Непознанный мир (цикл повестей)

– Не знаю, как тебя зовут, – учтиво начал Дорнтон, держа в руках уздечку и огромное седло с ремнями, – но сейчас тебе придётся вести меня в бой с грифонами, а то мы с тобой несколько припозднились с отправкой – твои боевые товарищи уже в пути, так что и тебе пора.

Сказав сию напутственную речь, старик принялся облачать дракона в его походное обмундирование.

– Извини, что не принёс тебе поесть, – продолжил Дорнтон, надевая уздечку на огромную рогатую голову. – Ну да ничего, в бою наешься. И прости, что нет доспехов, ведь для каждого дракона куют свои.

Сонный дракон, казалось, и не замечал старика, пока тот не поддел его ногой под брюхо, побуждая подняться, чтобы можно было закрепить ремни у седла.

Дорнтон и не догадывался, почему этого дракона оставили в загоне. Хотя, если б вспомнил того лакея, который принёс ему завтрак, то понял бы, почему.

Неподалёку от загона с коричневым драконом сидела пара древних как мир стариков – в прошлом рыцарей Ансерва. Один из них, доселе разговаривавший со вторым о снадобьях, помогающих ему при ломоте в костях, увидев вбежавшего в загон Дорнтона, поинтересовался у своего приятеля:

– Ты гляди-ка, Берти, что этот Истинный английский служака задумал? Что ему понадобилось в загоне у старины Мердока? И что ему нужно от него?

Нисколько не торопясь ответить на весь этот ворох вопросов, вдруг обрушившийся на его седую голову, второй старик с хриплой усмешкой ответил своему собеседнику:

– А, видно, ностальгия заела. Но мой дракон не из тех, кто любит ностальгировать. Да.

И оба замолчали на целых пять минут, пока Дорнтон взнуздывал и седлал «старину Мердока».

Наконец, дело было сделано, и старик, натянув поводья, попытался вывести Мердока из его укрытия.

Однако упрямый дракон отказался повиноваться. Беззлобно зарычав, он дёрнул головой, и Дорнтон, выпустив поводья, упал носом вниз на соломенную подстилку. Но тут же вскочил и, ни на шутку рассердившись, накинулся на дракона с гневными упрёками:

– Ты, несносная ленивая колода, ты разве не понимаешь, чем твоё бездействие грозит королевству? Твой и мой хозяева могут погибнуть в бою, а ты лежишь тут так беззаботно! Тебе всё равно? Ну так знай же: если ты не станешь мне повиноваться, то вполне вероятно, что тебя прогонят прочь прямиком к грифонам, ибо твой хозяин будет убит в бою, а значит, кормить и ухаживать за тобой будет некому! Так что ты должен меня слушаться для своего же блага! Вперёд! Ну давай же, упрямый дракон! – почти в отчаянии выкрикнул он, в неистовстве дёргая за поводья.

Дракон даже ухом не повёл, выслушивая его упрёки, однако, когда Дорнтон снова задёргал поводьями, нехотя поднялся и неторопливо двинулся вслед за стариком.

Дорнтон не знал, что этот дракон вот уже сорок лет не мог летать по причине своей глубокой старости, ввиду чего и коротал остаток своей жизни в загоне, уже и не помышляя ни о каких битвах и походах. Сипло покашливая и встряхивая своей густой белой гривой, старина Мердок покорно плёлся за человеком, не скрывая лёгкого удивления от того, что он вывел его наружу, и всё думал, зачем.

Только когда Дорнтон остановился и, вскарабкавшись в седло, потянул за уздечку, старый дракон и не подумал ему повиноваться. Вместо этого он тяжело плюхнулся на землю и, положив голову на лапы, закрыл глаза.

Берти и его собеседник при виде этой картины сначала удивлённо переглянулись, а затем по-стариковски рассмеялись, дивясь на бесцельные попытки Дорнтона «пробудить к жизни» старого Мердока, которого он вновь принялся отчитывать, стоя перед его большой мордой.

– Так ты и теперь не желаешь сдвинуться с места, так? – сердито шипел старик. – Не хочешь помочь своим сородичам отвоевать наше королевство? Ну так пеняй на себя, упрямец!

И вновь с непоколебимой уверенностью Дорнтон забрался в седло. По-видимому, у него в голове зародился способ, который сможет заставить дракона ему повиноваться.

– Зачем он мучает старину Мердока? – вновь спросил первый рыцарь у Берти.

Тот не удостоил своего собеседника ответом, но спустя минуту, проведённую в раздумьях, с усмешкой ответил:

– Наверное, хочет прокатиться на нём. – И засмеялся. – Не-ет, мой английский друг, на моём старике ты никуда не улетишь.

– И не уедешь, – добавил Берти, присоединившись к смеху товарища.

Однако Дорнтон не сдавал позиций: он неустанно понукал упрямого дракона, хлеща его поводьями по шее и толкая ногами, кричал ему грозно, даже умолял, но – тщетно: дракон не обращал на это никакого внимания и всё так же лежал, и, по-видимому, уже давно спал.

Устав от своих бесцельных попыток, Дорнтон, наконец, нашёл решение проблемы. Он взял своё копьё и изо всех сил кольнул им дракона в бок. Почувствовав боль, Мердок сразу вскочил и торопливо заковылял вперёд. Он даже расправил крылья и стал неуклюже подпрыгивать, удирая от незримого врага, причинившего ему сей дискомфорт. Дорнтон от радости, что совладал с упрямцем, кольнул его снова, но тут старый Мердок понял, в чём дело.

Его голова на длинной шее резко повернулась к уколенному боку, чтобы понять источник боли, но, к счастью, Дорнтон вовремя убрал копьё, и дракон, не найдя этого источника, вновь стал погружаться в сонливость, решив, что опасность миновала. Он замедлил ход и, пройдя ещё несколько шагов, вновь опустился на землю, и, сложив крылья, закрыл глаза.

Вконец рассвирепевший Дорнтон в ярости соскочил с дракона, когда тот перестал реагировать не только на понукания, но даже и на уколы копья, и, зайдя сзади, изо всех сил поддал его ногою.

Уж этого старый дракон вытерпеть никак не мог! Он тут же вскочил сразу на все четыре ноги и, раскрыв пасть, окатил землю под ногами Дорнтона потоком пламени. Это было то немногое, чего Мердок ещё не растерял за свои года.

Насмерть перепуганный дворецкий, схватив копьё, бросился удирать от разъярённого дракона. Однако спрятаться было негде, и старику пришлось бегать по кругу, преследуемому рассерженным зверем, который не переставая посылал ему вслед всё новые и новые огненные подарки.

Сидевшие невдалеке старики вновь оживились, и первый из них, слегка встревоженный, обратился к своему товарищу:

– Послушай-ка, Берти, что-то твой старик уж слишком разошёлся. Не пора ли тебе позвать его, чтобы он не спалил этого чудака?

В ответ на это Берти с ехидной усмешкой произнёс:

– Ничего с ним не будет, мой Мердок всегда так развлекался в пору своей молодости – со мной, например. И с предыдущими хозяевами. Для него это как весёлая игра была. А то, что он захотел чуточку проучить этого англичанина – так этого ему никто запретить не может. Зато в другой раз этот Истинный не полезет к нему с полётами.