Небесная голубизна ангельских одежд
Шрифт:
История ликвидации иконного отдела московского Государственного музейного фонда на этом не закончилась. Не успели советские люди отпраздновать Новый год, а православные – Рождество, как ситуация изменилась и ликвидация ГМФ приняла более драматичный характер. 23 января 1928 года вышло постановление СНК об усилении экспорта произведений искусства, положившее начало массовой распродаже национального художественного достояния. Хотя и до этого постановления в хранилища ГМФ приходили иностранцы и люди Госторга для отбора товара, но выдачи не были массовыми и Главнаука разрешала допускать покупателей только к госфондовскому имуществу. После выхода январского постановления слово «экспортный» стало ключевым [497] .
497
Именно с формулировкой «для отбора вещей экспортного значения» в ГМФ 15 февраля 1928 года был послан эксперт Мосгосторга Н. В. Власов (РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 6. Л. 431).
Вслед за постановлением СНК в феврале 1928 года в Государственный музейный фонд в Москве пришло распоряжение Главнауки с приказом начать отбор на экспорт [498] . Текст распоряжения был точно таким же, что получили в это же время Третьяковская галерея, Исторический музей, Эрмитаж и другие музеи страны. Ответственным за отбор экспортного товара в Государственном музейном фонде в Москве Главнаука назначила Л. Я. Вайнера [499] . Он подчинялся все той же общемосковской комиссии с Вишневским во главе, что работала в столичных музеях [500] . В этой новой ситуации результаты работы по распределению икон, которую буквально только
498
Об инструкции Главнауки от 22 февраля 1928 года см. гл. «1928 год: первый натиск».
499
Вероятно, Лазарь Яковлевич Вайнер (1885–1933) – скульптор, график, портретист. Специальное образование получил в Художественном училище Тифлисского общества поощрения искусств и Одесском художественном училище. Участвовал в революционном движении в Тифлисе и Одессе, в 1908 году был арестован. В 1912 году уехал в Париж, где работал по скульптуре в школах Жюльена и Колоросси, а позднее в 'Ecole des Beaux Arts. В 1914 году призван в армию. Член ВКП(б) с 1917 года. В 1919 году мобилизован на фронт. В 1920–1923 годах заведовал художественной частью в ПУР, затем работал в Музейном отделе Наркомпроса. В 1929 году – и. о. директора Оружейной палаты. См.: Большая биографическая энциклопедия, 2009: http://dic.academic.ru/contents.nsf/enc_biography/.
500
О комиссии см. гл. «1928 год: первый натиск».
501
Пересмотру для отбора на экспорт подлежали списки, составленные по всем отделам ГМФ.
502
Кроме того, торговцы получили право просматривать иконы, которые выдавались из центральных в провинциальные музеи, и изымать те, которые, по их мнению, имели экспортное значение. Так, «Антиквариат» забрал две иконы из партии, которую ГИМ передавал в Кубанский художественный музей им. А. В. Луначарского в январе 1929 года. Документ хранится в отделе учета ГИМ.
Отбор и оценку икон на экспорт проводили те же специалисты, что ранее работали в «сортировочной» комиссии Музейного отдела Главнауки, прежде всего Анисимов и Чириков, однако теперь при отборе товара на экспорт обязательным было присутствие человека, представлявшего интересы торговой конторы [503] . В архиве сохранились докладная записка и акт комиссии экспертов Главнауки в составе Анисимова, Чирикова и Фейта, которые 21 и 22 июня 1928 года в течение пяти часов «пересмотрели и оценили» пять коллекций, «составленных Мосгосторгом» для продажи, а именно коллекции № 1, 2, 3, 7 и 8 [504] . Нумерация коллекций свидетельствует о том, что это была только часть более обширного отбора икон для продажи. Согласно этому акту, было просмотрено и оценено более двухсот икон [505] . Комиссия рекомендовала изъять из списков только одну икону – «Три избранных святых» (инв. ГМФ 2460), объяснив это тем, что «означенный памятник, хотя и является, вероятно, врезком, принадлежит к числу редких по чистоте стиля образчикам Строгановской школы» [506] . Как будет рассказано далее, изъятия в пользу музеев из этих экспортных коллекций оказались более значительными.
503
В документах указаны Шмальц и Сорокин (РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 26. Л. 454). Иконы выделялись для Мосгосторга, но после создания «Антиквариата» переданы в его распоряжение.
504
РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 23. Л. 108–110 (акт и докладная записка с оригиналами подписей).
