Ночь иллюзий
Шрифт:
– Вы напугали меня, - сказала она и подошла к распростертому на спине телу в пыльном смокинге.
– Это всего лишь манекен.
Я вгляделся, с деревянного лица осыпалась краска.
– Он похож...
– мисс Реджис взволнованно посмотрела на меня.
– Он очень похож на вас, мистер Флорин.
– Не на меня - на Сенатора, - сказал я.
– Может быть, они пытаются сообщить мне что-то.
– Кто такой Сенатор?
– Человек, которого меня наняли охранять.
– Был ли он... частью эксперимента?
– Или эксперимент часть его.
– Я перешагнул через поддельный труп и пошел
– Как всегда, еще одна дверь, - сказал я. Ручка повернулась, дверь открылась в знакомую комнату. Позади меня мисс Реджис онемела от изумления. Тусклый лунный свет через высокие окна освещал стены, покрытые узорчатой шелковой тканью, восточные ковры. Я прошел по мягкому ворсу к длинному столу из красного дерева и выдвинул стул, почувствовав его солидную важную тяжесть. Люстра задержала на себе мой взгляд. Почему-то на нее было трудно смотреть. Линии граненых хрустальных фасеток взбирались вверх и вверх по спирали вокруг рисунка, который переплетался и повторялся до бесконечности.
– Мистер Флорин, как такая комната оказалась в этом дремучем здании?
– Она не здесь.
– Что вы имеете в виду?
– Вы не помните свой последний визит?
– Это действительно та же самая комната? Неужели все это действительно сон?
– Это было не совсем сном тогда, и сейчас это не сон. Я не знаю, как назвать, но на определенном уровне это действительно происходит.
Мисс Реджис выдержала паузу, ее голова настороженно наклонилась.
– Кто-то совсем рядом, - прошептала она.
– Я слышу разговор.
Я встал и, мягко подойдя к двери, приложил ухо. Раздавались два голоса, оба знакомые, один очень высокий, другой с хорошим резонансом, как реклама похоронной конторы.
– ...выхожу сейчас, - говорил последний.
– Я не хочу нести ответственность за это. Вы утратили всякие остатки здравого смысла.
– Вы не можете, - слышался убедительный голос Трейта.
– Мы вылечим его, не бойтесь. Дело времени.
– А если он умрет?
– Он не умрет. А если умрет - мы прикрыты. Вы получили гарантии на этот счет.
– Я не верю вам.
– Вы никуда не пойдете, Барделл.
– Уйди с дороги. Лен.
– Поставь сумку, Барделл.
– Я предупреждал тебя...,
Кто-то ударил по железному очагу шаром-молотом. Кто-то издал звук, как будто прополаскивал горло. Кто-то уронил стофунтовый мешок с картофелем на пол. Я распахнул дверь и ворвался через нее в мой первый номер в отеле, где почти столкнулся с Сенатором, стоящим над телом Трейта с дымящимся пистолетом в руке.
XXVIII
Он посмотрел на меня, рот у него открылся, но слов слышно не было. Я взял пистолет из его руки и понюхал, чтобы хоть что-то сделать.
– Мне он тоже никогда не нравился, - сказал я.
– Куда вы отправляетесь?
– Я не хотел его убивать, - сказал он.
– Это произошло случайно.
– Не переживайте. Сенатор. Возможно, это не считается.
Я присел на корточки около Трейта и проверил его карманы. Мне это совсем не нравилось, но, тем не менее, я это сделал. Хотя мог бы не беспокоиться. Карманы
оказались пусты. Я посмотрел в его лицо, ставшее серовато-зеленым и несимпатичным.– Расскажите, что произошло, - сказал я Сенатору - экс-Сенатору, Барделлу - кем бы он ни был.
– Я думал, у него пистолет. Он ведь ненормальный!
– Пропустим разговор о том, кто вы, кто Трейт, и что вы здесь делали, и где мы находимся. Но как это отзовется на мне?
Он бросил на меня проницательный взгляд, в котором было что-то вроде надежды.
– А вы не помните?
– В моей памяти есть пробелы. Начинайте их заполнять.
– Не знаю, с чего начать. Что вы помните?
– Расскажите о "Ластриан Конкорд". Он покачал головой и нахмурился.
– Послушайте, я клянусь вам...
– Дальше. Как насчет Иридани?
– О!
– он облизнул губы и несколько разочаровался.
– Очень хорошо. Вы знаете, против чего я выступал там. Хотя большого выбора у меня не было...
– Начинайте сначала.
– Ну... Иридани пришел ко мне семнадцатого. Его разговор сводился к тому, что он нуждается в моих услугах. Если честно, мне нужна была работа. А как только я ознакомился с ситуацией, они уже не могли позволить мне уйти - по крайней мере, они так заявили.
Я повернулся к мисс Реджис.
– Сказал он хоть что-нибудь? Она покачала головой.
– Мне кажется, он тянет время. Кто это?
– Актер по имени Барделл.
– Боже мой, - сказал Барделл.
– Если вы знаете это, то вы знаете...
– он осекся.
– Откуда вы узнали?
– Вы сказали мне.
– Никогда.
– В парке, - сказал я, - на Грейфеле. Его лицо стало похожим на пирог, который уронили.
– Но вы не можете...
– сказал он сдавленным голосом, повернулся и ринулся к окну. Я выстрелил вслед ему, но это его не остановило; он вылетел в окно, как грузовик с автострады, и исчез в фонтане осколков стекла.
Мисс Реджис испуганно вскрикнула. Я ощупал металлическую раму, что-то задел и услышал щелчок. Окно, осыпав пол осколками стекла, развернулось в комнату, как ворота. За ним была обыкновенная серая стена.
– Если фальшивый человек выпрыгивает из фальшивого окна, ^сказал я,-это самоубийство или безобидная шутка?
– Это ночной кошмар, - сказала девушка.
– Но я никак не могу проснуться. В ее широко открытых глазах стоял страх. Я облизнул губы, напомнившие вкус промокательной бумаги, подумал о двух-трех остроумных репликах и сказал: - У меня ощущение, что это не входило в их планы. Я не знаю, каковы эти планы, кто их составлял и для чего, но обстоятельства складываются не так, как предполагалось. А это значит, что они не такие умные, как самим себе кажутся или мы не глупее их.
– Мы ходим по кругу, - сказала она.
– Мы как слепцы в лабиринте. Мы спотыкаемся, мы заходим все дальше и дальше...
– Может, если мы достаточно далеко зайдем, то увидим выход.
– Куда?
– Смешно, но я бы сказал - откуда.
– Я сунул голову в проем серой стены, около восемнадцати дюймов в ширину. Это, наверное, был тот самый проем, который Сенатор и я использовали для побега из фальшивого сенаторского особняка, или его двойник.
– Решайте, мисс Реджис, - сказал я, - вперед или назад?