Небо за нас

— К тому же, — продолжал я. — Хочу напомнить, что несколько кораблей союзников получили значительные повреждения во время недавней бомбардировке, после чего были уведены на ремонт.

— В Константинополь? — Спросил кто-то из присутствующих.

— Не все ли равно, — усмехнулся необычайно довольный предстоящим делом Корнилов. — В любом случае, работы у вражеских ремонтников скоро прибавится. Наверняка среди тех, кто сумел уйти в открытое море, тоже достаточно получивших повреждения и течи. Не говоря уж о том, что их наверняка разбросало в разные стороны, так что на починку и сбор потребуется известное время.

— Все верно, Владимир Алексеевич. — Благосклонно кивнул я. — А потому не будем терять времени. Завтра же на рассвете выходим в море и наносим визит в Камышовую бухту. Даже без подзорной трубы хорошо видно, что у французов там несколько кораблей на берегу. Все их необходимо уничтожить, после чего можно будет наведаться и в Балаклаву. Бьюсь об заклад там пострадавших не меньше.

— Ваше императорское высочество, — подал голос Истомин. — А что прикажете делать, если встретятся те, кого не вынесло на берег?

— Ты о чем, Владимир Иванович?

— Ну как же-с, — немного смутился контр-адмирал. — Допустим найдем транспорт на плаву, но с поломанными мачтами. Что ж его тоже топить? Жалко!

— Особенно призовых, — ухмыльнулся в усы Корнилов.

— Хороший вопрос, — улыбнулся и я. — Тем паче, что в Балаклаве нам такие, а возможно даже и целые, наверняка встретятся. Скажу так. Если мы их просто сожжем, и то будет хорошо! В любом случае неприятелю урон. С другой стороны, если захватим, станет еще лучше. Как говаривал наш выдающийся ученый — Михайло Васильевич Ломоносов, наливая по утрам рюмку, если в одном месте убудет, в другом обязательно прибудет!

Ответом на мою шутку стал сдержанный смех собравшихся.

— Однако если вражеский корабль лишился хода, его потребуется буксировать, — продолжил я. — А пароходов у нас немного. Поэтому окончательное решение будет приниматься в соответствии со сложившейся обстановкой. Если враги не объявятся, станем пиратствовать, придут — будем драться!

Поскольку против этого возражать никто не стал, мы перешли к следующему пункту.

— Пока флот будет атаковать неприятеля с моря, было бы недурно поддержать его усилия и на суше. Для чего считаю необходимым организовать наступление на французов. Согласитесь, будет славно, если мы рассечем их позиции? Конечно, нашим солдатам во время непогоды тоже пришлось не сладко, но полагаю их состояние все же лучше, чем у непривыкшего к подобным холодам противника.

— Ваше высочество, — поднялся со своего места Липранди, — позволено ли мне будет высказать свои соображения?

— Говори, Павел Петрович. Для того и собрались.

— Что проку от нападения на французов в Камышовой бухте? Без сомнений, некоторый урон мы им нанесем. Моряки сожгут выкинутые на берег корабли. Это все, разумеется, прекрасно, но что дальше?

— Есть другое предложение?

— Есть. Считаю, что первый удар следует нанести по Балаклаве. Причем сразу с двух сторон. Силами не менее трех дивизий с суши, и одновременно высадить десант с моря!

Неожиданное предложение исправляющего должность командующего войсками моряки встретили прохладно. В какой-то мере их можно было понять. Десант вообще мероприятие довольно сложное, а при дурной как сейчас погоде и вовсе опасное. Потерять можно многое, а вот возможность приобретения более чем туманна.

А вот я, откровенно говоря, обрадовался. До сих пор я был единственным сторонником десанта, отчего это выглядело блажью царского сына. Но вот Липранди, славящийся в войсках не только умением управлять ими в бою, но и упрямством вкупе с привычкой резать начальству правду матку в лицо, это совсем другое дело!

— Полагаешь, десант может оказаться полезен?

— Уверен в этом. Более того, без высадки с моря, мы и половины желаемого не добьемся!

— И что же вы, ваше превосходительство, желаете? — пристально посмотрел на генерала помалкивающий до сих пор Нахимов.

— Если мы одновременно ударим по Балаклавским высотам с одной стороны, а по Кадыкою и Карани с другой, есть надежда совершенно очистить вражеские позиции и захватить их батареи перед Сапун-горой, доставившие нам в последнее время столько неудобств. В случае успеха мы отсечем основные силы союзников от стоящего на Семякиных высотах корпуса Боске. После чего разгром двух его дивизий станет лишь делом времени.

— Ну-ка, покажи на карте? — не скрывая заинтересованности, велел я.

Липранди не заставил просить себя дважды и тут же подойдя к висящему на стене генеральному плану крепости и окружающей ее местности начал водить указкой, давая по ходу действий необходимые пояснения.

— Вот здесь сомкнем фланги, вот тут будет фронт, а вот отсюда будет произведена атака главными силами армии.

— Смелый план, Павел Петрович. А справимся ли?

— Это единственная наша возможность решительно разгромить врага, ваше императорское высочество, — без колебаний, четко, даже жестко ответил генерал.

— Значит, на том и порешим, — решительно заявил я. — Ты силами своего корпуса атакуешь союзников, а бригаду Лихачева и оба морских стрелковых батальона заберем на корабли. Им и на палубе будет привычнее, и при абордаже если понадобится пособят.

— Простите, Константин Николаевич, — внимательно посмотрев на карту и еще раз все обдумав, с прежней решительностью возразил Липранди. — Но выделенных сил может все же оказаться недостаточно для решительной победы.

— Гляди-ка, спохватился! Красно говорить все мастера, а как до дела, так на попятный… — раздались смешки в задних рядах.

— Три полнокровных дивизии мало? Поясни свое мнение, Павел Петрович, будь добр, — поглядев прямо на генерала, потребовал я. — Для чего недостаточно?

— Для всего, ваше императорское высочество. Сами посудите. В десант пойдут «аландцы» и черноморские морские стрелки это около четырех тысяч штыков. Да, они прекрасно обучены и вооружены скорострельными винтовками, но ведь и взять им предстоит не только Балаклаву, но и высоты над ней с Каранью, причем крайне желательно вместе с британскими батареями. Мало того, они еще и Кадыкой должны занять, иначе оперативно охватить позиции Боске с тыла и фланга не получится. Некому будет, моряки не разорвутся на все разом или того хуже распылят силы и результата нигде не добьются. А мои полки попросту не успеют такой маневр отмахать по нынешней грязи.

— Что ж, в словах твоих есть резон. Что предлагаешь?

— Необходимо усилить десант еще хотя бы одним-двумя полками, — с неизменным хладнокровием ответил Липранди.

— Где прикажете их разместить? — взвился Нахимов. — Обычная пехота к службе на кораблях не приучена и случись бой, будет экипажу помехой!

— Не беда, ­– отмахнулся я. — Слава богу, Балаклава не на другой стороне моря. Дойдем как-нибудь. Решено, добавим на корабли бригаду Хрущова. Волынский полк теперь можно сказать полностью стрелковый, не говоря уж о том, что отменно выучен, да и на Альме отличился. В любом случае пригодится.