Невыдуманные истории выдуманных людей

– Оооооооо… Типичное мышление бедности. Ты достойна самого лучшего в этом мире! Запомни: не ты для мира, а мир для тебя! А мужика ты как собралась себе находить? Больничного, местного?

– Ну хватит, Юль, достаточно, найдётся.

– Машенька, женщина мужчину вдохновляет, а мужчина совершает подвиги, несёт ответственность за семью, но какая же ты муза – когда кроме дурдома нет ничего в жизни, молодые годы твои мимо проходят, ты думаешь, кто-то потом вспомнит, как тебя звали, памятник поставят? Любить нужно сначала себя, быть наполненной, тогда и любовь появится, ты же знаешь, когда один человек наполнен и счастлив и второй наполнен и счастлив, они встречаются и создаётся любовь.

А когда ты пустая и мужчины в твою жизнь приходят покалеченные, абьюзеры, мать их за ногу, никогда нельзя позволять себя гнобить, себя нужно любить. Андерстенд?

Этот мотивационный монолог прервал очередной звонок из «Америки».

Указав на телефон, помахав рукой, Юля поспешила ретироваться.

Я пошла прогуливаться и вдумываться в слова моей гуру. Когда особенно было сложно, моей отдушиной были прогулки по историческим местам милого дурдома. Мне представлялись колесницы и дамы в красивых туалетах, величественно принимавшие в этой старой усадьбе своих чинных гостей. Я представляла, что я так же в красивом бальном платье, с зонтиком от жары иду на праздничную церемонию и неспешно наслаждаюсь пением птиц, берёзами и легким летним ветерком в предвкушении бального вечера. Права Юля, я вечно уставшая. Сложно жить в режиме «светя другим – сгораешь сам». Откуда эта женственность? Мне стыдно брать деньги. Я не могу сказать: «Это стоит столько-то», сколько дадут и…

Вибрация мобильного в кармане белого халата оторвала от размышлений.

Входящий – «Юлий».

– И девочка, пойми, ты же наш лучик солнца, вспомни, как мы познакомились? Когда умер Илья, я была вне себя от отчаяния, трое детей на руках, я ничего не понимаю в его бизнесе, если бы тогда не ты, я бы никогда не выкарабкалась. Люблю тебя очень, ты мне родной человек, и в мире всё настолько просто и сложно одновременно, что иногда становится неловко от невыносимой лёгкости бытия… Самое главное – ты действуй и иди к своим мечтам… Не можешь идти – ползи… Не можешь ползти, хоть лежи в направлении своей мечты! Но, мечтай и чётко знай, чего ты хочешь. Быт определяет сознание. И всё будет. Обязательно произойдёт, как бы не было сложно, но произойдёт в лучших вариациях реализации. Просто сделай шаг! Перестрой своё мышление! Всё получится! Ты можешь получить всё, что хочешь, Вселенная благосклонна к тебе и ко всем, если ты делаешь добро в мире, но давай себе отдых, начни мечтать по крупному! Встретишь ты свою любовь, я ещё у тебя на свадьбе погуляю, не вешать нос, гардемарины. Но определись со своими мечтами. Всё, люблю, от малышей тебе привет. Разговор окончен. Я поплелась обратно на работу. Двадцать семь лет… Когда занималась в школе, было «некогда с парнями водиться», да и мама не приветствовала общение, ослушаться её не могла, ведь это чувство вины меня преследовало, а также не хотела её огорчать, хотелось быть лучшей для неё. «Сначала учеба», «ты должна рассчитывать сама на себя», «ты должна состояться, как специалист», «рожать думай после того, как состоишься, как специалист», «все мужчины предают» – эти установки и убеждения прорастали во мне, как бамбук, разрушая женскую натуру. Именно так взращиваются стальные леди и, безусловно, в жизнь они себе притягивают покалеченных мужчин. Правило одно. Права Юля.

Мы познакомились с ней, когда её мужа Илью застрелили. Она попала на приём в ужасном состоянии. Но мы с ней нашли мотивацию жить и потом сдружились. Вообще, по канонам всей психотерапевтической практики, так нельзя, но, в мире есть больше, чем просто психотерапевтическая практика, во Вселенной есть люди, которые посланы тебе для душевной близости, и каждый человек привносит в твою жизнь свои знания, главное, уметь видеть и слышать подсказки....

Она была мне настоящим и преданным другом.

Мы подолгу могли сидеть за бокалом красного вина в её загородном доме и говорить о философии, космосе, жизни и обязательно – на английском. Юля любила в каждой секунде жизни находить эстетику и толк. Её дети меня обожали, три славных мальчишки двенадцать, восемь и пять лет. После смерти Ильи она так и не смогла заставить себя завести новые отношения.

– Они все – дешевая пародия на него, мы были едины во всём, в юморе, в мироощущении, в музыке, в отдыхе Такая любовь раз в век, действительно настоящая и искренняя, и у меня есть три подарка от него, он жив в них и во мне, я его люблю и буду любить, а остальные просто подделки по сравнению с ним. Таких, как он, больше для меня не выпускают. Я желаю каждой женщине познать такую любовь. Не было ни единого выходного, чтобы у меня не стояли цветы, он был волшебником и исполнял все мои желания, я была женщиной рядом с ним, а он – мужчиной… А теперь память не даёт мне даже шанса…

Нет, она после смерти отошла, пару раз даже ходила на свидания, ухажеров было много вокруг, но такого достойного отца для своих детей, как Илья, она не видела.

