"Никто" так не смотрит

Он снова замолчал, глядя вперед на дорогу. Спидометр не показал увеличение скорости. Потап, несмотря на тяжелые воспоминания, контролировал себя.

– Потом такое повторялось?
– Хотя Есения и спросила, она уже знала ответ.

– Сотни раз. В прямом смысле. Не десятки, Ясь. Чего только отец не делал. Не предпринимал. Куда поначалу не возил Лаурку. И исследовательские центры по сновидениям, и разные мозгоправы. Я был против. Мелкая она совсем же. А тут врачи и снова врачи. Она сильнее начала замыкаться... Ну мы и тормознули. К ней круглосуточно приставлены парни. Ночью ходят за ней по пятам, аккуратно в спальню возвращают.

– Ужас. Бедный ребенок.

– Она мне очень дорога, Ясь, - надсадно выдавил он и добавил: - Как и ты.

И снова взгляд девушки метнулся к его рукам.

– Я тебя люблю, Потап Тимофеевич, - охрипшим голосом прошептала она в ответ, не в силах больше сдерживаться.

Любила! Да. Дальше молчать не имело смысла. Хватит, один раз уже промолчала.

Машина чуть вильнула, когда Потап порывисто посмотрел на Есению.

Она никогда не забудет выражение его глаз.

Есения продолжила:

– Я не врала, когда говорила, что ты у меня первый. Наверное, с точки зрения мужской логики это сложно понять...

– Я понял...

– Не перебивай. Иначе ничего не скажу.
– Она пошла на мягкую манипуляцию. Ладонь с его колена так и не убрала.
– Ты уже знаешь мою историю. И то, как я росла в детдоме, и про то, что там со мной случилось. У меня есть проблемы с доверием. Живя каждый день в напряжении, ожидая подставы от тех или иных людей, невольно обрастаешь броней. Никого не желаешь подпускать близко. Мне, кажется, мы в этом с тобой очень схожи. Ты пустил... А я... Я немного тормознула, не проговорила с тобой и...
– Она вздохнула, набрала побольше воздуха и порывисто добавила: - Я намерена с тобой говорить, Потап Тимофеевич. Так что готовься.

– Это угроза?

Он накрыл ее ладонь своей и, как смог, сжал пальцами.

– Обещание.

***

Лаура выбежала встречать их босой.

– Живой!
– Она кинулась к Потапу на шею. Он с готовностью подхватил и поднял в воздух.

Есения едва не вскрикнула: «Руки!», но смогла сдержаться.

Она стояла в сторонке и наблюдала, как брат обнимает сестру. И как сестра обнимает брата. Как доверчиво льнет к нему, выказывая теплом то, что нельзя, порой, выразить словами.

Но и словами она тоже попыталась.

– Ты в порядке? Точно?! Покажи себя! Где у тебя болит? Где? Боже, руки... Что у тебя с руками, Потап? Тебе оказали помощь? А люди?.. Они не пострадали? Им оказали помощь? Папа уже летит...

Она продолжала говорить. Сыпала на Потапа вопрос один за другим, пока не увидела Есению, и резко замолчала, смущенно улыбнувшись.

– Ты какого босой вылетела?
– Потап включил режим «грозного» брата.

Лаура посмотрела на свои ноги, потом перевела взгляда на Есению и шагнула в ее сторону, протягивая ладонь.

– Привет. Я Лаура. Имя дурацкое и почти не сокращаемое, но каким наградили.

– Привет. Я Есения. Имя тоже так себе, но меня можно звать Ясей.

Лаура сменила рукопожатие на порывистое объятие.

– Ой, да ладно! Я знаю, что ты Яся. О тебе все знают! И, кстати, ты первая девушка, которую мой старший братец привез в отчий дом. И держу пари - последняя.

Она заговорщически подмигнула брату, тот и рад был стараться, ответил тем же.

– Нам ужин обещали. Жрать хочу пи...

– Ты просто хочешь есть!
– засмеялась Лаура.

Они прошли в дом. Поднимаясь по крыльцу, Есения невольно посмотрела на крышу. Высоко... И эта хрупкая девушка, будучи ребенком, не раз туда поднималась? Потап тоже. Когда снимал сестру. Что-то подсказывало Есении, что не только специально приставленные люди по ночам бдили за Лаурой.

Они сразу прошли в малую гостиную. Есения настолько вымоталась, что даже не обращала внимание на окружающий ее интерьер. Потом рассмотрит дом, где вырос Потап.

– Руки можно помыть здесь.
– Лаура указала на мойку.
– Пока нет нашей грозной Нины Палны. Лаура сама накрывала на стол. Бегала, хлопала холодильником, шкафами.

– Сок? Чай, минералку?

– Ты сядешь или нет...

– Я для вас, между прочим, стараюсь! Ты когда с нами последний раз ужинал?

– На прошлой неделе.

– Вот! Целых пять дней прошло.

– Вечность целая, - по-доброму съязвил Потап.

– Вот-вот, и я о том же.

– Если не сядешь сейчас же, усажу насильно.

– Яся, ты слышал? Слышала этого домостроя? И так всегда! Учти это на будущее...

– Лаура!

– Да сажусь. Все.

Есения едва сдерживала смех. Какая же Лаура забавная. Очень открытая, приветливая. Ясе вспомнились девушки из университета. Те, что родились с золотыми ложками во рту, и большинство из них отличалось высокомерием, наглостью и другие прилагающимися качествами. Они смотрели на людей как на копошившихся под их ногами мух. Никого и ничего не замечали.

А Мазуровы - они другие. Да, у Потапа тоже имелась броня. Теперь, наблюдая за ним и Лаурой, Есения догадывалась об одной из причин, почему он ее нарастил.

– Ты сказала, что отец уже летит.

– Да.
– Лаура посмотрела на часы на тонком запястье.
– Обещал быть через два часа.

Потап кивнул.

– Потап, много народа пострадало?

Она повторила свой вопрос. Значит, волновал...

Есения не встревала в разговор. Предпочитала наблюдать за тем, как они общаются.

Ей нравилось.

– Прилично. Но точное количество уточняется.

– Мы им поможем? Правильно же?
– Лаура перестала есть и очень внимательно посмотрела на брата.

Тот спокойно кивнул.

Они завершили ужин чаем.

Потам потянулся.

– Поздно. Давайте спать, что ли.

Есения тотчас встрепенулась и тихо проговорила ему на ухо:

– Я в спальню к тебе не пойду.

Он повернул к ней лицо.

Она и не думала отводить взгляд. Но дуэли не случилось.

– Значит, будет гостиная. Не вопрос.

Когда Лаура поднималась к себе, Есения заметила невысокого мужчину, сидящего на софе на втором этаже. Он поднялся навстречу Лауре и что-то сказал.