Незримые тени

Это было сказано таким тоном, что никто не стал возражать. Она вытерла слезы и встала.

– Мы справимся с этой напастью. Едем же!

Весть о пожаре быстро разнеслась по округе.

Многие опечалились этой новостью, сочувствуя молодой семье. Кто-то говорил, что лучше уж конюшни сгорели, чем дом, хотя это казалось слабым утешением. Тетя Агата сразу предложила в помощь своих работников и крупную сумму денег, Деметрий также был готов отдать все Софии, лишь бы она так не убивалась. Горе сестры выбило его из равновесия. Ему было важно, чтобы она снова радовалась жизни.

Усадьба представляла грустное зрелище.

Стоял удушающий запах гари. Он обволакивал тело, забивал нос и горло, хотелось оказаться подальше отсюда. Деревья и траву тонким слоем покрыла черная сажа, а там, где недавно стояли новые конюшни, валялись тлеющие обломки. Трупы несчастных животных лежали все еще там, под этими обломками. Над ними темными пятнами кружили вороны, не решаясь сесть, и противно каркали.

Антоний, весь перепачканный, мрачно встретил прибывших на пороге. Он сдержанно поблагодарил их, но наотрез отказался принять деньги. София отвела его в сторону. Раздражение так и вскипело в ней.

– Почему ты не хочешь взять эти деньги? Разве они не нужны нам?

В его глазах что-то блеснуло.

– Я никогда не жил подачками, София. Не будет этого и сейчас.

– Но сейчас другие обстоятельства. Дети и жена, например, забыл?

Ему захотелось оттолкнуть ее. Он едва сдержался.

– Не говори ерунды. Это не имеет к вам отношения.

София чуть не задохнулась.

– Не имеет? Говоришь, что не живешь в долг? А банку не нужно возвращать деньги, которые ты взял на перестройку усадьбы и покупку лошадей?

– Это совсем другое.

Она раздраженно уставилась на него.

– Не вижу разницы!

– Перестань, – его голос стал жестким. – Как я сказал, так и будет.

– Если ты боишься подачек, то я нет! Моя семья поможет мне, я возьму эти деньги.

Антоний схватил ее за плечи и встряхнул.

– Теперь твоя семья здесь. Лучше присмотри за детьми.

София закусила губу, трясясь от ярости. Но он не отреагировал.

– Я переоденусь и поеду в банк. Нужно потолковать о залоге.

– Что? Каком залоге? – потрясенно выдавила она.

Антоний смотрел на нее с деланным спокойствием, хотя внутри него все так и полыхало.

– Залог дома.

– Ты не посмеешь…

Казалось, она вот-вот задохнется. Но он снова сдавил ее плечи.

– Напомню тебе, что это в первую очередь мой фамильный дом. И я имею право распоряжаться им по своему усмотрению. Здесь все принадлежит мне, а ты, если не желаешь мне помочь, то должна хотя бы подчиняться.

Она сбросила его руки и зашипела.

– Я как раз и хочу помочь, но оказалось, что вышла замуж за упрямого идиота.

Его лицо исказилось от гнева. Он сжал огромный кулак. Жена с вызовом смотрела на него, но даже не пошевельнулась, когда он поднес руку к ее лицу в угрожающем жесте. Какое-то время они стояли друг напротив друга, тяжело дыша, но затем где-то недалеко раздался детский голосок. Вера искала мать. Антоний отодвинулся, словно придя в себя, и сделал шаг назад.

– Разговор окончен. Займись детьми.

Что-то надломилось в душе каждого из них. И мысли, что роились в их головах, были безрадостными.

София сказала себе, что все равно поступит по-своему, а там видно будет. Теперь нужно отмыть весь дом, комнату за комнатой, все коридоры, зеркала, мебель, вынести ковры и одежду. В любой момент могли хлынуть затяжные дожди, что помешает уборке.

Решили отправить детей на некоторое время к тете Агате. София готовилась к сопротивлению со стороны Антония, но он неожиданно согласился. Видимо понимал, что так лучше для самих детей.

– Я заложил дом, – сообщил Антоний, когда они с Софией остались наедине. Она скрипнула зубами, но ничего не ответила.

– Дело твое.

Он подошел к ней, взял ее за подбородок двумя пальцами и приподнял. Ее глаза зло блестели. Мужчина ухмыльнулся.

– А ты еще та штучка, да?

Жена дернула головой и отошла в сторону, повернувшись к нему спиной.

– Я понял это еще тогда на скачках, когда ты сжульничала.

София резко дернулась.

– Сжульничала? Ну, нет. Я обставила тебя в честном поединке, а ты вечером прибежал и попросил моей руки, – ехидно добавила она.

Антоний сжал зубы, словно это было ему неприятно. Захотелось стиснуть свои ладони на ее шее. Он вдруг понял, что ужасно устал, и медленно опустился на кровать.

София наблюдала за ним в ожидании словесной баталии, но муж не был готов ее продолжать. Она присела рядом, и тон ее изменился, став умиротворяющим.

– Прости, мой милый. Знаю, что ты жутко расстроен. Поверь, я тоже. Мне не спится ночами, бывает страшно: все слышу предсмертные хрипы лошадей. Умоляю, не будем пререкаться.

Ласковые слова обездвижили его. В какое-то мгновение из несносной девчонки она превратилась в мудрую женщину. У Антония не хватило сил обдумывать ее перемены настроения.

Она склонилась над ним, и ему впервые подумалось, что он почти не знает ее, вопреки связавшим их годам брака и детям, которых она ему родила. Выражение ее лица менялось, словно в глубине скрывалось несколько женщин, и все они по очереди пристально смотрели ему в глаза, гипнотизируя его.

Антоний решил, что последние события слишком тяжело отразились на его состоянии, и теперь ему мерещится всякое. На что только не способна причудливая игра теней на прекрасном женском лице.

Она легонько коснулась его щеки губами, опаляя жаром своего тела.

– Мы ведь возьмем немного денег у моей семьи, любимый?

Он хотел что-то сказать, но не мог отвести глаз от ее проникающего взора, который удерживал его, словно прочный канат. Антоний судорожно сглотнул. София усилила нажим, куснув его за губу. Взгляд она по-прежнему не отводила.

– Ну, так что? Ты ведь знаешь, что я права и мне лишь хочется помочь. Ты согласен?

Его воля слабела. Эта женщина с горящим взглядом была головокружительно хороша и желанна. Более он не мог ей сопротивляться.