"Никто" так не смотрит
Шрифт:
– Спасибо, - глухо выдавил он.
Есения быстро облизнула пересохшие губы. В рюкзаке был бальзам. Надо им воспользоваться.
– За что?
– так же глухо отозвалась она. В ушах зашумело.
– За то, что даешь мне второй шанс.
Есения выдержала его взгляд. Не отвела глаза.
– Я еще ничего не решила, Потап.
– Пока и не надо. Просто будь, ладно, Ясь? Не убегай, не отталкивай. Я не жду, что ты меня простишь в одночасье...
– Мне не за что тебя прощать, - быстро выдала она, по-прежнему не в состоянии вернуть руку себе.
– Да неужели?
– Впервые за долгое время
Есения сразу притихла.
Что-то изменилось в их общении. В атмосфере в машине. Она потяжелела, сгустилась.
Есения приготовилась и, как оказалось, не зря.
– Ты заболела на нервном срыве!
– повысил голос Потап. Он у него вибрировал, рвался.
– Такое бывает...
Вот зачем она встряла в разговор?
Потап резковато крутанул руль, хорошо, что Есения была пристегнута. Ремень безопасности неприятно врезался в грудь. Мазуров свернул на обочину и остановил машину, после чего повернулся к ней.
Его глаза пылали, по лицу прошла рябь. Он точно из последних сил сдерживал рвущиеся наружу эмоции. И эти эмоции обладали свойством тайфуна.
Вместо того чтобы испугаться - она находилась в замкнутом пространстве с разгневанным мужчиной, - ей отчаянно захотелось зажать ему рот ладонью и обнять. Прижаться к нему. Или его к себе прижать. Сделать хоть что-то, чтобы облегчить ему боль!
Она знала, что такое боль, и видеть, как другой испытывает ее... Нет-нет, не надо...
Потап шумно вздохнул и выдохнул. На его скулах заходили желваки, губы превратились в тонкую линию. Он попытался улыбнуться, но вышло откровенно криво.
Наконец, он выдал: - Я не знаю, как просить прощения.
– Хватит... Потап.
– Ее голос тоже сорвался. Дрогнул.
– Я не знаю, как просить прощения, - повторил он с большим нажимом.
– Словами?.. Черт, да кому они нужны! Я каждый день наблюдаю «великих» пиз... извини, словоплетов. Блогеры, диванные вещатели. Каждый второй сейчас заливается соловьем. И что?.. Что дальше? Как доходит до дела
– в кусты. Взять твоего Романа. Он великий оратор?
– Нет.
– Ну вот. И я нет... Но я хотел бы, чтобы ты знала - я раскаиваюсь. Особенно за то, что не поверил Аленке, когда она позвонила и сказала, что ты заболела. Когда ты ушла в ту ночь, я нахуя... напился. Влил в себя литр, если не больше. Не помню, честно. Потом мы улетели с Гором в Африку. А там уже был звонок Аленки. И я, дебил, решил, что вы чисто по-женски сговорились.
Он бросил на нее короткий взгляд и не без толики сарказма добавил:
– Ну все, можешь меня теперь линчевать за мои идиотские решения.
Вместо этого Есения сделала то, что хотела. Протянула руку и дотронулась сначала до его лица. Он, наверное, брился с утра. Или вчера... Да какая разница! Колкая щетина коснулась нежной плоти.
Потап перехватил ее руку и сжал. Сначала порывисто, ощутимо, потом ослабил хватку.
– Фееричное решение, - негромко сказала она.
– Какое есть.
– Он заглянул ей в лицо.
– Ну?..
– Что «ну»?
– Скажи, что я дебил.
– Не скажу, - улыбнулась Есения. Горло сжала невидимая рука.
– Мы мало с тобой знали друг друга... Да и сейчас... Наверное, отсюда все недопонимания.
Потап прикрыл глаза и снова вздохнул.
– Я так перед тобой
виноват.– Снова говорю - прекрати. Что было, то было.
– Яся, ну нет же! Ты...
Он внезапно подался вперед и порывисто поцеловал ее. Есения и не думала сопротивляться.
– То, что между нами было на днях...
Она не знала, как продолжить. Она, черт побери, не знала, что сказать. Ляпнула, называется!
А его глаза близко-близко. И они ждали.
– Говори.
– Я не хочу, чтобы ты думал...
– Я и не думаю. Ты еще не моя. Да ведь?
От его темного взгляда невозможно было скрыться.
– Дай мне время, Потап.
– Столько, сколько пожелаешь. Только прошу - не отталкивай меня.
– Я и не отталкиваю.
Уже нет...
Они сидели и некоторое время не двигались. Дышали друг другом, переваривая то, что услышали. И то, что не услышали, тоже. Есения просунула руки за сюртук Потапа, обняла его за торс. Так тоже надо. Ей.
– Поехали? Или, может, в кафешку сначала заглянем?
– Давай не будем менять планы. Здесь же близко.
И снова Есению сшибло волнение, когда они въехали на закрытую территорию. Святая святых Каянска. Поговаривали, что сюда не пускали даже министров. Только самые высокие чины имели доступ. И то не все.
Потап предусмотрительно открыл дверь авто, помог Есении выйти из машины. Она снова завертела головой. В прошлый раз они были ночью, при свете дня многое воспринималось иначе. Невысокие здания, тянувшиеся лентами вдоль гор. Серые, почти неприметные сверху. Интересно, а на снимках со спутника они видны? Она обязательно чуть позже задаст этот вопрос.
И еще было много зелени. Невысоких посадок, на которые она так же ранее не обратила внимания.
– Впереди основной корпус.
– А сколько лабораторий всего?
– На данном объекте - две. Но есть и другие.
– А склады где?
Уголок рта Потапа чуть дернулся вверх.
– Там.
Он кивком подбородка указал налево. Такие же серые ничем не приметные здания.
– Потап, Ромыч мне очень дорог, и я не хочу, чтобы ты думал, что...
– Она сглотнула.
– Это другое, понимаешь?
– Понимаю. Но все равно иногда...
Он не договорил, потому что земля под ногами дрогнула. Есения ойкнула. По спине пробежал холодок. Потап мгновенно напрягся. Его глаза стали серьезными. Он чуть прищурился.
– Потап...
– Сейчас ты пойдешь к машине и..
Взрыв прогремел, оглушая. Вскрикнув, Есения интуитивно зажала уши руками. На мгновение она попала в кокон без звуков и изображений. Все стерлось, исчезло.
Потап мгновенно оказался рядом. Боковым зрением Яся увидела, как на улицу повыскакивали люди. В основном в белых халатах и черной военной униформе.
Дым валил со стороны склада.
Есения, точно зачарованная, смотрела на него. Нет-нет... Нет...
– Рома...
Потап понял без лишних слов. Взяв Есению за плечи, легко толкнул в сторону машины.
– В тачку! Быстро. Чтобы я о тебе не думал.
И, не удостоверившись в том, что она выполнит его приказ, побежал в сторону складов, где прогремел очередной взрыв, погребая под собой тех, кто находился внутри.
ГЛАВА 27
В чудеса верить надо.