Неизданный Федор Сологуб
Шрифт:
Последние семь лет я занимаюсь переводами. Обидно, что не имеешь возможности заняться литературой.
Я чувствую себя плохо. Я — болен. Я всех предупреждаю о том, что надо обращаться со мной возможно осторожнее. Потому что уж очень не хочется мне умереть где-нибудь на заседании, за столом, от паралича сердца. Зачем же? Ведь это было бы совсем глупо…
Любимый портрет мой — это тот, который приложен к первому тому моих сочинений [772] . Там я совсем похож.
Я все жду, что появится человек, который купит себе шляпу, пойдет с нею к портному и скажет: вот, шляпа у меня есть, сшейте мне теперь костюм и пальто к этой шляпе. Именно: не к костюму — шляпу, как есть, а — к шляпе костюм — и — пальто.
772
Портрет Ф. Сологуба работы К. А. Сомова (1910) репродуцирован в 11-м томе «Собрания сочинений» Сологуба (СПб.: Шиповник, <1911>); хранится в Русском музее. С.-Петербург.
Как ни пиши, а лучше Шекспира — не напишешь. Писать же хуже, чем он — нет смысла. Что же делать? Ложись, да помирай.
Этот портрет я не люблю. Он совсем на меня не похож. И зачем только его Измайлов печатал? [773]
Когда я был с бородой — Тогда я не был седой. —773
Александр Алексеевич Измайлов (1873–1921) — прозаик, поэт, литературный критик. Был хорошо знаком с Ф. Сологубом, неоднократно писал о нем. Фотопортрет Ф. Сологуба (1907) помещен в книге: Измайлов А. А.Литературный Олимп. М., 1911. С. 296 и 297.
От [Волошина] ничего не останется. Его поэзия — особый род деятельности: труба, барабан, малярные кисти. А в конкретной поэзии Ахматовой — есть работа над словесными формами языка.
Гениальные поэты только и занимаются подражанием и перепевом. А оригинальные образы и формы — создают слабые поэты. И это — естественно. Зачем человеку — как грибу питаться неорганическими соединениями, над чем-то думать, что-то изобретать? Надо обирать предшествующих поэтов — самым бессовестным образом.
774
В автографе фамилия «Волошин» исправлена на «поэт».
Лермонтов ничего не делал, кроме того, что переделывал чужие стихотворения. Поэтому он был гениален.
Демьян Бедный, Нельдихен [775] , Мандельштам и Маяковский — не поэты, а поэтессы.
История нам не нужна. Нам вовсе неинтересно знать, кто как жил, — а нам необходимо знать, как люди понимали мир.
775
Сергей Евгеньевич Нельдихен (1891–1942) — поэт, литературный критик.
Собственным трудом никогда ничего не сделаешь хорошего. Всегда надо пользоваться чужим.
Меня никогда не удивляет смерть молодых людей. Они еще не научились и не привыкли жить. А вот когда умирает старик лет восьмидесяти — это уже удивительно…
Извозчик, отвезите меня, пожалуйста, на Ждановку, только везите не задом наперед, а как следует…]
776
См. выше примеч. 12 и 13 (в файле — комментарий № 759, 760 — прим. верст.).
С Фофановым произошел у меня забавный случай: вышел я вместе с ним — из редакции «Наблюдателя» [777] — здесь вот, на Пушкинской улице, и в подъезде мы оба остановились. Фофанов был не трезв. Поглядел он на меня пристально и говорит: «Знаешь, тебя очень бородавка портит, дай-ка я ее у тебя вырву». Ну, и вправду начал вырывать, — но бородавка сидит крепко, не вырывается, да и руки у Фофанова дрожат, никак ему захватить не удается как следует. Пробовал он, пробовал — и говорит: Нет, брат, не вырвать, ничего не поделаешь…
777
Редакция петербургского журнала «Наблюдатель» располагалась на углу улиц Колокольной и Николаевской, 18/19, неподалеку от Пушкинской улицы.
Толстой был чрезвычайно несимпатичным человеком. Это отразилось и в его <…> (Помните? где-то он подробно <…> о пятнах на простыне) и ужасно <…> какую-нибудь скверную черту <…>. Поглядите его сочинения. Там у него мерзавец на мерзавце, идиот на идиоте! Болконский — дрянь, Николенька — идиот, Карл Иваныч — дурак, Соня — паскуда, ни на ком отдохнуть нельзя! [778]
778
Фрагмент сохранился не полностью. Упомянуты персонажи произведений Л. Н. Толстого: Андрей Болконский, Николенька, Соня из романа «Война и мир» (1863–1869), Карл Иваныч из трилогии «Детство», «Отрочество», «Юность» (1852–1856).
