Непознанный мир (цикл повестей)

«Повелитель…»

Дорнтон услышал лишь невнятный рокот где-то в глубине драконьей глотки. Копьё Сенджамина работало на своего нового хозяина, при помощи желаемого образа подчиняя дракона другому человеку.

Теперь перед Громобоем стоял не чужак, пробравшийся в покои его господина, а сам правитель Гулсена Сенджамин, его хозяин. Его образ находился лишь в воображении дракона, но сила копья заставила его поверить в то, что перед ним – настоящий Сенджамин.

Дорнтону оставалось лишь отдать приказ Громобою к повиновению. И он не помедлил это сделать.

– Покорись мне, дракон! – громогласно воззвал он, и Громобой с ликованием подчинился.

«СЛУШАЮ И ПОВИНУЮСЬ!!!» – проревел он на своём языке, наклонив огромную голову и позволив Дорнтону забраться на себя верхом. Старик, усевшись между длинных шипов на шее, выдернул копьё, и Громобой, приобретя нормальное зрение, теперь только ждал приказа от того, кого он считал вернувшимся Сенджамином.

Теперь дракон не мог видеть Дорнтона, и старик не опасался, что Громобой его уничтожит, узнав, что был обманут: копьё хозяина Громобоя сослужило хорошую службу старику во имя королевства.

Обрадованный тем, что дракон понимает человеческую речь, а значит, им нет нужды управлять с помощью уздечки, Дорнтон отдал ему приказание:

– На восток, Громобой! Королевство Гулсен в опасности! Мы летим на подмогу монарху, на битву с грифонами! Ты сможешь отомстить за моё ранение грифонам, из-за которых я столько времени не выходил к тебе. Вперёд!!!

Услышав приказ, исполинский дракон взмахнул крыльями и с ликованием ринулся прочь от своей башни, к которой он был до сей поры прикован своим горем. Дорнтон едва успел изо всех сил схватиться за гигантский шип, чтобы не свалиться вниз от такой скорости. И, заметив потрясённые лица двух стариков – бывших рыцарей Ансерва, которые всё так же сидели подле загона Мердока, с усмешкой помахал им рукой. Уж теперь-то он за считанные минуты доберётся до места сражения и с помощью Громобоя поможет армии Гулсена одержать победу над Флёр и её грифонами… Или он не дворецкий Джереми Дарлингтона!

Пролетая над грифоньими владениями, монарх Гулсена и Джереми обнаружили на земле только несколько немногочисленных групп птицельвов, да пару раз замечали несколько стаек вдалеке. Здесь, несомненно, им было делать нечего. Должно быть, основная армия Флёр находилась где-то в глубине этой земли.

Их войско уже начало уставать от долгого перелёта, и монарх забеспокоился. Если они нигде не обнаружат Флёр, им придётся заночевать в этой местности, и тогда они могут стать лёгкой добычей для её грифонов, ведь грифоны отлично видят ночью, как кошки, хоть и не являются ночными животными. Однако монарх принял решение продвигаться дальше, и Джереми поддержал его в этом.

Ещё через полчаса показались сочные зелёные луга, – природная территория обитания грифонов. Здесь они, что называется, паслись в огромных количествах, поедая сочную траву, поскольку были и плотоядными, и травоядными одновременно.

Увидев такое огромное средоточие грифонов, монарх перестал сомневаться в том, что это и есть те, кто бился с ними в первых двух битвах. Но Джереми и тут разочаровал правителя. Он сказал, что если бы это были они, то давно уже завидели бы их армию и поднялись бы в бой – на худой конец, попросту бы убежали, если б рядом не было Флёр, чтобы отдать им приказ к нападению. Но эти грифоны не делали ни того, ни другого, и не обращали на них внимания. Сделав вывод, что чем дальше они углубляются в грифоньи земли, тем больше у встречаемых ими грифонов уверенности и непуганности, Джастин О`Краун понял, что в следующий раз им попадутся те, кого они ищут. И уже не увидят в этих грифонах ни испуга, ни безразличия.

У их войска ещё оставались силы, чтобы лететь дальше, но не иссякнут ли они перед самым боем?

