Нечто в воде

«Сумма вознаграждения не обсуждается. Если вы можете предоставить то, что нам нужно, мы произведем обмен. Вы нас не интересуете, нам нужна только флешка. Решайте сами, станете помогать нам или нет. Свяжитесь со мной».

Конец сообщения.

Флешка? Я совершенно о ней забыла. Ни одного упоминания о деньгах из сумки. Ни слова о бриллиантах. Им нужна только флешка? Больше, чем деньги и бриллианты? Что, черт возьми, на ней может быть? У меня перехватывает дыхание. Наверное, лучше мне этого не знать? Вот черт.

Я выключаю телефон. На всякий случай. Мало ли что. Почему Марк ничего не рассказал? Зачем он вообще включал телефон? И где? Конечно, он осторожнее, чем я. Наверняка тоже отправился куда-то в людное место. Он ведь умный. Но почему? Тут до меня доходит: Марк тоже боялся, что нас выследят. Еще бы ему не бояться. Он чувствовал себя виноватым в смерти Шарпов, знал, это не несчастный случай. А передо мной притворялся, что все хорошо. Марк может быть очень убедительным, когда захочет. Он проверил телефон, чтобы выяснить, не ищут ли нас. Оказалось, что ищут, и любимый решил держать информацию при себе. Чтобы уберечь меня от волнений. От чувства вины у меня начинает жечь в груди. Какой ужас! Марк переживал все это в одиночку, а я безрассудно носилась по Лондону.

Вот почему он скрывал от меня предложение: знал, что я захочу произвести обмен, и теперь я осознаю – да, он прав. Ведь если умело воспользоваться ситуацией и сделать все правильно, нас ждет огромный выигрыш. Мы все равно уже не можем остановиться – слишком велик риск. Если не отдадим то, за чем преступники охотятся, они от нас не отстанут.

А еще Марк не сказал мне о голосовой почте потому, что это глупая затея. Они не знают точно, где мы находимся, иначе давно забрали бы флешку. К тому же, скорее всего, Марк считает, что денег у нас уже достаточно. Я же с самого начала делаю глупости, и теперь, прослушав голосовую почту, больше всего на свете хочу заключить сделку. Может, им неизвестно, где мы, но они будут искать дальше, а мне это ни к чему. Кроме того, лишние два миллиона евро никогда не помешают.

Марк знает меня лучше, чем я сама, поэтому ничего не сказал. Он понимает, что я пойду на риск.

Как там сказано в сообщении? «Вы нас не интересуете, нам нужна только флешка. Решайте сами, станете помогать или нет». Это не угроза, скорее предупреждение: мы им не нужны, только флешка. А вот если мы не облегчим им задачу, то и до угроз недалеко.

Стоп, стоп, стоп. Два миллиона евро? Что за хрень может быть на той флешке? Подстегиваемая этим вопросом, я мчусь с Лестер-сквер обратно на наш чердак в Северном Лондоне.

34. Дева в беде [45]

Четверг, 29 сентября

Я поднимаю изоляционную панель, вытаскиваю теплый пакетик. Флешки в нем нет. Предмет, который я раньше трогала через пластик, оказался пустым футляром. Сама флешка исчезла.

Таращусь на пакет, не веря глазам. Что это значит? Я стою на чердаке, запыхавшись после пробежки от метро, по коже струится пот, я отчаянно хватаю ртом воздух. Куда она делась? За ней уже приходили? Нет, не может быть, иначе забрали бы и телефон. И с нами бы что-нибудь сделали. Нет, кроме меня и Марка, в доме никого не было. Это Марк. Как он поступил? Выбросил? Перепрятал на случай, если я прослушаю сообщения и попытаюсь ее найти?

45

«Дева в беде» – принятое в англо-саксонской культуре обозначение старого как мир и бесконечно воспроизводящегося художественного сюжета: красавица, преследуемая или захваченная злодеем или некой злой сущностью, и полагающийся ей герой-избавитель.

Включаю телефон и смотрю на время. Марк уже должен быть в самолете. Я до него не дозвонюсь. Ощутив новую волну тошноты, опускаюсь на одну из чердачных балок. Нужно себя беречь. Меньше бегать.

Я пишу Марку.

Я ПРОСЛУШАЛА ГОЛОСОВУЮ ПОЧТУ!

ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ НЕ СКАЗАЛ?

