Невозможно! Невозможно. Невозможно?
Шрифт:
Пару мгновений спустя моя куртка оказалась на грязном полу, а мою грудь с жесткими, властными ласками сжимали сильные мужские пальцы, пока губы впивались в мою шею. Я, наслаждаясь ощущениями его прикосновений, пыталась расправиться, в свою очередь, с его рубахой, скрывающей под собой сильные, тренированные мышцы… Вскоре, с его помощью, моя одежда и его рубаха с перевязью для меча оказались там же, где моя куртка, а сильные руки прижимали меня спиной к холодному камню, в то время как губы обжигали грудь, лаская уже набухшие от желания соски. Он был не единственным мужчиной в моей жизни, но настолько погружаться в ощущения ласок, страсти, желания и удовольствия меня заставлял только он…
– Ты сводишь меня с ума… - выдохнула я, когда жаркие поцелуи вновь заставили россыпь мурашек пробежать по телу. От груди к животу и
– Я стараюсь, - два пальца скользнули внутрь, заставляя меня еще больше перебирать длинные пряди его волос, кусая губы от нарастающего возбуждения. – Но, быть может, ты все же проявишь активность? – усмехнулся Даркен, вновь возвращаясь к моим губам. Бесчисленные ночи, проведенные с ним, уступали нашим ночам после признания в разы. Страсть, яростная, граничащая с безумием, была в них всегда, но вот легкая нежность, придававшая близости пряность, появилась лишь недавно, лишь после того, как мы по-настоящему осознали, что мы значим друг для друга…
– Конечно, - я лаская руками широкую спину, ощущая ладони рельеф мышц, и медленно опускаюсь на колени, заставив мужчину прижаться спиной к камню пещеры, чуть склонив из-за низкого «потолка» голову. Когда-то давно, в прошлой жизни, я ласкала его подобным образом, если Магистр Рал требовал… Но сейчас и это иначе, сейчас даже я, от осознания того, что доставляю ему наслаждение, испытываю едва уловимое удовольствие. Я, расправившись с ремнями, стягиваю черные штаны ниже, лаская губами мужчину, возбуждение которого сейчас все больше передается и мне. Я знаю все его желания, все, что он любит, и это делает ночи с ним крепкими, опьяняющими, приятными… словно выдержанное вино. Пальцы перебирают уже мои волосы, дыхание становится хриплым, а в коленях неприятно отдается жесткий каменный пол, но это неудобство теряется где-то в почти безумной страсти и желании… Огонек костра почти затухает, отбрасывая лишь крошечные отблески пламени на стены пещеры, становится темнее, и, наверное, прохладнее, но я не чувствую холода. Пальцы крепко сжимают затылок, почти до боли, я ощущаю нарастающее в теле моего партнера напряжение и… Солоноватый привкус во рту, вязкий, терпкий. Он никогда не имел привычки не доводить дело до конца. Никогда… И вряд ли когда-нибудь ей обзаведется…
– Ты прекрасна в постели, - шепчет мужчина, немного отдышавшись.
– Даже в такой неудобной, - хмыкнула я, проглотив теплые капли жидкости. Где-то в глубине памяти всплывают туманные видения первой ночи. Именно тогда он заставил меня впервые сделать то, что произошло сейчас. В ту ночь я боялась, что мои действия его не устроят. Сейчас – нет… Все очень сильно изменилось с тех пор, как шестнадцатилетняя Кара вызвала интерес Лорд Рала. Все изменилось…
– Даже в такой неудобной, - я не успела ойкнуть, когда оказалась лежащей спиной на теплом одеяле, сквозь которое просачивался холод пещеры. И сглотнула, увидев в его руке эйджил, частый спутник наших совместных ночей. Когда-то без него не проходил ни один визит на ложе Лорда Рала. Сейчас же ночи проходят как с участием эйджила, так и без него. Все зависит от желаний Даркена. Впрочем, они поразительно часто совпадают с моими…
– Ты не возражаешь? – вопрос скорее риторический. Сделать мне больнее, чем я привыкла терпеть, он сможет только сильно постаравшись. А в боли, мешающейся с наслаждением, есть своя изюминка.
