Никаких больше попаданцев!
Шрифт:
Но не сегодня. И не вчера. И даже не с месяц назад. Может, на парня просто нашла внезапная волна тоски, но он вдруг резко ощутил, как же ему одиноко сидеть в пустой крохотной квартире. С высоты десятого этажа хорошо просматривался берег реки и соседствующая с ней дорога, полнящаяся пешеходами на тротуарах. Что-то в тот момент сильно въелось в его разум. Аж давило на глаза. Вероятно, дело могло быть в очках, минус которых уже не подходил его вновь ослабшему зрению. Он толком уже не помнил. Хотя ему и показалось на миг, что он сумел погрузиться в воспоминание.
Нет, он всё также ощущал объятья бледной бездны Пустого сознания, в которой был заточен. Сейчас пред его глазами просто проносились картинки прошлой жизни. Точнее того дня из неё, что стал для него… последним.
Хотя как-то даже не верилось в то, что сей день станет судьбоносным, глядя на происходящее. Ино же из фрустрации и непогоды хотел провести весь день внутри своих покоев. Так что же могло привести к трагедии? Желание изменить типичный распорядок всякого выходного дня, до которого он каждый раз с трудом добирался, продираясь сквозь тонны уроков и домашки. Компьютер так и не запустился, окончательно заглохнув. Это вывело парня из себя. Но не настолько, чтобы начать браниться и лупить стол кулаками. Не сегодня. Ибо под столом у него стояла бутылка саке, что он взял вчера в магазине, перепутав с газировкой. А всё потому, что забыл очки. Или же потому, что судьба подсказала ему способ расслабиться. Она же даже подыграла ему, сделав так, что кассир тоже ничего не заметила.
Значит, ему было предначертано распить эту ядрёную жидкость. По крайней мере, Ино отчего-то в это сильно уверовал. Он ухватился за узкое горлышко и поставил литр алкоголя на стол. То ли стекло было особенно выполнено, то ли в жидкости был еще и краситель, но со стороны напиток внутри приобрёл желтый оттенок. Прямо как горячо любимый Ино лимонад. Но когда он открыл бутылку, то звук исходящих газов не донёсся до его ушей. Чётко сигнализируя, что находится внутри. На деле ничем не хуже названия.
Просто иероглифы на обёртке были стилизованы под «модно-молодёжное» граффити, отчего разобрать их, не присмотревшись, сразу не получалось. Ино пару секунд не то просто раздумывал обо всём и ни о чём, не то негодовал по поводу этого вычурного дизайна. Если из-за него он встанет на скользкую дорожку и в будущем станет тем самым пьянчугой-извращенцем, что после пары рюмок в баре выходит на улицы и зазывает девиц «провести с ним вечер», то виновника запомнит в лицо, так сказать.
Ошибкой было попытаться «немного отхлебнуть с горла». Ибо в Ино залетело обжигающей глотку жидкости куда больше, чем его неподготовленный организм готов был сдюжить. Ему резко поплохело. Если сейчас окажется, что эта бодяга еще и просрочена, то… Он точно разозлиться! Но точной уверенности быть не могло без наблюдения… долгосрочного эффекта!
Ино настоящему стало стыдно за себя из прошлого. Охваченный сиюминутным порывом он чуть не прекратил пролистывать пред собой этот альманах былого. Но удержался, осознав, что предпочтёт даже этот лютый стыд немой пустоте. Что изредка содрогалась от громогласного и самодовольного смеха Пустого. О причинах которого подавленный попаданец гадать не хотел. Даже в этом мире Кавасаки нашёл способ забиться в угол и уткнуться в «экран». Не смешно ли?
Только вот картинки пред глазами начали расплываться. В первое же своё знакомство с алкоголем Ино осознал тогда, что совершенно его не переносит и не зря всю жизнь был «пай-мальчиком», избегая тусовок, зависания в караоке-клубах и прочего веселья кутящей молодёжи. Только вот теперь в его голове чётко горело желание, чтобы рядом находился хотя бы кто-то, пока ему так плохо. Он попытался добраться до телефона, чтобы звон тишины не отдавался таким мучительным эхом в его ушах. Но вместо этого просто грохнулся со стула, уткнувшись рожей в грязный, захламленный пол. Выдох в таком состоянии был подобен предсмертному всхлипу.
