Неприкаянный 1

Увы, но воссоздать на макете всё в точности не получалось, в реальности всех этих люков куда больше. Но я делал ставку на отработку взаимодействия парами, и в этом плане результаты были хорошие. Парни обучались с азартом, а реальные выстрелы и взрывы выбрасывали в кровь адреналин, выступая дополнительным стимулом.

— Галанцев, Будко, чистите комовой кубрик, я и Казарцев офицерские каюты. Вопросы? Отлично. Тогда работаем!

Снегирёв молодец, подвёл катер к корме и сноровисто сбавил ход, подстраиваясь к корме миноносца. При этом наша палуба чуть опустилась, но для нас это не критично. Тренировки не прошли даром, и все восемь бойцов абордажной команды сноровисто перебрались на палубу японского миноносца.

Задача поставлена и все знают, что им делать. Харьковский и Вруков поспешили на указанную позицию. Боцман высунул ствол ружья, и прошёлся картечью вдоль левого борта, высадив четыре патрона. Только после этого высунулся, и выстрели ещё раз, после чего уступил место кочегару, который взял под прицел сектор, но не стрелял. Тех, кто укрывался там за надстройкой смел или отогнал Андрей Степанович, сейчас спешно заталкивающий патроны в трубчатый магазин.

Ложкин оставшийся у пулемёта продолжал жалить длинными очередями не позволяя высунуться самураям, укрывшимся в районе боевой рубки. Как только мы высадились Снегирёв чуть отошёл от миноносца, обеспечивая ему сектор обстрела. Так что с нашего борта никого не осталось, с левого отработали боцман с кочегаром. А там пулемётный огонь подчистил и бак, загнав всех японцев в укрытие.

Дубовский хмыкнул, и обойдя все три люка имевшиеся на юте, заблокировал наружными запорами. Всё. Теперь из машины и котельной не выберутся. Надо же, а ведь всё просто. И чего я сам не додумался до этого? Век живи, век учись и всё равно дураком помрёшь. Воистину это так.

Галанцев и Будко подступились к сходному тамбуру в кормовой кубрик, и запустили туда гранату. Глухо бумкнул взрыв, и они скользнули внутрь сквозь дым. Мы дошли до трапа ведущего в офицерские каюты, и я запустил вниз гранату. Взрыв, и я сбежал вниз.

Вообще-то, существует опасность, что какой-нибудь храбрец рванёт боезапас, находящийся в патронном погребе в носу или откроет кингстоны в машинном отделении. Вот не собираюсь я отказывать японцам в мужестве и забывать где именно получило широкое распространение самопожертвование во вторую мировую. На секундочку это как раз Россия, в смысле СССР и Япония.

Но меня сейчас интересует радиорубка, которая как раз и должна располагаться в офицерских помещениях. Я приметил на мачте антенну, и если нам удастся заполучить шифры, это будет охренеть какой добычей. Конечно хотелось бы добыть и сигнальные коды, которые должны быть в ходовой рубке. Но если выбирать между ними, то я ставлю на радио, которое самураи, в отличии от нас, используют весьма широко.

Внизу оказалось сумрачно. Света от небольших иллюминаторов мало, а электрическое освещение только что помножила на ноль граната. Да ещё и глаза режут газы от сгоревшего пороха. Повёл стволом ружья, выискивая цель. Ч-чёрт, нужно будет приделать пистолетную рукоять, с прикладом слишком громоздко.

Кают компания. Пусто. Каюта. Казарцев рванул дверь, я сунулся стволом. Двухъярусные койки справа, у иллюминатора небольшой столик, справа крючки с вешалками. Тесно и пусто, укрыться негде. Ещё две каюты, одна из них капитанская. Никого.

