Непознанный мир (цикл повестей)

И Джереми, потеряв всякую охоту к тренировкам, отвёл Дьюи, а заодно и Винторога, обратно в их загоны, а сам пошёл разыскивать Дорнтона, чтобы тот забрал своё копьё.

Он нашёл старика в Нижнем зале. Дорнтон сидел у камина, спиной к выходу, согнувшись, и пустым взглядом смотрел в никуда.

Граф остановился в дверях, не зная, с чего начать. На шум его шагов старик даже не обернулся, и сидел совершенно неподвижно, словно в забытье.

В молчании глядя на дворецкого, Джереми почувствовал укол совести, но всё же решился сказать. При этом голос его зазвучал виновато.

– Дорнтон, – окликнул его граф.

Ответа не последовало. Старик даже не шевельнулся на звук голоса.

– Дорнтон, – настойчиво повторил Джереми после некоторого молчания. – Ты забыл копьё. Оно там, на тренировочной базе. Сходи обратно и забери его оттуда. Ты ведь лучше меня знаешь, что если кто-нибудь из рыцарей по незнанию случайно прикоснётся к нему – копьё уничтожит его. Прошу тебя, Дорнтон…

Ни слова не последовало от дворецкого после просьбы графа. Джереми готов был поклясться, что старик так ведёт себя нарочно, мстя ему за нанесённую обиду, и уже готов был решительно подойти к нему, чтобы спросить об этом в открытую, как Дорнтон ответил хозяину. Ответил с глубоким разочарованием и скорбью в голосе:

– Зачем оно мне, если я уже больше не Истинный и не защитник?.. Если завтра я предам самого себя, оставив того, ради кого я живу на этом свете, погибать в бою?

Тяжело вздохнув, он умолк. У графа сжалось сердце, но он не мог в свою очередь высказать то же Дорнтону или же позволить ему участвовать в завтрашнем сражении. Поэтому, чтобы заставить его понять это, он ответил:

– Хорошо, Дорнтон, я сам пойду и возьму твоё копьё. Но пусть тебя потом не мучает совесть из-за того, что твой хозяин погиб по причине твоего упрямства.

Он развернулся и вышел, действительно направившись к базе. Дорнтон оглянулся, посмотрев на пустой порог, затем резко вскочил и рванулся вслед за графом.

Он быстро нагнал его, но Джереми не останавливался и всё так же уверенно шёл вперёд.

– Сэр, сэр, остановитесь! – запричитал Дорнтон, забегая вперёд. – Простите меня за моё поведение, сэр, простите, я виноват, я не стану больше с вами спорить, не стану, только не трогайте копьё, пожалуйста! О, Святые Небеса!..

Джереми прошёл ещё немного вперёд, не обращая внимания на мольбы Дорнтона и его суету вокруг себя, чтобы старик ещё больше укрепился в своём решении, и наконец остановился.

– Ну наконец-то, Дорнтон, – с облегчением произнёс граф. – Ты внял моим просьбам. – Он заглянул старику в глаза. – Я не могу рисковать тобою, ведь вчера, когда ты… едва не разбился, я испытал такое потрясение, что едва не обезумел, видя, как твой дракон камнем летит вниз. Слава Богу, я успел перехватить твоего Даэрдона. И ты поймёшь теперь, почему я так решил.

– Да-да, сэр, вы… вы правы, сэр, – спешно заговорил Дорнтон. – Вы правы…

– Ты не виноват передо мной ни в чём, – продолжил граф. – Более того, – изначально ты вёл себя по чести, пытаясь отговорить меня от своего решения. Ты действовал согласно своему сердцу и разуму, потому что в этом состоял твой долг передо мною. И я обещаю тебе, Дорнтон, что буду беречь себя так, как берёг бы меня ты. Пойдём-ка за твоим копьём.

И они вместе побрели по дорожке. Дорнтону очень хотелось надеяться на то, что завтра ему не придётся жалеть о своём согласии остаться во дворце Гулсенскасл.

После ужина монарх Гулсена вызвал к себе Джереми, и они долго разговаривали о чём-то наедине. Возможно, Джастин О`Краун давал наставления графу по завтрашнему сражению. Но как бы то ни было, Джереми возвратился в свою спальню с выражением непоколебимой уверенности на лице.