505
Указать точную цифру сложно из-за следующих расхождений. Согласно акту, в составе коллекций № 1, 2 и 3 эксперты оценили по 50 икон; в составе коллекции № 7 – 45 и коллекции № 8 – 44 иконы. При этом эксперты указали, что в двух коллекциях по пять икон отсутствовали по описи (РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 23. Л. 466). Списки же коллекций свидетельствуют, что на экспорт было предложено 274 иконы. Сохранились два варианта списков, с оригиналами подписей членов комиссии (Там же. Л. 125–134) и без подписей (Там же. Л. 116–124). Согласно подписанным спискам, коллекция № 1 включала 50 икон и еще две иконы указаны на отдельном листе; в коллекцию № 2 входило 50 икон и еще две указаны отдельно; в коллекции № 3 было 50 икон и еще четыре указаны на отдельном листе; в коллекции № 7 – 50 икон и еще шесть на отдельном листе с подписью М. Тюлина; коллекция № 8 включала 55 икон и отдельно перечислено 5 икон «на усмотрение Главнауки», заверенных подписями Чирикова и Тюлина. Дата последнего списка – «23 июня 1928 года» – свидетельствует, что он (а может быть, и остальные) составлен на следующий день после подписания акта. Во всех списках указаны цены на иконы, установленные экспертами.
506
РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 6. Л. 466. Икона попала в ГМФ из Оружейной палаты, а туда – из магазина Вострякова. Рекомендация экспертов была удовлетворена, и Анисимов забрал икону в ГИМ (Там же. Д. 86. Акт передачи № 1041).
Показательно, что все иконы в коллекциях № 1, 2, 3, 7 и 8, отобранные на экспорт летом 1928 года, выбрали из тех, что осенью 1927 года были признаны не имеющими музейного значения и предназначались для Госфонда. В это время они все еще находились в помещении Успенской церкви Новодевичьего монастыря. В экспортные коллекции № 1, 2, 3, 7 и 8 не попало ни одной иконы, которые были признаны имеющими музейное значение и которые, как показывают отметки о выдаче в инвентарной книге отдела III, Анисимов в февраля 1928 года забрал из ГМФ в ГИМ [507] . Однако принадлежность к госфондовскому имуществу на деле не означала, что среди госфондовских не было значимых произведений искусства. Благодаря тому, что списки икон, просмотренных комиссией Главнауки 21 и 22 июня 1928 года, сохранились, есть возможность увидеть состав экспортного товара. В числе отобранных на продажу – иконы из собраний Рябушинского, Гучкова, Бобринских, Зубалова, Шибанова, множество икон из коллекции Брокара [508] , Рогожско-Симоновского филиала ГТГ [509] , моленной Карасева, а также иконы, поступившие в ГМФ через Оружейную палату, ГИМ, уездный Помгол, Гохран, из хранилища ГМФ в бывшем Английском клубе, из храма Шереметьевской и других московских больниц. Списки содержат не только названия икон, но и инвентарные номера отдела III, по которым можно найти описание этих икон в инвентарной книге Центрального хранилища ГМФ.
507
Только четыре из категории музейных икон выданы в «Антиквариат», но их нет в коллекциях № 1, 2, 3, 7 и 8, остальные переданы в ГИМ.
508
Брокар Генрих Афанасьевич (1836–1900) – предприниматель-парфюмер, коллекционер, меценат. Его собрание включало более 8 тыс. предметов (живопись и графика русских и европейских мастеров, мебель, оружие, декоративно-прикладное искусство). Собрание хранилось в особняке на Мытной улице, 17. После смерти владельца его жена создала музей им. Брокара, а после ее смерти коллекцию унаследовал их сын Александр, который дополнил ее произведениями древнерусского искусства. После революции в особняке сначала открыли музей старины как филиал Пролетарского музея Замоскворецкого района. После закрытия музея в 1924 году большая часть собрания оказалась в ГМФ. В наши дни вещи из этой коллекции хранятся в ГМИИ, ГТГ и ГИМ. Часть собрания была продана через «Антиквариат».
509
Речь идет о Пролетарском музее Рогожско-Симоновского района на Гончарной улице, где, по словам Антоновой, было около 500 икон. Возможно, они происходят из музея старообрядчества на Рогожском кладбище. Антонова пишет, что в 1924 году музей считался филиалом ГТГ, но вскоре был закрыт, а иконы переданы в ГМФ и в собор Василия Блаженного (с 1923 года филиал ГИМ) (Каталог древнерусской живописи. Т. 1. С. 27; см. также: ОПИ ГИМ. Ф. 54. Д. 791. Л. 77).
Оценить художественное и историческое значение икон, отобранных из фондов ГМФ на экспорт, возможно лишь косвенно. Одним из критериев может служить значимость коллекций, к которым они некогда принадлежали. Некоторые из икон были опубликованы. Например, среди отобранных на экспорт значились
иконы Постникова, попавшие затем в собрание Брокара, которые были опубликованы в «Каталоге христианских древностей» (М., 1888) [510] . В госфондовском имуществе вначале оказались и иконы из магазина Вострякова, переданные при ликвидации магазина в Оружейную палату, а оттуда в ГМФ [511] . Другим косвенным критерием ценности экспортного иконного товара могут служить установленные экспертами цены, которые по меркам того времени были очень высокими [512] . Все это вновь подтверждает ранее высказанное предположение, что на продажу шли хотя и не шедевры иконописи, но добротные иконы, в том числе и из знаменитых коллекций.510
В списках эти иконы зачеркнуты, однако цены стоят.
511
Ликвидация магазинов Вострякова, Силина и Оловянишникова, где были иконы, проходила зимой 1921 года. Делом занималась Церковная комиссия. По данным комиссии, опись икон из магазина Вострякова была закончена в начале февраля 1921 года и включала около 400 икон, среди них были четыре «итало-греческие» иконы XV века, русские иконы XVI века, но в основном партия состояла из икон XVII и XVIII веков. По словам Бубновой, были у Вострякова и «очень интересные новые иконы на старинный лад». ГИМ хотел забрать их себе. Вывоз икон из магазина Вострякова в Оружейную палату планировался на конец марта (ОПИ ГИМ. Ф. 417. Д. 315. Л. 2, 23, 33).
512
Об этом см. гл. «Фальшивки за копейки?».
О том, что в составе икон ГМФ, признанных осенью 1927 года не имеющими музейного значения и предназначенных для Госфонда, оставались хорошие, а возможно, и прекрасные произведения, свидетельствует и тот факт, что Анисимов при повторном осмотре икон летом – осенью 1928 года во время отбора на экспорт многое из бывшей госфондовской партии забрал в Исторический музей [513] . Так, из составленных Мосгосторгом коллекций № 1, 2, 3, 7 и 8 он в конечном счете изъял все иконы, которые попали в ГМФ из магазина Вострякова [514] , и некоторые иконы из собрания Брокара, в том числе, видимо, и те опубликованные, которые до Брокара принадлежали Постникову, а также другие иконы.
513
В этой связи следует подчеркнуть, что при формировании ГМФ для него требовалось отбирать лучшие произведения. Инструкция по учету, хранению и передаче религиозного имущества, имеющего историческое, художественное или археологическое значение, составленная в начале 1918 года в помощь Комиссии по приему церковного имущества и культовых памятников, устанавливала такую классификацию: 1) уники – обязательны к вывозу в ГМФ; 2) ценности музейного значения – «могут быть изъяты в ГМФ»; 3) обыденные церковные предметы, незначительного достоинства – могут передаваться верующим в пользование (ОПИ ГИМ. Ф. 417. Д. 306. Л. 9–12).
514
Окончательное решение об изъятии из экспортной партии икон Вострякова принимал нарком просвещения. В инвентарной книге отдела иконописи ГМФ числится около 300 икон из магазина Вострякова (инв. 2286–2617). Все они переданы в ГИМ (РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 26. Л. 25; Д. 86).
Анализ состава экспортных коллекций икон № 1, 2, 3, 7 и 8 свидетельствует о том, что подобные изъятия из госфондовского имущества в пользу музеев были значительными. Так, отметки о выдаче икон в описи отдела III показывают, что из экспортных коллекций № 1 и 2 в пользу Исторического музея Анисимов изъял двадцать четыре иконы, в основном принадлежавшие в прошлом Вострякову и собранию Брокара. Из коллекции № 3 одиннадцать икон изъяты в пользу Исторического музея и одна отдана «в Избирком» [515] ; из коллекции № 7 девять выданы в ГИМ; из коллекции № 8 тринадцать попали в ГИМ и одна выдана в Задонский музей. Таким образом, около четверти икон, которые оказались в экспортных коллекциях № 1, 2, 3, 7 и 8, при повторном осмотре к осени 1928 года были выданы в музеи, главным образом в ГИМ. Остальные иконы, как свидетельствуют пометки о выдаче в описи отдела III, переданы в «Антиквариат».
