Никаких принцесс

Мы начинаем, и если первые десять минут я ещё пытаюсь внимательно слушать, то уже через двадцать просто слежу, как по ближайшему ко мне виноградному листу ползёт улитка.

Мама читает по бумажке. Листов у неё много, читает мама невыразительно, скучно, с ошибками в интонации. Слова сливаются в сплошной поток - и не прекращаются, не прекращаются, не прекращаются, как улитка, которая ползёт, ползёт, ползёт...

– Виола!

– Да, мам?
– зевая, я перевожу взгляд на неё.
– А может, хватит на сегодня? Я уже и так сильно поумнела...

Мама с сожалением смотрит на меня - как на закоренелого двоечника, которому в будущем кроме метлы ничего не светит.

– И зачем же нужны дарители?

– Эм-м-м... Чтобы дарить?

– Что?

– Э-э-э... Мам, ну это скучно, эта твоя лекция. Ты сама её сочинила?

Мама бросает взгляд на записи у неё в руках. Поджимает губы.

– Их писала ещё моя мать. Твоя бабушка, Виола. Гортензия Ослепительная, от упоминания которой вздрагивают все короли этого мира.

– Она их тоже чем-то одаривала?
– невпопад интересуюсь я, и мама со вздохом бросает листки на стол.

– Безнадёжно. Мне всё больше кажется, что отец тебя испортил.

– Не надо говорить плохо про папу, - огрызаюсь я.
– Это ты нас бросила, а он меня вырастил. Он, а не ты, а теперь тебе не нравится результат? Сама виновата!

Мама отводит взгляд и с минуту тоже смотрит на вечно-ползущую улитку - достаточно долго, чтобы я пожалела, что сорвалась.

– Виола, давай я расскажу тебе всё ещё раз - но своими словами?

Я выдыхаю - кажется, ссора пока откладывается.

– Да, мам.

Мама садится в кресло напротив, зачем-то берёт мои руки в свои, ловит взгляд и начинает рассказывать. Наверное, это какая-то магия, но теперь я запоминаю чуть ли не каждое слово. Они врезаются в память, как бесконечные золотые волны маминых волос, и в этих волнах запутываются мои мысли: как она справляется с такими длинными волосами - ещё длиннее моих? Как у неё получаются так легко держаться? Почему она не тащит с собой толпы мужчин, каждый раз, когда где-нибудь появляется? Я вот без этого теперь не обхожусь.

Напоследок - после проверочных вопросов - мама учит меня, как держать под контролем «флер». Это то, отчего сходят с ума мужчины, это естественно для феи, как золотая пыльца... «А такая тоже бывает?» - удивляюсь я. Мама смеётся, проводит себя по волосам и показывает мне руку - золотую.

Присмотревшись, я понимаю, что и ткань её платья, которую я раньше принимала за золотую, тоже покрыта этой пыльцой.

– Она позволяет летать? Да?
– вспоминая мультик про Питера Пэна, спрашиваю я.

Мама смеётся ещё веселее.

– Ну что ты, Виола. Нет, она образуется, когда мы колдуем слишком много и слишком часто. Загляни в мировую историю - раньше люди ловили фей именно из-за пыльцы. Пока не разобрались, что мы можем давать не только золото в маленьких количествах, но и наколдовать, например, целиком набитого этим самым золотом осла...
– Мама устало закрывает глаза.
– Знаешь, мне кажется, я погорячилась с этим спец. курсом, Виола. Ты не я, тебе нужно объяснять это иначе. Давай в качестве домашнего задания ты потренируешься и совершишь хотя бы пять добрых дел за эту неделю? Как думаешь, справишься?

– А это должны быть грандиозные добрые дела?
– на всякий случай уточняю я.
– Вроде спасения ещё одного бедолаги от проклятия? Или что-то более приземлённое?

Мама улыбается и ласково гладит меня по щеке.

– Как пожелаешь. Но сделай это от чистого сердца. Феи несут добро, Виола, всегда. Мы спасаем героев, когда они в отчаянии. Мы помогаем им, когда они ещё не знают, что уже стали героями. Этим стоит гордиться, - она ловит мой взгляд.

– А ты почему-то думаешь, что фея - это красивая мордашка и легкомыслие. Это совсем не так. Просто для постоянной помощи, для постоянного дарения и желания делать счастливыми нужно быть не просто человеком и даже не только очень хорошим человеком. Нужно стать феей, - мама улыбается.
– Когда-то, поняв это, я захотела пройти посвящение и стать принцессой-наследницей Зачарованных Садов. Я очень надеюсь, что ты поймёшь это тоже. И мы, наконец, будем вместе.

Я ухожу от неё в смешанных чувствах. Да, феи и в сказках всегда несут добро - по возможности, конечно. И мама сегодня напомнила, что нам дано одаривать сирых и убогих, да и вообще всех, разными чудесами вроде красоты и вечной молодости. Мы ух какие сильные. И всё это просто замечательно - только как быть с тем фактом, что феи крайне редко привязаны к семье? Да и вообще к чему-либо. Что феям обязательно нужно в кого-то влюбиться или влюбить в себя. Что, наконец, фей стараются не трогать все местные королевства - целей будут.

Я не хочу, чтобы в отдалённом светлом будущем моя дочь росла с отцом одна, и... Тут мне в голову лезет картинка: Дамиан рядом с такой же дочуркой-готом копается во внутренностях несчастной чёрной кошки. А я наблюдаю за этим со стороны, давлю отвращение и думаю, как же мне сделать из моей дочери фею?

Наверное, нечто похожее чувствует сейчас мама (за исключением вскрытия чёрной кошки, конечно). И я понимаю, сейчас очень хорошо всё понимаю - у мамы долг, она на самом деле меня любит, но должна...

А я не хочу быть должна. Не хочу одаривать других, когда в ответ никто не подарит счастье мне. Когда даже дочь нельзя растить самой - потому что нужно, видите ли, одарить красотой очередную сиротку! Да, мне жалко сироток, но себя жалко больше.

Нет, мам, не выйдет из меня достойной феи. Не выйдет...

Настроение стремительно портится. Карета от Ромиона уже ждёт, я забираюсь внутрь - и сижу там одна всю поездку, усталая и одинокая. Слушаю, как стучат колёса по мостовой, вспоминаю Дамиана, которому, кажется, лгу, а ведь совсем этого не хочу. Маму, которой тоже лгу - она же думает, что из меня ещё может получиться фея. А она не может. И пять добрых дел я сделаю, хотя правильней, честней было бы забить и даже не пытаться.

Ещё и уроки учить - Габриэль наверняка снова приволочёт кучу учебников. И директриса подозревает, что я мухлюю с домашним...

В общем, жизнь ужасна, и я планирую отметить это каким-нибудь грандиозным тортом. Самой сходить на королевские кухни и посмотреть, что у них есть из сладкого. Я, когда в депрессии, очень чернослив люблю - может, у них найдётся для меня много, очень много чернослива, м-м-м, в жирных сливках и с шоколадной посыпкой? Или мятной? Или всё вместе...

Если бы. По приезде во дворец меня под руку выводят из кареты - не дай бог ведь споткнусь на ступеньке - и настойчиво просят следовать за церемонным мужчиной, похожим на дворецкого из какого-то английского сериала. Такой весь манерный и обходительный, в костюме с иголочки и лицом, на котором не отражается ни одна эмоция.