Некролог

– Я верю вам. Тем более что мой человек не вернулся от Сигмы, полагаю, жертвоприношение не сработало, и охотники за головами убили его.
– Госпожа смотрела прямо ему в глаза.
– А что касается Демона… Его зовут Вурджел, и Он не представляет из себя ничего особенного - изгнанник ада. Говорят, Он собирался занять трон Темного Лорда, убив его или низвергнув дальше в огненную пучину. Интересными могут быть два момента: во-первых, Он существует от сотворения мира и вместе с Сатаной пал в ад - был в рядах первого набранного Им Легиона, во-вторых, став правителем Северных земель, Он обращался к Богу и просил Его о сделке - Спасение в обмен на гибель Его злейшего врага. У него слишком большие амбиции, Его планы изначально были обречены на провал.

– Зачем Ему соблазнять молоденьких девушек? Меня по большей части интересует именно это.

– Он украл вашу возлюбленную?
– Нина улыбнулась.
– Прости меня, с моей стороны было бы совершенно бестактно задавать подобные вопросы. У меня нет определенного мнения по данному поводу, раньше Он не так часто попадался мне на глаза и жил в основном на болотах, простирающихся на тысячи километров от Города 1303, где именно, мне неизвестно. Он оказался там после того, как был изгнан за мятеж и лишен всех высших титулов. Может, Он рассчитывает на то, что, растлив сотню невинных девушек, Он заслужит прощение и сможет вновь править фамильными землями и поселиться в своем родовом замке. Но это вряд ли, в этом замке уже живу я. Видите ли, это земли всего столетие назад находились в аду и были объяты неуемным пламенем, но с моим приходом к власти все изменилось. Именно я начала кампанию по расширению территории Города 1303 и завоеванию адских земель. Не было кровавой битвы, как вы могли себе это представить, напротив, молитвами мы очистили эти земли от скверны, сделали их пригодными для жизни неприкаянных и не нашедших покоя душ. Наш город - последний рубеж на пути к погибели, а потому я особенно внимательно должна относиться ко всяким слухам о той, чья кровь искупает грехи человеческих душ, ведь пролейся она здесь, на моей земле, все мои труды станут напрасными и всякое мое слово потеряет смысл и не найдет больше отклика в сердцах тех, кто называет меня своей спасительницей.

Варя услышала всхлип у себя за спиной, обернувшись, она увидела Аню. Она стояла, одетая в красную ночную рубашку со свободными полами, на ногах у нее были мягкие черные тапочки с пушком, такие Варя видела в ее палате под кроватью. Девушка хотела окликнуть ее, но испугалась того, что Нина и Владислав их услышат, и не стала этого делать. Аня же, поняв, что ее заметили, побежала прочь от будуара Нины, громко топая ногами по каменному полу. Владислав услышал ее шаги и решил выглянуть за дверь, чтобы узнать, кто осмелился подслушивать их разговор. Нина притихла, давая ему возможность самому решить эту проблему. Открыв дверь, он увидел лишь то, как в сторону лестницы по следам Ани проплыл Варин силуэт, а потому он решил сказать Нине, что за дверью никого нет и шаги им послышались.

Аня бежала без оглядки, наугад сворачивая в темных коридорах замка, она пыталась выбраться из него, но не знала, как ей это сделать. Варя начала кричать:

– Остановись! Стой на месте!
– Но девчонка ее игнорировала.

Они выбежали на улицу, в заснеженный сад, и Аня остановилась, чтобы отдышаться. Варя подошла к ней и положила руку ей на плечо: ее кожа была холодной на ощупь, по шее у нее стекали крупные капли пота, тушь потекла по щекам, оставляя на них угольные разводы, а волосы слиплись и висели, как сосульки.

– Ты здесь?
– заорала на нее Варя.
– Ты что, приняла наркотик? Ты набрала из другой ампулы и вколола шприц себе?

Аня растерянно кивала головой и смотрела Варе за спину, когда девушка обернулась, то увидела, как замок растворяется в снегопаде, его контуры блекли, а после и вовсе исчезли. Вокруг них тоже ничего не было - степь и пурга.

– Я думала, что встречусь с Ним! Увижу Его лицо, смогу к Нему прикоснуться!
– мямлила Аня.
– Я думала, это Его замок, а еще мне было страшно отпускать тебя сюда одну.

– И потому ты так вырядилась? Чтобы не оставлять меня здесь одну?
– Варя схватила ее за лямку ночной рубашки.
– Да как ты посмела прикасаться к моим вещам, обыскивать мою палату! Кто теперь нас разбудит?

– Мы сами не проснемся?
– Анино лицо выражало бесконечную муку и раскаяние.
– Мы умрем наяву?

– Я не знаю.
– Варя отпустила ее.
– Тебе не стоило этого делать, не стоило бросаться в погоню за Ним. Он живет своей жизнью, и тебе нет места в ней.

– Это неправда!
– Девчонка заревела пуще прежнего.
– Он сказал мне, что любит меня.

– Он тебе такого не говорил!

– Но я слышала Его слова, Он был рядом со мной, когда говорил мне это.
– Аня стала агрессивной.
– Это ты ни черта о Нем не знаешь, ты преследуешь Его! И потому Он вынужден скрываться даже от меня.