ГДЕ ОНА?

Задерживаю палец над кнопкой «отправить». Нет, так нельзя. Слишком злобно. Как будто я в панике. У него наверняка были серьезные причины ничего мне не говорить – я сама ему о многом не рассказала. Удаляю сообщение и набираю другое.

МАРК, ПОЗВОНИ МНЕ, КОГДА ПРИЗЕМЛИШЬСЯ.

ЛЮБЛЮ, ЦЕЛУЮ.

Нажимаю «отправить». Так-то лучше. Объяснений потребую позже. Он спрятал флешку на случай, если я попытаюсь сделать какую-нибудь глупость. Куда он мог ее спрятать? Знает ли он, что на ней за информация? Я тоже хотела бы знать. Флешка наверняка где-то в доме. Ей больше негде быть.

Начинаю со спальни. Обыскиваю его обычные тайники. После четырех лет совместной жизни я уверена, что знаю их все. Я проверяю маленький сейф в его прикроватной тумбочке. Код – дата рождения Марка; в сейфе ничего нет, кроме небольшой суммы денег в иностранной валюте. Заглядываю под матрас с его стороны – когда-то он заныкал там билеты на концерт Патти Смит [46] , купленные к моему дню рождения, – ничего. Роюсь в карманах пальто его дедушки, проверяю шкаф, старые обувные коробки на верхней полке.

46

Патрисия Ли Смит (р. 1946) – американская рок-звезда, одна из тех, кто сформировал стиль панк.

Перехожу в ванную, проверяю набор после бритья в дальнем углу шкафчика, потом его письменный стол и старый портфель – ничего. Он хорошо ее спрятал. Может, забрал с собой, не доверяя мне? Нет, он не стал бы рисковать, помня, что такие вещи легко теряются. Если и спрятал от меня, то где-то в доме.

Я начинаю злиться, вхожу в раж и переворачиваю вверх тормашками весь дом. Обыскиваю шкафы. Вытаскиваю ящики. Высыпаю рис из пакетиков, разоряю кровати, проверяю подкладки, шторы, сумки.

Ничего.

Я стою в разгромленном доме, вся в поту, не в силах поверить в происходящее. Тошнит, кружится голова. Нет, так нельзя. Нужно поднять уровень сахара в крови, немедленно, если не ради себя, то ради того, кто растет во мне. Опускаюсь на пол посреди гостиной и подтаскиваю к себе пакет из универмага «Либерти» со свадебными подарками. Достаю со дна жестяную коробочку. Трюфели с розовым шампанским. Годится. Я нетерпеливо срываю крышку, вынимаю конфету… и замечаю флешку. В коробке с трюфелями. «Твою мать, Марк. Что за дурацкие игры?»

Зажав в руке флешку, устало поглощаю трюфели. Стоит торжественная тишина. Дневной свет постепенно меркнет.

В какой-то момент наступившая темнота разражается телефонным звонком. Я добываю телефон из хаоса, в который превратился дом после моих поисков.

Марк. Наверное, уже приземлился.

– Алло?

– Привет, милая! Как дела? – Голос у него взволнованный. Может ли он знать, что я нашла флешку?

– Марк, зачем ты ее спрятал?

Я не вижу смысла ходить вокруг да около. Я опустошена. Мне больно.

– Что спрятал? О чем ты говоришь? – Ему почти весело. Я слышу фоновый шум вокруг него. Он на другой стороне глобуса.

– Марк, я нашла флешку. Почему ты мне лгал? Зачем ее спрятал? Почему не сказал о сообщениях?

В глазах закипают слезы, но я не заплачу.

– Ааа… я как раз гадал, когда ты поднимешь эту тему. Ты ее нашла? Посмотрела, что там?

– Да. И нет. Нашла минуту назад.

Загадочная флешка невинно лежит у меня на ладони.

– Прости, любимая. Видишь ли, я слишком хорошо тебя знаю. Да, я прослушал сообщения. После того, что случилось с Шарпами, я не мог поступить иначе. Этот человек сказал, что ему нужна только флешка. Мне пришлось посмотреть, что на ней, почему она так для него важна. То, что я увидел, Эрин, меня не просто встревожило, а до смерти напугало. Я хотел тебя защитить. Я знал, что если ты прослушаешь голосовую почту, то наверняка поинтересуешься содержимым флешки. Вот я и спрятал ее.