Никогда не надо влюбляться в очаровательных женщин.
Бывают люди, приговоренные к любви. Они — очень несчастны. Часто хотели бы уйти от любимой женщины, которая их истязает — но не могут. И — страдают — ужасно, но в страданьи — блаженствуют. Вот и Толстой Лев был таким же приговоренным. Ему понадобилось прожить 82 года для того, чтобы понять всю мерзость семейной жизни — и уйти от нее…
Я когда что-нибудь воровал — никогда печатно не указывал источников [779] . То есть не делал примечаний такого рода: украдено — у того-то. И забавно, что меня не могли уличить в плагиате. Только один раз уличили. А ведь я обокрал Бульвера [780] .
779
В примеч. к 11-му тому своего «Собрания сочинений» (Книга превращений: Рассказы. СПб.: Сирин, 1913. С. 274) Ф. Сологуб, однако, указал литературный источник своего рассказа «Снегурочка» — новеллу американского писателя Натаниеля Готорна (1804–1864) «Снежная кукла» («The Snow Image», 1850), русские переводы которой были напечатаны в журнале «Современник», 1853. № 6. Отд. VI, — «Снежная статуя. Американский рассказ») и в сб. «Алмазы» (СПб., 1868, под заглавием — «Девочка из снега»).
780
Эдвард Джордж Чарльз Бульвер, лорд Литтон (1803–1873) — английский общественный деятель и литератор, романист, драматург, переводчик. О каком заимствовании идет речь, установить не удалось.
Однажды в один день знаете сколько я стихов написал? Сорок три! [781]
В. В. Смиренский
Федор Сологуб
(Глава из книги «За 30 лет»)
По окончании Учительского института [782] молодой еще Сологуб был назначен учителем в г. Вытегру. Этот период жизни Сологуба (1889–1892) совершенно не освещен. Существует только одна статья В. П. Калицкой «Сологуб в Вытегре», и то неопубликованная [783] . В те далекие годы, когда молодой Сологуб начинал свою учительскую карьеру, Вытегра представляла из себя маленькое староуездное захолустье, отстоящее почти на 200 километров от ближайшей железнодорожной станции.
781
Аналогичное высказывание Сологуба К. И Чуковский зафиксировал в своем дневнике 7 мая 1923 г.: «Стихов я всегда писал много. Вот, напр<имер>, 6 декабря 1895 года я написал в один день сорокстихотворений. Вернее, цикл. „История девочки в гимназии“. Многие из них не напечатаны, но часть попала в печать в виде отдельных стихотворений» ( Чуковский. Дневник.С. 244). В хронологической картотеке своих стихотворений, составленной Ф. Сологубом, имеется 26 карточек с датой «6 декабря 1895 г.». Тринадцать из них без записи названия (указана только дата); семь стихотворений опубликовано: «Уже не прозрачна…», «Не опасайтесь шутки смелой…», «Покоряясь жажде странной… »( Сологуб Ф.Алый мак: Кн. стихов. М., 1917. С. 78–80); «Хорошо бы стать рыбачкой …»( Стихотворения.С. 156); «Когда он дрогнет под забором…» ( Сологуб Ф.Неизданное и несобранное. S. 59); «Воздвигнет мне царство…», «Если б я могла, как платье…» (Наст. изд. С. 70, 71 [в файле — раздел «Ф. Сологуб. Неизданные стихотворения 1978–1927 гг.» /стихотворения №№ 103, 104/ — прим. верст.]). Возможно, в приведенной фразе содержится указание на стихи, написанные с 5-го на 6-е и с 6-го на 7-е декабря.
782
Санкт-Петербургский Учительский институт Федор Тетерников окончил в 1882 г. Затем служил в провинции: в Крестцах Новгородской губернии (1882–1885), в Великих Луках (1885–1889), в Вытегре (1889–1892).
783
Публикуется на С. 269–279 наст. изд. (в файле — раздел «<Записи В. П. Калицкой>» — прим. верст.).
Крошечные подслеповатые домики, аптека, две-три церкви, часовенка, школа, гостиный двор — вот, в сущности, и все, что было построено в Вытегре.
Летом здесь кипела жизнь, приходили нагруженные всякими товарами баржи, шли бурлаки, кричали пьяные грузчики, раза два в день прибывали пассажирские пароходы. Пристань была здесь единственным местом развлечения. Здесь можно было поглазеть на проезжавшую публику, достать свежие газеты, журналы…
По вечерам Вытегра спала, в домиках рано гасился свет, и полное молчание и мрак царили на грязных немощеных улицах.