Варя жутко разозлилась на свою бестолковую подружку, сначала ей захотелось ударить ее, но вместо это она толкнула ее и повалила на снег. Поднялась пурга, и девушка не могла видеть дальше, чем на расстоянии вытянутой руки, когда она приблизилась к месту, куда упала Аня, ее уже там не было. Варя оглядывалась по сторонам и кричала:

– Проститутка! Кто просил тебя лезть в чужие дела! Мало мне того, что Сатаров плетет интрижку с Ниной, так еще и ты в этот город полезла. Ну и где мне теперь тебя искать?
– Варя упала на колени и закрыла руками лицо.
– Одна ты сгинешь в этих краях, я и сама не знаю, где нахожусь. Не говоря уж о том, что у меня нет ни единой мысли о том, куда ты, дурочка в неглиже, могла направиться!

От замка не осталось и следа - пустырь, со всех сторон продуваемый промозглым ветром со снегом. Варя начала думать о том, куда могла подеваться Аня, но ни одна мысль не приходила ей в голову, а вместо того ей слышался стук клавиш печатной машинки, и он становился все громче и отчетливей. Девушка вспомнила, что Аня работает стенографисткой, и попыталась представить ее за работой, чтобы нащупать ее след и узнать, куда она могла отправиться и где она стала бы прятаться от нее.

ГЛАВА 17. АНЬКА-МАШИНИСТКА

Варя сосредоточилась на мыслях об Ане и оказалась в маленькой темной комнатке, напоминавшей кладовку, но в ней было окно. Перед окном стоял столик, а на нем та самая печатная машинка, звуки которой ей слышались в порывах ветра. За ней сидела Аня, одетая в белую футболку и шорты, на вид ей было всего около шестнадцати лет, и она была не той Аней, которую Варя повстречала в замке - лишь ее образ, застрявший где-то в прошлом. Комната была в синеватом свечении, особенно в глаза бросались белые кружевные занавески, раскачивающиеся под порывами сквозняка, они напоминали саван, и от них веяло могильным холодом. За окном темнело и шел дождь, Варя не могла разобрать, весна то была или осень, и это было неважно. Ей хотелось подглядеть за Аней, узнать, что она набирает на машинке.

Подойдя вплотную к ней, Варя почувствовала пряный аромат ее духов, которые она, скорее всего, украла у своей мамы или бабушки - они ей совсем не подходили по возрасту. Предполагалось, что от нее будет пахнуть сиренью или ландышами, такой аромат подошел бы столь изящной, белокурой прелестнице, но вперемешку с тяжелым парфюмом от нее исходил запах сигарет и спиртного, что обесценивало ее юность. Аня тяжело дышала и, кажется, плакала, склонив над бумагой голову. Варя хотела заглянуть ей под руку, но не могла, несмотря на то, что Аня не замечала ее присутствия, она закрывала записи своим телом. Вдруг откуда-то из коридора раздался крик:

– Аня, Аня! Иди скорее сюда, хватит мучать папину машинку, он скоро вернется, помоги мне накрыть на стол.
– Аню позвала мама.

Когда девушка ушла, Варя взяла в руки ее записи и выборочно прочла:

«Бог слышит меня, я могу с Ним говорить. Стоит лишь достичь смирения, и Он уже шлет мне Свою благодать. Вчера я испытала истинный ужас, отчаяние. Моя душа хотела вырваться из обременяющей ее плоти. Агония была настолько сильной, что я думала, будто во мне проснулся Дьявол, и Он выжигает мою душу изнутри, при этом вводя мое тело в панические судороги и совсем не давая дышать. Лицо мое искривилось, как не искривлялось еще ни разу в жизни. Настолько меня парализовал этот ужас отчаяния. После моей агонии, когда я взяла себя в руки, у меня по щекам покатились слезы страха. Я говорила про себя: “Аня, мне страшно, мне очень сильно страшно ”. В тот момент мне казалось, ничто не может меня утешить. Между тем что-то чужое заговорило во мне, отголосок меня сказал: “Терпи ”. И я пыталась терпеть. В этот день у меня было очень мерзкое и прискорбное настроение. Точно не помню, что могло побудить во мне такие чувства. Знаю только одно, что в последнее время я отчуждаюсь от этого мира. Я совсем потерялась, и порой мне кажется, что путь, по которому мне суждено пройти, очень долог, и я не готова к нему. Я пыталась держаться и казаться сильной. Да-да, именно сильной… Но из этого выходит невесть что. В начале дня я абсолютно убеждена в том, что люблю этот мир, хочу найти в нем свое место и что готова набраться терпения и попытаться полюбить окружающих. Но стоит кому-нибудь из близких кольнуть мою душу своим перочинным ножиком, так мой воздушный шар терпения лопается. Из него вырываются вопли отчаяния, досада, вся жизнь, которую я держу у себя внутри. Моя душа томится и хочет освободиться от Него, но я не готова на это пойти. Сейчас у меня сложный этап в жизни, у меня какое-то стремление ввысь, я хочу узнавать, чувствовать, любить, делиться знаниями. И что я в итоге получаю? Ровным счетом ничего. Я не могу ни с кем разделить мой поток мыслей, из которого я хочу за хвост ухватить какую-то мыслишку. У меня возникает ужасно сильное желание постигать новые знания, жить, а вместо этого я лишь чувствую леденящее душу присутствие смерти и теней».