– Нет. – Эйджил касается моей стопы и нога легонько отдергивается. Боль, мимолетная, пронзает ногу и исчезает, растворяясь в желании. Мы безумны, в глубине души, и я это осознаю. И наша привязанность, привычка к боли – проявление этого безумия. Легкие касания эйджила, дразнящие, заводящие мужчину и заставляющие меня, иногда, судорожно впиваться в одеяло пальцами. Я знаю, что причинение боли женщине доставляет Даркену извращенное удовольствие, но знаю и то, что он не позволит себе теперь чего-то, что я не смогу вытерпеть. Я доверяю ему…
В голубых глазах, поглощающих взглядом мое тело, читается яростная страсть, любовь, приправленная нашей взаимной ненавистью, царившей еще совсем недавно, легкое безумие. Он не Лео и никогда не был похож на простого парня-кузнеца, к которому я когда-то была неравнодушна. Но я слишком хорошо понимаю и то, что мне, с моими привычками, с
тем, что испытываемая сейчас боль сильнее разжигает мое желание, с тем, чему я училась всю жизнь, жесткая властность Даркена, с легкой примесью невесомой нежности ко мне, с редкими, но от того более ценными признаниями подходит гораздо больше. Ощущение того, что мы чужие, тонет где-то в наших чувствах, и все же не растворяется до конца. Что-то произойдет, что-то, что заставит нас оказаться по разные стороны раскола. И все же сейчас я не верю, что этот раскол мы не сможем преодолеть. Даже если на это уйдут годы. Мы оба этого хотим, и значит сможем…Касание эйжилом плеча, пронзающее болью всю руку, и шепот мне на ухо:
– А сейчас я хочу сделать кое-что особенное, - Даркен прикусил мочку моего уха, лаская кончиками пальцев внутреннюю поверхность моего бедра. Я осознаю, как сильно хочу близости с ним, когда пальцы скользят уже между моих ног. Но… От неожиданности я открыла глаза, приподнимаясь на локтях. Действительно особенное, он никогда прежде не прикасался губами, и тем более языком, там… Не сомневаюсь, что не только ко мне. Но от этих ласок, нежно-властных, хочется застонать, чтобы выпустить напряжение, расходящееся по телу. Я занималась подобным, но… с другими Морд-Сит, и никогда – с Магистром Ралом. Да и он прежде не оказывал никому такой милости…
– Зачем? – выдыхаю, кусая губы, чтобы сдержать вскрик. Наслаждение становится сложно контролировать, но я все же могу. Морд-Сит многое умеют терпеть…
– Тебе ведь нравится… - Даркен, закрывая глаза, ласкает мои бедра поцелуями, кончиками пальцев. – А меня это заводит… - он открывает глаза и я встречаюсь взглядом с затуманенными страстью голубыми глазами. Он невыносим, он ужасен, но… Я желаю его, страстно желаю, и не хочу, чтобы он прекратил эти неожиданные ласки. Новое касание губ между моих ног, жаркое, сводящее с ума, и… Он наконец вошел в меня, одновременно с прикосновением эйджила к запястью. Боль и наслаждение сплетаются так тесно, что становится невозможно отделить их друг от друга. Я хочу его, и погружаюсь в этот хаос страсти все сильнее… Плевать, не застанут ли нас, плевать, что со дня на день мы можем встретить отряды разведки противника, и надо быть готовыми. Сейчас, здесь, растворяясь друг в друге, плевать… Поцелуй, при которых я держу в уголке рта эйджил, передавая боль, мешающуюся со страстью, мужчине, жесткие ласки, запах свежей крови, когда я слишком сильно провела оружием по его плечу… Безумие, хаос? Наверное… Но я не хочу из него вырываться…
***
– Шевелись, тварь, - я еще не видела генерала Леймонта, возглавляющего войско Эйдиндрила, в такой ярости. Солдаты тащили за ним высоченного широкоплечего мужчину в меховом жилете, который криво усмехался, связанный по рукам крепкими веревками. На поясе – перевязь из какой-то довольно странной на вид кожи.
– Мы поймали его, когда осматривали разрушенную деревушку к юго-востоку. Похоже, эти типы ее и разрушили, - прорычал Леймонт, когда его подчиненные заставили здоровяка встать на колени перед Кэлен. – Этот… - он с явной ненавистью пнул мужчину тяжелым сапогом, - эта тварь, простите за мои слова, Мать-Исповедница, изнасиловала десятилетнюю девочку, из тех, кому там удалось выжить… Мы отправили остальных к праотцам, но решили, что вы захотите кого-то допросить…
– Мать-Исповедница… Высокопоставленная шлюха? – ухмыльнулся урод. Я представила девчушку, которую в десять лет терзала подобная тварь. А мужчина тем временем плюнул в сторону Кэлен. Я сжала эйджил, следя за тем, как острие Меча Истины упирается в горло пленнику. – Что, это твоя девка? – усмехнулся пленный. В глазах Ричарда полыхала ярость.
– Это моя жена… - прорычал он. – Когда мы закончим с допросом, я лично отрежу твои причиндалы, - я невольно отступила на шаг, хорошо понимая, на что способен разгневанный Искатель.
– Которые, должно быть, совсем маленькие, раз ты ими насилуешь маленьких девочек, - я снова не узнала Кэлен, в зеленых глазах которой зажегся гнев. – Видимо, на взрослую женщину тебя не хватает… - она протянула руку, чтобы взять пленного за руку. Жест Даркена, прожигающего «гостя» глазами, остановил ее. Кэлен недоуменно выгнула бровь.
– Позволь мне поговорить с этим недоноском, - шепнул Даркен, отозвав в сторону меня, Зедда, Ричарда и Исповедницу. – Мне и Каре. Я уверен, что кое-что мы выведаем. Если говорить будет неохотно, ты его исповедуешь.