Стараясь не думать об этом печальном для них исходе, монарх двинул армию дальше, и через двадцать минут полёта они обнаружили под собою пустынную каменистую местность, где земля была мёртвой и безжизненной, и повсюду была истоптана сотнями следов грифоньих лап.

Максимально низко зависнув на драконе над этим невесёлым пейзажем, Джереми обнаружил, что большие камни вовсе не хаотично были расположены, а были навалены друг на друга, составляя тем самым большую гору величиной с крупного дракона. И подобных сооружений было разбросано сотнями до самого горизонта.

Но прежде чем граф догадался, что перед ним такое, из одной такой «горы», стоявшей неподалёку, вышел грифон. Он сонно посмотрел по сторонам, расправил крылья и собрался было взлететь, но, заметив дракона и человека на его спине, издал громкий птенцовый писк, – однако вместо того, чтобы в следующий миг от испуга скрыться обратно в своём жилище, взлетел, и на бреющем полёте стал всё с тем же жалобным писком облетать всё поселение. Запаниковав, Джереми в мгновение ока рванул Дьюи наверх, к своему войску.

Сообщив монарху о том, что они, наконец, отыскали своих противников, которые уже поняли, кто к ним пожаловал, Джереми получил приказ отвести свою ветвь в сторону, чтобы можно было вести бой на два фланга. Сделав это, оба предводителя громко протрубили в рога боевые кличи Анкрауна и Ансерва, вызывая на бой врага, и замерли в ожидании своих пернатых противников.

И они не замедлили появиться.

Прямо перед ними облака разорвали сотни грифонов, разъярённых на непрошеных гостей и их нахальство прибыть сюда с целью внезапного нападения. Они казались сильнее и злее, чем в прошлый раз, и войску Гулсена сразу пришлось нелегко: приходилось отбивать атаку за атакой, а количество новых грифонов, поднимавшихся в бой, всё не убывало.

– За Гулсен!!! За Арсента!!! – в азарте боя кричал монарх, рубя мечом покойного дворецкого грифонов одного за другим. Джереми, сбивая с толку птицельвов флагом Ансерва, кричал им в исступлении:

– Чёрный пёс Ансерва сразит вас, грифоны, во имя Арсента, его последнего хозяина! А королевский лев Анкрауна покажет вам, кто из вас лев, а кто – жалкая курица! Он раздерёт вам глотки своими когтями! За Гулсен!!! За Арсента!!!

Понимавшие человеческую речь грифоны нападали на графа с ещё большей яростью, не помня себя от бешенства, и сила Импиринт-хоуп теперь не угасала ни на мгновенье, круша птицельвов целыми стаями.

Флёр видно не было. Возможно, она решила подождать, пока силы её противника, и так уже истощённые долгим перелётом, не иссякнут, и тогда она поставит последнюю точку в этом сражении, напоследок поиздевавшись над монархом и его английским союзником.

Но на этот раз даже утомлённое долгим перелётом воинство Гулсена, похоже, решило расквитаться с грифонами за всех своих погибших товарищей: они без устали взмахивали мечами и копьями, не упуская из виду ни единой попытки грифонов поразить их в слабые места. Прикрывая друг друга и воюя на два фланга, гулсенцы значительно сократили свои потери, и теперь настал черёд грифонов крепко призадуматься над тем, по зубам ли им такой сплочённый и умный противник. Но они не могли отступить, поднятые в бой прямым приказом Флёр, которой доверяли всё меньше и меньше.

Джереми понимал, что монарху приходится несладко, но не мог ему помочь, покинув свой фланг, потому что тогда грифоны все разом напали бы на меньшую по численности армию ветви Ансерв, которой граф помогал биться, с лёгкостью уменьшая число грифонов силой своего меча. Он бы очень хотел помочь ему, но теперь только оставалось надеяться на то, что Джастину О`Крауну удастся справиться с врагом без его помощи. Но если в бой вступит Флёр, монарх может потерять бдительность, отвлечённый её нападением, а в этом случае грифоны могут напасть сзади целой армией, и тогда всё будет кончено…