Помню, мы с ней поехали сдавать экзамен по английскому IELTS в Киев. И перед экзаменом зашли к моему другу в ресторан поужинать. Пятница. Вечер. Сидим втроём кушаем, болтаем о жизни. Здесь Кирюха говорит:

– Сейчас Вадик, партнёр мой приедет не надолго, не против?

Мы ж, кончено, не против. Даже и то лучше, веселее. Вадим, тридцать шесть лет, высокий, красивый, успешный бизнесмен, который привык к женскому вниманию и явно очень не обделён им. Он заигрывающе целует в честь знакомства каждой ручки и видит на предплечье Юли огромный ожог. С сочувствием и флиртом интересуется:

– А это ты где так?

– Да меняла в тепловизоре чёрное тело при калибровке.

Я вижу, как у Вадима начинается когнитивный диссонанс, «ролики заходят за шарики», на лице недоумение, затем я вижу в мониторе его сознания надпись «Error” и он выдавливает из себя:

– А, ну… Ну тогда мажь зелёнкой.

После этого он, почему-то, быстро ретировался «по делам», а мой киевский приятель Кир долго смеялся с этой ситуации. Не знаю, как бы пошёл диалог, если бы Юля сказала: «Да пирожки жарила». Есть у меня ощущение, что у Вадима бы дела не появились. По какой-то причине наш современный мир не очень-то поощрял интеллектуальных женщин.

– Ну, Маш, зачем мне «умней меня, друган Валера», я хочу домашнюю кошечку, чтобы в рот заглядывала, а к Юльке твоей я даже подойти боюсь, она красивая гадина, но опасная, зачем такая нужна? – констатировал после этого случая мой друг Даня.

Поэтому Юля была всецело погружена в проекты, детей и жизнь, Илья жил с ней рядом, но в другой параллели.

Зайдя в кабинет, я переодела халат, когда его надеваешь на себя, надеваешь профессию, твои жизненные обстоятельства становятся неважными, и ты погружаешься в мир пациента. Переживаешь с ним его трудности и боли, узнаёшь о его мыслях и душе, а затем отсоединяешься, вычленяя симптомы, выводишь в синдромы и уже назначаешь терапию. Эх, так бы и в жизни.

Выхожу в 20.30 из отделения, домой не тороплюсь, в голове перебираю всех своих женихов. Коля, с которым встречались год в универе, не нравился маме. Олег – всё выбирал сыр по скидке, и забирал остатки вина из гостей, винил, что я «не туда ты свою стипендию тратишь, зачем такую дорогую косметику Руби Роуз покупать, можно и без походить, ты пока – ничего». Таких мужчин я всегда опасаюсь, ведь «мелочность человека – это мелочность души», как с такими детей рожать, чтоб потом каждый чек на морковку из супермаркета АББ складывать и давать подробный отчёт: «Куда ты деньги растратила, транжира?». Однозначно нет, а остальные были просто не интересны. В этих мыслях я достала свою любимую кассету с музыкой Фредерика Шопена и окунулась в удивительный эмоциональный мир красоты сюжета и звучания… Не помню у кого именно, но когда-то прочла: «Музыка – сильнее, чем любовь…».

Она может вознести тебя, поднять до небес и бросить в недра самых скорбных переживаний… Сквозь века в его музыке ты можешь услышать колебания своей души…

Любовь к дежурствам не иссякла, не смотря на года, убеждение, что на дежурствах открывается красота экстремальной психиатрии и человеческих душ, оставалось аксиомой.

Воскресенье. 8.15 утра, одна тысяча двести пациентов под моим присмотром. Я один доктор-психиатр на всю больницу и город. Холод просто собачий. Две куртки, валенки (если по-модному, то «мун буты»), тёплый свитер, в прослойке этого бургера – белый халат. Эта экономия на электроэнергии просто убивает, дует со всех щелей. Как всегда, обложена историями болезни, сижу и дописываю всё то, что не успела, так как нагрузка огроменная. Тридцать пациентов на тебя одну. Аня в любви, её почти не видно в отделении – то на больничном, то в отпуске, Максим полностью её поглотил. Она изменилась в последнее время.

Дёрганная какая-то стала и похудела сильно. Ну, как говорится, «любовь зла».

Спасать Мир и души – это очень благородное занятие, но есть в этом всем и бюрократические моменты, в которых «ты должна каждого пациента писать не для себя, а для прокурора, в психиатрии глаз да глаз, как говорит наш любимый Пабло Васильевич. Иногда мне кажется, что в нём есть что-то человеческое и доброе, но потом находится какая-то ситуация, например, совместный обход отделения перед выборами: заведующий, я, Аня трусимся над каждым пациентом. Пабло Васильевич чинно осматривает всё отделение, белым платком вытирает поверхности, весь персонал трясётся, заходим в палату, он спрашивает у пациентки: