(Не) верю. В любовь

16

Алиса

Две недели спустя

Время пролетает быстро и незаметно. Каждый день наполнен новыми эмоциями. Ольга Захаровна и Юрий Леонидович делают всё, чтобы жизнь в доме была беспечной.

Ольга Захаровна, с её неиссякаемыми энтузиазмом и энергией, постоянно придумывает новые занятия — то это совместная готовка под музыку, то вечерние прогулки по городу. Я сохраняю каждое воспоминание, каждое мгновение, чтобы вновь и вновь прокручивать их в голове и благодарить судьбу за то, что свела Ксюшу и Диму. За то, что я оказалась в этом доме, в этой потрясающей семье.

Мама Ксюши, несмотря на мои возражения, продолжает обновлять мой гардероб. Каждый раз, когда я открываю шкаф, меня ждёт сюрприз — то новое платье, то стильная кофта, о которой я даже не мечтала. Она утверждает, что мне необходимо иметь собственный гардероб, и, признаться, я начинаю с ней соглашаться. Ведь в этих вещах я чувствую себя увереннее, будто они добавляют мне сил.

Все эти дни я чувствую себя свободной. Я перестала сжиматься, когда кто-то встаёт за моей спиной и кладёт руки на плечи. Я перестала бояться, что меня ударят, когда что-то сломаю или разобью.

О такой жизни я и мечтать не смела.

Единственной, что омрачает всю эту идеальную картину — Адам. Молодой человек избегает меня. Уходит из комнаты, стоит мне только войти. Отворачивается или смотрит сквозь меня, будто меня не существует. А я всякий раз пытаюсь поймать его взгляд, всякий раз пытаюсь заглянуть в серые глаза.

И каждую минуту я с болью и отравляющей душу ревностью думаю о словах Димы. В кого Адам влюблён? Кто она? Кто та девушка?

Я понимаю, что полюбила его. Полюбила настолько сильно, что мне сложно представить свою жизнь без того, чтобы видеть молодого человека. Пусть он на меня не смотрит. Пусть в школе всегда сидит отстранённый и сосредоточенный. Я просто смотрю на него со стороны, на его аристократический профиль. На губы, вкус которых я никак не могу запомнить. Я своровала поцелуй. И не жалею об этом. Ни капли.

Я всякий раз замираю и перестаю дышать, когда он входит в класс. Когда отвечает у доски низким грудным голосом, от которого по моей спине всегда бегают мурашки, а на руках дыбом встают волоски. Я хочу только одного — чтобы этот голос шептал мне все те нежности, которые я слышу во снах.

Я всегда надеялась на то, что встречу свою любовь. Одну и на всю жизнь. Я верила в любовь с первого взгляда. И я понимаю, что влюбилась в Адама сразу, как только он вскинул голову и столкнулся со мной взглядом. Когда я увидела его серые ледяные омуты. Уже тогда я провалилась под лёд, утонула, без какой либо возможности всплыть.

Каждое утро, стоя перед зеркалом в комнате, которую мне выделили, я с особой тщательностью укладываю каждую прядь волос, долго выбираю наряд. Я хочу выглядеть красивой. Я хочу поймать хоть каплю восхищения во взгляде Адама.

Но всякий раз меня ждёт разочарование. Как и сегодня. Адам спускается на кухню, окидывает взглядом пустое помещение, на меня даже не обращает внимания, будто мой стул пустует.

Молодой человек проходит к холодильнику, достаёт бутылку с водой, открывает её и залпом выпивает. А я, как заворожённая, смотрю на его кадык, движущийся на крепкой шее.

Я хочу прижаться к его коже губами. Поцеловать. Лизнуть. Почувствовать вкус кожи. А ещё я хочу его укусить. Сильно-сильно. Чтобы на коже остался красный след от зубов. Чтобы каждая девушка в округе знала, что Адам мой.

Хотя кого я обманываю? Не мой он.

От этой правды накатывает тоска. Я утыкаюсь носом в тарелку, с трудом доедаю яичницу. За две недели трёхразового питания, в которое входит мясо, я стала заметно лучше выглядеть. Мой землянистый оттенок кожи исчез, теперь на белой коже постоянно алеет румянец. Лицо округлилось, я стала чувствовать больше энергии.

Но к чему все эти изменения? Он всё равно не обращает на меня внимания.

— Почему я тебя так раздражаю? — не выдержав, выкрикиваю в спину Адама, когда он направляется на выход из кухни.

Мы с ним впервые за две недели оказались наедине. Крайне удивительно, что он вообще зашёл на кухню, когда увидел меня за столом. Он замирает на мгновение. Сжимает с хрустом кулаки. Я смотрю на его напряжённые плечи, ровную спину, будто он проглотил кол, жду колкого ответа. Жду, что он обернётся. Жду увидеть его полные ненависти и презрения глаза. Так лучше. Так хоть какие-то эмоции, которые направлены на меня.

Но нет. Он уходит, так и не удостоив меня ответом. Меня начинает трясти, в глазах собираются слёзы, но я зло одёргиваю себя.

К чёрту его! К чёрту! Не буду больше пытаться поймать его взгляд. Я постараюсь сделать всё, чтобы забыться.

Киваю сама себе, доедаю яичницу, ополаскиваю тарелку от остатков еды и ставлю в посудомоечную машину. Вытираю обеденный стол, чтобы Ольга Захаровна потом не убирала, промываю тряпку и иду в комнату за рюкзаком. На лестнице сталкиваюсь с Адамом. Молодой человек спускается вниз. Я вижу только его босые стопы, краем сознания подмечаю, что у него красивые пальцы, но тут же себя одёргиваю.

Хватит. Хватит им восхищаться!

— Быстрее. Мне нужно запереть дом. Мама попросила, — вдруг ловит меня за локоть, вынуждает остановиться.

Я сегодня в блузке с короткими рукавами, поэтому горячие пальцы прикасаются к коже, вызывают целый рой мурашек. Я с трудом подавляю в себе дрожь. Я не поднимаю на парня глаз, впервые не хочу видеть его лица.

Вообще не хочу его сейчас видеть.

— Хорошо. Через три минуты буду готова, — отвечаю сухо, дёргая рукой, чтобы вырвать локоть из пальцев, которые всё ещё крепко меня держат.

Я не рассчитываю силу, дёргаюсь назад всем телом, забыв о том, что нахожусь на лестнице. Один миг, а я уже лечу назад. Я взмахиваю рукой в воздухе, пытаюсь хоть за что-то ухватиться.

Я не успеваю даже вскрикнуть. Время словно замедляется, и я чувствую, как моя спина стремительно приближается к ступеням. Невесомость пугает, а чувство полёта вовсе не вызывает восторга. Но вместо ожидаемого удара я ощущаю резкий рывок за руку. Пальцы Адама впиваются в моё запястье, останавливая падение. Он дёргает меня на себя, второй рукой придерживает за поясницу.

— Ты что, с ума сошла? — его голос звучит резко и зло, но в нём мне мерещится испуг. — Ты могла сломать себе шею!

Я вскидываю голову и глазами шарю по его лицу. Испугался? За меня?

Я всё ещё не могу прийти в себя. Сердце колотится так, будто хочет вырваться из груди. Ноги дрожат, и я чувствую, как по спине стекают холодные капли пота. Адам всё ещё держит меня одной рукой за запястье, но теперь его хватка кажется не крепкой, а бережной. Вторая рука лежит на пояснице, прожигает сквозь ткань.