Непростая работа - горшки обжигать 4

– Не жалуемся, — пожал плечами я, оставив ненадолго всю процедуру, дабы отделить несколько краюх от хлеба. — Да и у вас, — передал парочку оных своему сотрапезнику, — насколько мне известно, всё не очень просто в быту.

– Истинно так, — надломил он кусок на половинки. — Но только стараниями нашей государыни, — вновь повторил Норм жест почитания Тьмы, — всё и держится на плаву.

– Трудно Тьме видать с таким народом, — приговорил я первое блюдо и взял небольшой перерыв на поговорить.

– Не то слово, друг мой, — собеседник мой, напротив, еду потреблял неспеша, отчего первое он ещё не довёл и до половины, что, впрочем, не мешало ему вести беседу в соответствии с правилами этикета. — Что ни день, то новый заговор, — увы, я не выдержал и долил себе добавки. — Одно спасает — при троне нет никого, кто бы словом или делом или мыслью пошёл супротив Её воли.

– Всех извели? — нашёл я самое естественное для их общества объяснение.

– Угу, — нисколько не смутившись, подтвердил догадку Норм, доев наконец первое.

Так и трапезничали с ним на пару, ведя пустые разговоры и наводя мосты. До тех пор, пока наша неспешная церемония не дошла до принятия чая (куда же без него), где собрался весь руководящий состав части, не прервалась шумом снаружи.

– Примите мои поздравления, генерал-майор, — отсалютовал я ему чашкой с чаем. Ммм. Крепкий. Байховый. С чабрецом.

– С чем же? — удивился рекомый, не зная, что делать с непонятным шумом.

– Наши бойцы, — указал я за спину, туда, где всё нарастал гам, — с честью выполнили свою задачу, — сделал глубокий глоток чуть остывшего напитка (кипяток пить — это вредно и невкусно). — И теперь можно с твёрдой уверенностью сказать: «La battaglia si ritirata» (лат. «Битва окончена»), — перешёл я на «мёртвый» язык. Страсть как нежить любит использовать их в силу ироничности. — С чем вас и поздравляю.

– Правда? — вклинился в наш разговор один из офицеров. — Как же вы догадались, что она закончилась благоприятно для нас? — ещё один озвучил мысль собравшихся.

– Ну это нетрудно, дорогой Уотсон, — вот так оказия приключилась, этого офицера ведь так и зовут. Забавное стечение обстоятельств. — Да будет вам доподлинно известно, — перешёл я на менторский тон, — что каждый из высших сущностей напрямую подключён к ноосфере, откуда непрерывно черпает передовую информацию... — и увидев, как вытянулись лица офицеров в недоумении, решил всё же прекратить баловство. — Шутка, — от этого лица собравшихся на внезапную лекцию о способностях существ иного порядка стали ещё огорошеннее. — Всё гораздо проще.

– На самом деле такое умозаключение сделал бы любой разумный, что мало-мальски знаком с повадками нежити, — донеслось до всех из-под уровня пояса. — Громкое улюлюканье, — «мышка»-гоблинша наконец показала свою природу и полностью поменяла свой настрой. — Гогот и гомон никак не могут быть плохими вестниками. А следовательно, что? — задала она риторический вопрос в зал. — Верно, всё закончилось благополучно, — и сама на него ответила. — О чём незамедлительно поведал наш дорогой оснаб генерал-майору, несколько опередив официальный доклад от вестника, — разложила по полочкам СБшница, указав попутно на статного вестового, что только-только принёс известие и излагал его Норму.

– Ну что, — упёр я руки в бока. — Коли тут всё закончилось как нельзя лучше, то стоит отправляться назад. Может, уже и угольков задавили, вот будет хорошая новость, если сбудется желание, — вежливо откланявшись офицерскому собранию, взял курс на прошлое место дислокации. Пока при доброй памяти и не начались гуляния. Потом ведь не отбрешешься от приглашения.

