Ночь иллюзий

– Может быть, кое в чем вы и правы, советник, - сказал я.
– Но существует еще парочка мелочей, которыми я горжусь, помимо роли спасителя. Одна из них то, что я сам выбираю себе работу.

– Несмотря на вашу любовь к беспокойной жизни, мистер Флорин, вы богатый человек или могли бы таковым быть, если б захотели. То, что мы предлагаем вам, - это профессиональный вызов такого масштаба, с которым при других обстоятельствах вы бы никогда не встретились. Словом, выбор прост, - сказал Носатый.
– Вы знаете ситуацию. Ваше право решать. Будете вы нам помогать или нет?

– Чувствую, что ваши психологи поработали на славу не только над Сенатором... Давайте внесем ясность в один вопрос, - сказал я.

– Если я подпишусь на это дело, то выполню работу по-своему.

– Это понятно, - сказал Носатый слегка удивленно.
– Что еще?

– Когда начнется эксперимент?

– Он уже начался. Сенатор ждет вас.

– Он знает обо мне?

– Он думает, что ваше прибытие - это хитрость, придуманная им самим.

– У вас на все готовы ответы, - сказал я.
– Это было бы неплохо, если бы вы знали все вопросы.

– Мы предусмотрели любую случайность, которую могли только вообразить. Остальное - в ваших руках.

IV

Двое из сидящих за столом - они называли себя Внутренним Советом сопроводили меня в ярко освещенную комнату в полуподвальном помещении. Трое молчаливых людей с крепкими руками помогли мне облачиться в новый костюм из мягкого серого материала, который, как сказал Носатый, был более или менее пуленепробиваемым, а также оказался снабжен устройством для подогрева или охлаждения в зависимости от температуры. Я получил два пистолета: один встроенный в перстень, а другой - в зажим авторучки. Техник достал маленькую коробочку, похожую на те, в которых выращивают искусственный жемчуг. Внутри, в гнездышке из хлопка, находилась маленькая розовая пластмассовая штучка размером с рыбью чешуйку.

– Средство связи. Оно будет прикреплено к вашему черепу за ухом, а волосы прикроют его.

Краснощекий человек, которого я прежде не видел, вошел в комнату и, посовещавшись с Носатым, повернулся ко мне.

– Если вы готовы, мистер Флорин...
– сказал он приятным, как последнее желание, голосом. У двери я оглянулся. Четыре угрюмых лица смотрели на меня. Никто со мной не попрощался.

V

Я слышал о летней резиденции Сенатора. Это был коттедж из восьмидесяти пяти комнат, на пятидесяти акрах лужайки, у подножия холмов, в шестидесяти милях к северо-востоку от города. Пилот сбросил меня среди группы больших хвойных деревьев в холодный ночной воздух, наполненный запахом сосны, в полумиле от огней дома. Следуя инструкциям, я прокрался между деревьями, производя не больше шума, чем лось во время гона, и обнаружил дыру в надежной ограде, точно в том месте, где мне сказали. Человек с мощной винтовкой на ремне и с собакой на поводке прошел в пятидесяти футах от меня, не повернув головы. Возможно, он тоже следовал инструкциям. Когда он скрылся из виду, я двинулся к дому короткими бросками, от тени к тени. Это казалось мне на редкость глупым, но Носатый настаивал, чтобы все было именно так.

Черный ход был скрыт красивым стелющимся можжевельником. Мой ключ позволил войти в маленькую квартиру, наполненную запахом дезинфицирующих средств и ведрами, попадающимися под ноги. Следующая дверь вела в узкий холл. В фойе направо светились огни; я пошел налево, прокрался по узким лестницам на третий этаж, вышел в коридор, стены которого были покрыты серым шелком, что напомнило мне кое о чем, но я отбросил эту мысль. Впереди из открытой двери лился мягкий свет. Я двинулся к ней и вошел в роскошь и аромат дорогой мебели и старых картин.

Он стоял у открытого стенного сейфа, спиной ко мне. Когда я входил в дверь, он обернулся. Я узнал лохматые, начинающие седеть светлые волосы, квадратную челюсть с ямочкой, которая приносила Сенатору женские голоса на выборах, крепкие плечи. Глаза были голубыми и спокойными. Он смотрел на меня так обыденно, как будто я был дворецким, которому он позвонил.

– Флорин, - сказал он мягким шепотом, чего я не ожидал.
– Вы пришли.
– Он протянул руку; рукопожатие было твердым, ногти после маникюра гладкими.

– Что я могу сделать для вас, Сенатор?
– спросил я.

На мгновение он задержался с ответом, как будто припоминал старую шутку.

– Полагаю, что они выдали вам историю о моем помешательстве? Будто бы у меня мания преследования?

Прежде, чем я смог ответить, он продолжил:

– Все это, естественно, чепуха. Дело обстоит совсем не так.

– Хорошо, - сказал я.
– Я готов выслушать правду.

– Они намерены убить меня, - сказал он будничным тоном, - если только вы не поможете мне.

VI

Его взгляд был прямым и честным. Он был капитаном, я - его командой, наступило время играть.

– Между прочим, встречались ли мы раньше, Сенатор? Он покачал головой, улыбнувшись.

– Учитывая обстоятельства, - сказал я, - думаю, что вы хотели бы увидеть документы, удостоверяющие личность.

Возможно, он слегка смутился, а может быть, и нет.

– Я не большой знаток физиогномики, но ваша репутация мне известна, сказал он и посмотрел на меня так, словно настала пора выхватить карту тайных переходов в стенах замка.

– Может быть, вы просветите меня, Сенатор, - сказал я.
– Анархия, митинги, террор...

– Все это отнюдь не столь стихийно, как может показаться. Толпою манипулируют. Я достал сигару и размял ее.

– Это тяжкое подозрение, - сказал я.

– Без сомнения, Ван Ваук сообщил вам об опасности политического хаоса, экономического коллапса, планетарной катастрофы?

– Мне говорили об этом.

– Есть еще одно обстоятельство, которое он, возможно, не упомянул. Наша планета оккупирована.

Я зажег сигару и с шумом выдохнул дым через нос.

– Видимо, это ускользнуло из его памяти. Кто же оккупанты?

– Мир управляется единым правительством уже в течение двадцати лет: и ясно, что нет такого внутреннего врага, который был бы способен начать атаку...

– Кто же тогда? Маленькие зеленые человечки с Андромеды?

– Не человечки, - сказал он серьезно.
– Что касается Андромеды - не знаю.

– Забавно, - сказал я.
– Я что-то ничего подобного не замечал.

– Вы не верите мне.

– А почему я должен Вам верить?
– решительно спросил я. Он слегка усмехнулся.

– Почему, в самом деле?
– слабая улыбка увяла.
– Но предположим, я представлю вам доказательства.

– Готов рассмотреть.

– Как вы могли бы догадаться, здесь их нет. Я кивнул, наблюдая за ним. Его глаза не выглядели дикими, но так бывает у многих сумасшедших.

– Сознаю: мои слова, кажется, располагают вас в пользу версии Ван Ваука, сказал он спокойно.
– Но я иду на риск. Буду с вами предельно откровенным.