Ни живые, ни мёртвые

— У тебя её и так уже давно снесло, не беспокойся, — я с улыбкой наблюдала за его гиперактивностью.

— Нет, ты не понимаешь! — его зелёные глаза горели от рвения всем показать, какой же он особенный. — Это же не только будет полезно для человечества, но это же люди поставят меня на равне с Менделеевым, Нобелем, Резерфордом и другими! Только представь, какая слава меня ждёт, какие деньги!

— Я уже давно убедилась, что ты о своей скромности можешь говорить часами, — хихикнула в кулачок.

— А почему бы и нет?

— Откуда у тебя вообще любовь к химии? Твои родители заставляли пойти на архитектора, ты сам поступил на историка, но душой ты погряз в химии, как я в шитье.

— А ты сама знаешь, почему любишь шить и создавать дизайны? — Арни наконец-то сел рядом со мной и щедро отпил вина прямо с горла. — Вот, так же и со мной. Как-то случайно получилось: в школе я любил помогать учителям, чтобы как можно позже прийти домой, и так как-то раз попал в химичискую лабораторию. Грязненькая, маленькая, нищая... но в тот момент я осознал свою стихию.

В свете мелькнувших лучей солнца друг неожиданно показался абсолютно другим: наивным, измученным, брошенным. Но гордая ухмылка не сползала с его лица вот уже последние несколько лет, как и безумный взгляд злобного гения — было ли до них настоящее лицо? В своё время я раскрыла много таких людей — тех, кто закрывал свои глубокие раны в душе весельем и шутками. Глядишь на такого человека и не веришь, насколько у того внутри всё рвалось от боли. А сам смеётся, всегда на позитиве, утешает других, пока за этой весёлой маской сердце разбивалось вдребезги.

Был ли таким человеком Арни Леру?

— Тогда почему же ты решил поступить на историка? Почему хотя бы не около химической сферы?

— А смысл, если я всё уже знаю? — его хохот был полон хваставства. — Мне пришлось бы учить самих преподавателей, но никак не наоборот.

— Зато был бы диплом, связи, карьерный успех, — не унималась я, считая поднятую тему очень важной.

— А сама почему тогда не поступила на дизайнера?

Арни заглядывал в душу ровно так же, как и Инграм, — точно всё знал.

— То, что родители заставили, не прокатит?

— Не-а.

На пару секунд задумалась, пока пальцы отплясывали «Lit» по столу.

— Я действительно люблю шить, горю этим, но... знаешь, я боюсь разочароваться в себе или, что ещё хуже, перегореть. Боюсь, что если бы меня начали учить так, как правильно, не смогла бы перестроиться, усомнилась бы в своих способностях, постоянно бы остерегалась конкуренции. И я не хочу, чтобы творчество стало основной работой — да, временами зарабатываю на заказах, но слишком боюсь не успевать шить костюмы, видеть не оправдание надежд, выслушивать критику... Я не хочу разрушать тот маленький тихий мирок, который с таким трудом построила. И, видимо, из-за этого мне не видать никогда суперского карьерного роста.

— Охо-хо, нашла о чём волноваться, — Арни явно уже был пьян, раз положил руку мне на плечо. — Забудь, что навязало наше дурное общество! Успех — это не только карьера, блестящее образование или аристократические корни. Помогать людям — уже успех. Дарить радость и любовь — тоже успех. Встать рано утром в поганую погоду и пойти на учёбу — тем более успех! Я бы сказал, даже героизм! — он рассмеялся, — Твоя жизнь не бессмысленна, если ты не зарабатываешь миллионы, не спасаешь каждый день тяжело больных детей или не можешь похвастаться дипломом Оксфорда. Сама по себе жизнь гораздо шире, глубже и прекраснее, чем нам говорят. И я считаю высшим успехом осознать это и жить так, как хочется только тебе, а не по мнению соседки по квартире.

— Ничего себе, а ты, оказывается, действительно умный, — впервые я смотрела на друга с открытым восхищением.

— Обращайся.

Довольный как кот, он расслабился и, неудачно качнувшись, рухнул со стула. Я засмеялась столь громко, что даже Инграм вздрогнул, и всё никак не могла остановиться. О Си-шэнь?, этот клоун кого угодно рассмешит или доведёт до нервной истерики! Но зато как хорошо после столь позитивных эмоций, даже не передать словами!

— Ладно, пойду домой, — вытирая слёзы от смеха, я поднялась из-за стола.

— Подвозить не буду, сама дойдёшь, — Арни с кряхтением встал на длинющие ноги.

— Эй!

— А что такого? — он состряпал удивлённое лицо и икнул. — Я тебе тут не наездник лошадиный. Хочешь сохранять здоровье и красоту — сдавай на права! — и ушёл в лаборотию.

— То же мне, нашёлся великий учёный, — фыркнула я и у самого выхода кинула последний взгляд на Инграма.

Но тому было всё равно, будто меня не существовало.

В задумчивости я шла обратно в комнату Инграма: нужно забрать свои вещи, переодеться, собраться с духом и пойти. И придётся, видимо, домой, выслушивать очередные гадости. Зато был шанс дошить заказ и почитать дневник Ворона. И не давал же мне он никакого покоя в жизни — отчего-то уже надоел, замучил мыслями, страхами, неразгаданной историей. И ведь поступи я на дизайнера, выбери я другой институт или хотя бы иной город в Англии — судьба не столкнула бы меня в темницу голодных демонов. Но Мэри и Канг настояли на своём.

Помню, как мы ссорились несколько дней: я упорно отказывалась, приводила самые весомые аргументы, а они мне даже так толком и не объяснили, почему после окончания школы мы должны были переехать. Никаких финансовых или других проблем в Чэнду не было: своя квартира, постоянная работа, неплохой авторитет. Я не верила рассказам Мэри про «скучание по Англии» и глупым отговоркам Канга — они явно затеяли переезд не просто так, не по собственной прихоти. Угрозы, приказ или смерть — кто-то ими управлял в тот момент, я почти была в этом уверена. Некто вмешался в их жизнь и повлек на обречение мою судьбу.

О, Гуань Инь, а ведь всё могло сложиться совершенно иначе — но звёздам не прикажешь. Они жестоки, когда дело касалось людских душ, и абсолютно равнодушны к разбитым сердцам.

Звёзды...

И вдруг замерла, поражённая озарением. Точно! Как же раньше не догадалась? Добежав до нужной двери, я распахнула её и тут же кинулась к брошенному конверту. Раскрыла — и заулыбалась от своей же гениальности.

О да! Какая же я молодец!

Пять точек образовывали созвездие. Прикинув, какое это могло быть, я быстро нашла подтверждение в интернете — созвездие Ворона. Да Рэбэнус просто помешан на этой чёртовой птице! И что мне теперь делать? Причём тут звёзды?

Ворон...

Равенхилл?.

Бинго!

Чуть ли не подпрыгивая от воодушевления, я тут же проверила свою теорию в интернете и оказалась вновь права. Созвездие — это карта Равенхилла, а точнее обозначение важных мест, где, как я предполагала, были спрятаны ещё подсказки. Посмотрев сверху на город через Google, я быстро определила, что самая дальняя точка это замок Донована, ближняя к нему — музей, в углу напротив него дом Арни, а остальные две крайние — какие-то неизвестные дома.