Последняя. Я вновь сунулся стволом и сразу надавил на спусковой крючок. Грохнул выстрел, и японского мичманца, ну или кайгун-сёй-кохосей, язык сломаешь, отбросило на узкий столик, над которым половину стены занимает радиопередатчик. Ещё и короба какие-то на полу стоят. Ох и бандура. Такую на одной повозке не увезти. Но это ерунда.

— Илья одеяло из каюты, живо.

Тот молча метнулся в ближайшую и через пару стуков сердца протянул мне требуемое. Получится захватить миноносец, не получится, но эти трофеи я должен утащить. Сложил книги, журналы, всё до единой бумажки и увязал в узел. Когда поднялись на палубу приказал катеру приблизиться и перебросил добычу Ложкину.

— В мою каюту, если пропадёт, яйца оторву.

— Есть, — коротко бросил артиллерийский кондуктор и метнулся выполнять приказ.

Тем временем Галанцев и Будко закончили зачищать кормовой кубрик, оказавшийся пустым. Да оно и понятно, все ведь находились на боевых постах. От обстрела кто-то мог укрыться и там, но вот как-то не случилось.

Японские моряки решили воспользоваться моментом, пока катер подходил к нам, а Ложкин бегал в каюту, да потом ещё и менял ленту. Вооружившись винтовками они попытались нас атаковать, сделав всего лишь по одному выстрелу и рванув в штыковую.

Стрельба заставила нас искать укрытие, но когда самураи побежали в атаку загрохотали дробовики. Причём работали мы парами, полностью перекрывая узкий проход вдоль бортов. Стоит ли говорить, что храбрых противников вскоре не осталось. Причём у нас, так и не дошло до короткоствола. А там опять затакал максим, загоняя в укрытие тех, кто ещё оставался цел.

Пополнив магазины, мы двинулись дальше, блокируя встречающиеся по пути крышки люков. Когда подошли к камбузу между второй и третьей трубами, я взобрался по скобам на надстройку, и разбив выстрелом стекло иллюминатора забросил гранату, после чего заглянул в открытую дверь. Внутри царил погром, а в углу лежал истерзанный труп кока. Получается не покинул своего поста. Ну или испугался и спрятался. Не суть.

Когда вышли к боевой рубке, Казарцев забросил гранату на ходовой мостик, и сноровисто взобрался наверх, держа наготове Наган. Даже пальнул пару раз, в лежащих там матроса и командира, скорее на всякий случай, чем по необходимости. Поднялся и точно так же проконтролировал четверых обнаружившихся на площадке с трёхдюймовкой. Ну и переставил машинный телеграф в положение «стоп машина», благо там всё понятно, и знание иероглифов не требуется. Как ни странно, запертые машинисты выполнили приказ, шум паровиков прекратился и миноносец начал замедляться.

Пока мы зачищали мостик, Мещеряков и Дубовский заняли позицию беря под прицел выход из носового кубрика. Боцман со своей группой попытался проникнуть в ходовую рубку, и так как дверь оказалась запертой изнутри, выстрелом вынесли стекло иллюминатора и забросили гранату. После чего провели контроль.

Далее настала очередь носового кубрика, где обнаружилось трое выживших, не сумевших оказать хоть какое-то сопротивление. Взрыв гранаты в замкнутом пространстве, то ещё удовольствие. К слову их не задел ни один осколок, но приложило настолько знатно, что сопротивляться они не могли.

Проверили патронный погреб, и запасные торпеды, на предмет героической неожиданности, но героев не нашлось, и никаких адских машин там не обнаружилось. Машинисты и кочегары, запертые на своих постах, так же не оказали сопротивления, сдавшись в плен. Всего мы захватили двадцать четыре человека, в подавляющей своей массе машинисты и кочегары.

Во вскрытой боевой рубке обнаружили труп капитана первого ранга Асай, командира первого отряда истребителей. Если вспомнить о том, что я до этого потопил уже два корабля из его отряда, становится понятным и его желание посчитаться. Это объясняло и наличие радиостанции на миноносце, на начальном этапе войны.