515
Возможно, Центральная избирательная комиссия при Президиуме ЦИК СССР (председатель А. С. Енукидзе). Иконы, вероятно, предназначались для продажи на благотворительных аукционах.
Перед продажей иконы проходили реставрацию. В апреле 1928 года Мосгосторг, например, просил Главнауку разрешить выдавать из хранилища в Новодевичьем монастыре из экспортной коллекции № 1 «иконы периодическими партиями по 20–25 штук на дом мастерам, которым Мосгосторгом поручена работа по расчистке и запарке» [516] . Реставрацию проводили специалисты ЦГРМ. В частности, сохранился документ о выдаче 29 икон реставратору Е. И. Брягину. За свою работу он должен был получить 190 руб. Оплата работы реставраторов стала еще одной статьей расходов «Антиквариата» [517] .
516
Запарка, или припарка, – часть процесса укрепления иконы: работа утюгом, которым укладывали поднявшиеся частицы грунта и красочного слоя.
517
РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 6. Л. 436–438.
С учетом изъятий в музеи из экспортных коллекций № 1, 2, 3, 7 и 8 «Антиквариат» получил около двух сотен икон [518] . Однако это лишь малая толика того, что досталось «Антиквариату» при ликвидации Государственного музейного фонда. Пометки о выдаче икон, сделанные в инвентарной книге отдела III, и отчетная ведомость свидетельствуют, что из московского ГМФ напрямую в «Антиквариат» было выдано 810 икон (прил. 6). Массовая выдача проходила несколько дней – 16, 17, 18, 19 и 21 октября 1928 года и была оформлена тремя актами – № 1083, 1090 и 1134 (прил. 6) [519] . Штатный состав Центрального хранилища ГМФ уже с 15 сентября 1928 года официально был уволен. Само хранилище должно было окончательно прекратить свою работу с 1 октября, но работы по ликвидации растянулись до начала 1929 года [520] .
518
Согласно акту, эксперты осмотрели и оценили 239 икон, согласно спискам – 274 иконы. Изъято же из списков в пользу музеев было 59 икон.
519
РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 86; ОПИ ГИМ. Ф. 54. Д. 568. Л. 51.
520
Зав. Центральным хранилищем ГМФ Воскресенский докладывал, что люди, в том числе и он сам, продолжали работать бесплатно (ОПИ ГИМ. Ф. 54. Д. 568. Л. 228).
Были ли среди этих доставшихся «Антиквариату» 810 икон произведения искусства музейного значения? Сравнение списков икон музейного значения, составленных комиссией Главнауки осенью 1927 и в начале 1928 года при сортировке иконного фонда ГМФ, с данными о выдаче икон по инвентарной книге отдела (III) иконописи свидетельствует, что по крайней мере четыре из 636 икон, признанных экспертами имеющими музейное значение (прил. 7), в результате «экспортного пересмотра» выданы из ГМФ в «Антиквариат» (инв. 2035, 2073, 2672, 2691). Две из этих икон происходили из моленной Карасева, две другие – из Рогожско-Симоновского филиала ГТГ [521] .
521
РГАЛИ. Ф. 686. Оп. 1. Д. 86.
Все остальные иконы московского ГМФ, которые комиссия Главнауки признала имеющими музейное значение, оказались в Историческом музее. Видимо, они и составили партию икон, которые были выданы 9 февраля 1928 года по акту № 863 (прил. 6) [522] . В том, что все лучшие, по мнению главных экспертов того времени, иконы из московского ГМФ попали в ГИМ, несомненно, видно влияние Анисимова и Силина. В составе этой музейной партии были иконы из всех основных источников комплектования иконного отдела ГМФ в Москве – собраний Рябушинского, Зубалова, Бобринских, Брокара, Харитоненко, Рогожско-Симоновского филиала ГТГ, магазина Вострякова, моленной Карасева, перевезенные из хранилища в Английском клубе и т. д. Возможно, что ГИМ предполагал или успел передать часть этих икон в провинциальные музеи, но даже в этом случае Анисимов, без сомнения, намеревался оставить лучшее в своем отделе. Если какие-то из этих икон впоследствии и попали в «Антиквариат», то их выдача состоялась не из ГМФ, а из музеев.
522
Как было сказано ранее, комиссия отобрала 636 икон музейного значения, четыре из них затем отданы в «Антиквариат». По акту № 863 в ГИМ передано 633 иконы. Таким образом, расхождение в данных составляет одну икону.