– -- Родные пенаты ---

Во дворике перед казармой для младшего офицерского звена сегодня людно — проводится внеочередное (читай, случайное) собрание выборных представителей всех отрядов и просто слушателей, что пришли поддержать своих товарищей. Так много народу пришло, что пришлось проводить мероприятие на улице, ибо яблоку негде упасть от прорвы участников. Стороннему наблюдателю, который имел удачу появиться недалеко от них в этот момент, открывался вид на горячо обсуждающих некий вопрос спикеров, не так давно писавших «письмо турецкому султану»:

– И как мы это объясним товарищу Кондратию? — проскрипел челюстью и резко ткнул своей худющей и немного истлевшей рукой в центр стола, за которым сидели лидеры мнений, один из них. На что его группа поддержки зашумела.

– Как-как? — передразнил его размерами с бочку бородач и растопырил пятерню перед лицом оппонента. — На пальцах! — смех от его родичей сотряс весь двор.

– Я не думаю, что он настолько глуп, — едко подметила статная дама с острыми ушками и кожей цвета оникса, спровоцировав тихие комментарии о «недалёкости коротышек» среди её однополчан, — дабы разъяснять ему на пальцах сложившуюся ситуацию.

– Он мужик мировой, — гулко, будто из-под ведра, произнёс электронный голос, выразив общую для его клики идею. — Поймёт.

– Надеюсь, — выразил сомнение в их предприятии безусый летёха, который представлял здесь надзор за ситуацией. — Командиры-то, — мотнул он головой в сторону администрации, — как могли открестились от затеи.

– Не все, — грузно вкатился в пространство для дебатов ком из плоти с капитанскими погонами.

– Но объяснения-то на нас скинули, — нашёл себе новую цель для споров бородач. Остальные же лишь мысленно пожелали удачи первому. Хоть по размерам он и был раза в три больше, нежели его оппонент, но в оном удали (или дури) имелось на десятерых.

– Прорвёмся, братцы! — выкрикнули им из толпы.

– Хочется верить... — со слабой надеждой промолвил лейтенант.

– -- Вертаемся назад ---

Родная часть встретила меня хорошими вестями, но не в той полноте, на которую надеялся. Бойцы ближе к финалу зачистки, когда оставалось не более миллиона из популяции мушек, дружно начали чесать репу «как бы подсобить комиссару-оснабу по хозяйству» и не нашли ничего лучше, чем заарканить и одомашнить бывшего противника. Инициаторами данной идеи оказались домовитые подгорцы. Кто бы сомневался.

Скомканные размышления солдат были несколько сумбурны. И их можно понять, всё же прямая цитата: «Не с их рылом в калашный ряд лезть», но здравое зерно в этом было. Вот, допустим, есть у тебя возможность заполучить безотходное, экологически чистое и полностью автономное производство чего-либо. Это хорошо? Безусловно, да! И бойцы по своей простой натуре крепко так подумали и пришли к выводу, что «незачем гробить гусыню, несущую золотые яйца, лучше к делу её приспособить», а излишек угольков, который неизбежно образуется за время их содержания, всегда можно проредить. Двойная выгода: и с хозяйством помогли, и занятие для себя отыскали. Скучно же одной муштрой, физухой, книгами, пьянками с ожиданием отпуска да боя перебиваться. Так что небольшая лесничья работёнка в виде отстрела время от времени коулов — это есть веселье для войска. А сердечная радость для Бога («Сказание о Магмед-салтане», Иван Пересветов) — это угольная шахта. Как-то так.

– Дела, однако, — пробормотал несколько обескуражено я. Не думал, что ребята таким способом решат выполнить боевую задачу. И ведь Система приняла это и присудила нам победу в раунде. Вот же ж народная мудрость и здравое скопидомство. Нет, меня всё более чем устраивает, так как заполучить в свои руки хоть какой-то мало-мальский и в теории бесконечный угольный источник — это большое подспорье для будущей цивилизации, прямо царский подарок.

– А ещё мы бы хотели вам вручить титул, — смутился один из братии делегатов. Не будут же они всей толпой ходить, так, лидеры и их ближняя клика. Душ с двадцать наберётся.