В какой-то момент он посмел возгордиться своим одиночеством. Видимо, чтобы не сойти с ума. А теперь же осознал, что становится абсолютно беспомощным, когда происходит подобная «внештатная» ситуация. Осознал, что способен выживать в одиночку только внутри ограниченных условий. Осознал, как же это ничтожно…
— Ой, — но вместо того, чтобы
ужаснуться, Ино в тот момент рассмеялся.Залил всю свою тусклую и поникшую комнату громким ломанным смехом. Все фигурки с полок, как ему тогда показалось, посмотрели на него с презрением. Им было в чём его винить. Из-за него они чуть было не свалились на пол. Однако даже взгляды полюбившихся ему персонажей вывели его из себя. Тех, что, узрев подобное, должны были бы с пониманием отнестись к происходящему. А не угнетать своими взглядами! Которых ему и в его «учебном» заведении хватало…
Он неловко скатился на пол, поднялся, отряхнулся и решил показать ИМ ВСЕМ, чего стоит! Чуть было не выпустив по пути бутыль, чьё горлышко стало скользким от пролитого саке, он опустошил её за раз, истошно заталкивая в себя потерявшую всякий запах, цвет или аромат жидкость. К горлу подступило, но даже тогда он сдержался! Легенда, иначе не скажешь! Только вот на борьбу с телом ушли последние силы, оставшиеся в нём. Благо кровать была рядом в тесной комнатушке, и Кавасаки с радостью принял её объятья. Ох, сколь страстно и текущий Ино желал бы променять хватку пустоты на тепло и мягкость беднейшего матраса! Но завидовать себе предыдущему причин не было.
Он продрых до самого вечера. И спал бы еще дольше. Только вот на него нашло какое-то совсем уж наваждение, а страдающие с похмелья тело и разум не в силах были помешать. Что он натянул на себя, если одевался в верхнюю одежду вообще, прежде чем вывалиться из дверей своей квартиры, Ино не мог разглядеть ныне в обрывках воспоминаний. Так как болезненный звон суставов, окутывающий всё его тело шаг за шагом, что он совершал, «забивал весь эфир». Вызвано это было тем, что с какого-то чёрта Кавасаки прошлого решил не вызывать лифт, а пройтись «за добавкой» пешком. Куда в своё и так непереносящее алкоголь тело он собирался запихать еще литр? И как намеревался легально приобрести его? Ответов на эти вопросы у себя в голове Ино не суждено было найти.
Хотя даже его былое альтер-эго пыталось. Пока плелось в другой конец города «в тот самый магаз, где работал знакомый знакомого одного из его дальних родственников». Вот серьёзно, как можно было настолько в тот момент опуститься? Ино спрашивал это сейчас с ноткой по большей степени даже не осуждения. Но искренности. Ибо сам не понимал, как провести остаток своих дней в этом бледном Аду и не сойти с ума.
— Хотя, а разве забытье не будет считаться одной из форм психического расстройства? — вдруг вырвался из него вопрос, обращенный к пустоте.
По крайней мере, в таком случае, всё исчезнет, а не исказится. Так что плевать. Он хотел забыться так страстно, что теперь опустился до открытой зависти к беззаботному себе из прошлого, что гулял по улицам города зигзагами. Пересекая дорогу не раз и не два. А солнце уже успело зайти. В том районе, куда он забрёл, фонари работали плохо. Потому что-то разглядеть потенциальному водителю было сложно. И вот, словно по зову, один такой явился. Фары его грузовика сломались, по телефону кто-то отвлекал, а фигурка Ино была слишком тонкой и жалкой, чтобы заприметить её на повороте.
***
Удар о кузов должен был стать катарсисом текущей киноленты, что крутилась в пятимерном театре воспоминаний Ино. Но он его не ощутил. Просто произошёл резкий обрыв. А дальше пред ним предстала та самая дорога. С которой он сошёл, увидев чью-то до нереальности красивую фигуру. Что была чёткой и блистала деталями. Тогда как он сам превратился в уродливую тень.
Кавасаки подумал, что лучше было бы не получить шанс обрести новую жизнь в супер-городе, а узреть, что сталось с ним, после того, как закончилась его старая. И тут одно из самых болезненных воспоминаний вернулось к нему. Вернуло его в палату. До сих пор он не был уверен, реальным ли был тот момент. Но теперь, отчасти проживая его заново, он убедился, что последний плевок в рожу от судьбы был смачным. Так как никого рядом с его замотанной в бинты неподвижной тушкой не оказалось, стоило его глазам разомкнуться после приложенных невероятных усилий. Даже следов знакомых или родных рядом не наблюдалось.