями далекий уют,кузнечики в поле спросонья куют,ночная прохлада,чужая отрада.Нам здесь оставаться пятнадцать минут.Нам колокол дважды прикажет:«Пора!»И лязгнут сомкнувшиеся буфера,очнется граненый стакан в подстаканнике,со звоном отчаянным затрепыхав,кусты врассыпную шарахнутся в панике,с обрывками пара на тонких руках…И свист рассечет их ударом ножа,а ветер закружит и бросит в пространство,и примутся стекла – пример постоянства –в расшатанных рамах плясать, дребезжа.Мой спутник молчит,с головою укрыт,наверное, спит,а может, не спит,а может, как я с духотой не в ладах,томится, с бессонницей не совладав.Какое мне дело!Мне знать ни к чему…Своей я тревоги никак не уйму.Что там за окошком:платформы ли, дамбы ли,мосты ли кидаются в дымную мглу?В холодном, продутом, грохочущем тамбурея лбом прислонюсь к ледяному стеклу.Летят закругленья,вагоны креня,ночные селенья,нигде ни огня,ночные просторы,нигде ни огня…Как встретит твой городназавтра меня?Печаль или радость?Любовь или ложь?А вдруг не захочешь?А вдруг не придешь?А вдруг это просто придумано мной?…В болотцах рассвет голубой пеленой…Пусть мысли, как версты, уносятся прочь,ведь что б ни случилось, теперь не помочь.О, только бы, только бы, только бы длиласьвот эта на счастье похожая ночь!
«А ведь могло бы статься так…»
А ведь могло бы статься так,что оба,друг другу предназначены судьбой,мы жизнь бок о бокпрожили б до гробаи никогда не встретились с тобой.В троллейбусе порой сидели б рядом,в киоске покупали бы цветы,едва заметив мимолетным взглядомединственно любимые черты.Чуть тяготясь весенними ночами,слегка грустя о чем-то при луне,мы честно бы знакомым отвечали,что да,мы в жизни счастливы вполне.От многих я слыхала речи эти,сама так отвечала, не таю,пока любовь не встретила на светеединственно возможную –твою!Улыбка, что ли, сделалась иною,или в глазах прибавилось огня,но только –счастлива ли я с тобою? –с тех пор никто не спрашивал меня.