– Что сказал вам его королевское величество, сэр? – не замедлил спросить его Дорнтон.

В ответ граф как-то таинственно улыбнулся, но ничего не ответил. Он прошёл к столу, сел и, взяв перо и пергамент, начал что-то записывать на нём.

Старый дворецкий, снедаемый любопытством, подошёл и, заглядывая за плечо господина, с изумлением прочёл:

«Записки подданного английской Короны благородного графа Джереми Дарлингтона о пребывании его в великом параллельном мире Англии, светлейшем королевстве Гулсен».

Написав сие предложение, граф поставил точку и оглянулся через плечо на своего слугу.

– Я напишу свои воспоминания о нашей жизни здесь, Дорнтон, – видя недоумение старика, пояснил ему Джереми. – Не думаю, что нам кто-нибудь поверит, – ну да это их дело. Когда же я напишу эти воспоминания, первым, кто их прочтёт, будет лорд Ричард Мак`Саллигер. А ты, Дорнтон, будешь мне помогать. Уверен, что его светлость, прочитав мой труд, очень долго будет приходить в себя от потрясения, – он рассмеялся.

– Отлично придумано, сэр, – похвалил хозяина Дорнтон, усаживаясь на кровать и зевая.

Граф взглянул на него, улыбнулся и свернул пергамент.

– Думаю, что на сегодня написанного достаточно, – сказал он, вставая из-за стола. – Сейчас нам гораздо важнее хорошо выспаться перед боем, который предстоит нам… то есть мне завтра, – поспешил он поправиться, заметив свою оговорку, но Дорнтон, услышав её, погрустнел и молча встал со вздохом, чтобы помочь графу раздеться. – Не печалься, Дорнтон, – положил ему руку на плечо граф. – Лучше радуйся, что тебе не придётся больше испытывать всю эту тяжесть на себе – я имею в виду не доспехи. И не беспокойся за меня, пожалуйста, я сделаю всё, что в моих силах, чтобы защитить и королевство, и монарха. Завтра эта француженка получит по заслугам и будет справедливо наказана – его величество сказал мне сегодня, что планирует взять её в плен, препроводив потом после некоторых нравоучений назад на Землю… Всё будет хорошо, Дорнтон, помни об этом завтра.

Старик ещё раз вздохнул и покорно кивнул. Но когда Джереми уже крепко спал, Дорнтон, лёжа в полной тишине и темноте с открытыми глазами, мучительно думал о завтрашнем дне. «Будущего не следует бояться» – вдруг пронеслись у него в голове слова Джастина О`Крауна. Но всё же Дорнтон не верил этому. Правильно ли он поступил сегодня, согласившись с решением хозяина не участвовать в завтрашней схватке? И сумеет ли его хозяин вернуться оттуда живым?

Каким счастьем было бы для него вновь оказаться дома и не думать ни о каких сражениях… Что же он натворил! Тогда он послушался решения графа и не проявил своей всегдашней настойчивости, из-за чего они и попали сюда, а теперь, если он сделает это и во второй раз, то наверняка потеряет его! И Дорнтон решил последовать за ним в завтрашний бой, ибо дважды ошибиться он не может. И либо защитит хозяина от опасности, либо они погибнут оба…

«Жизнь моего господина дороже каких бы то ни было данных мною обещаний», – твёрдо сказал себе Дорнтон, и с этими мыслями быстро и крепко уснул.

Утром старик проснулся уже без Джереми. Его хозяина в спальне не было, и его одежды – тоже.

Дорнтон в отчаянии вскочил. Как он мог проспать отправление войска? Неужели они уже улетели?

Старый дворецкий бегом бросился к двери, и, как был, в одной пижаме, кинулся к выходу из дворца.

Выбежав во двор, он с облегчением увидел, что всё войско Гулсена, – и люди, и драконы, – ещё ожидают сигнала к взлёту. Они разместились на всей территории вокруг замка, включая тренировочную базу и прилегающую местность. Их было на этот раз не менее трёх с половиной тысяч – очевидно, прежний состав пополнился воинами из далёких северных земель королевства.