Ночь иллюзий

– Какого черта, что вы имеете в виду?

– Только то, что я согласился охранять вас. Сенатор. Но вы почему-то не помогаете мне. Почему бы это, а?

Он заскрипел зубами и взглянул на меня.

– Ну-ну, вы можете уволить меня, и я тут же уйду, - сказал я.
– Но пока я работаю на вас, вы будете делать то, что я считаю нужным.

– Черт побери, парень, можешь ты... просто идти рядом? Я бесстрастно смотрел на него.

– Хорошо. Пусть будет по-вашему, - сказал он сквозь зубы.

За моим ухом раздался шепот. Тоненький голосок произнес: "Флорин, произошла небольшая задержка. Вы должны предотвратить встречу. Идите на восток. В ближайшее время получите дополнительные инструкции".

– Ну, - сказал Сенатор.

– Я передумал, - сказал я.
– Давайте отложим встречу. Придем сюда через четыре часа.

– И это когда каждый час на счету!

– Считаются только те, когда вы живы, Сенатор.

– Ну, хорошо. Что вы предлагаете?

– Предположим, мы пройдем на восток. Он подозрительно посмотрел на меня.

– Флорин, вы все мне рассказали?

– Я первый спросил вас о том же.

Он фыркнул и рванул мимо меня на восток, я последовал за ним.

Кварталы выглядели близнецами. Большой автомобиль с зеленым верхом проехал перекресток в полуквартале от нас. Мы продолжали идти.

"Хорошо, Флорин, - прошептал тоненький голос.
– Остановитесь на следующем углу и ждите".

Мы приблизились к перекрестку и перешли на другую сторону.

– Ступайте вперед. Я точу кое-что проверить. Он бросил на меня негодующий взгляд, отошел на пятьдесят футов и уставился в темную витрину. Я достал сигарету, размял кончик и увидел зеленую машину за углом двумя кварталами впереди. Уронив сигарету, я бросился к Сенатору.

– В аллею! Быстро!

– Зачем? Что такое?

Я толкнул его вперед, в темноту, зловоние и мусор. Послышался глухой рокот мощного двигателя. Машина подъехала ближе и остановилась. Двигатель продолжал работать на холостом ходу. Через минуту автомобиль двинулся, миновав аллею.

– Та же самая машина, - прошептал Сенатор.

– Вы знаете владельца?

– Конечно, нет. Кто это, Флорин?

– Тот, кто предлагает нам игру. Но мне не нравятся ее правила.

– Ради бога, не могли бы вы говорить понятней?

– Только когда мне самому станет ясно. Давайте выбираться отсюда, Сенатор. Этим путем, - я указал вглубь аллеи.

Он заворчал, но последовал за мной. Мы оказались на темной улице, которая ничем не отличалась от предыдущей.

– Куда вы меня ведете. Флорин?
– спросил Сенатор заметно охрипшим голосом.

– Я играю в эту игру на слух, - сказал я.
– Давайте найдем тихий уголок...
– это все, что я успел произнести до того, как зеленая машина вырвалась из боковой улицы. Она накренилась на повороте, выпрямилась и с ревом устремилась на нас. Я услышал, как закричал Сенатор и зазвенело стекло, уловил тра-та-та-та тридцатого калибра, увидел выхлоп пламени и почувствовал на щеке жала осколков кирпича.

В это же время я хватал, поворачивал и пригибал Сенатора, а пистолет, поставленный на автоматический огонь, опять захлебнулся в кашле, взревел двигатель, оставив после себя лишь эхо, которое разнеслось по улице и исчезло вдали, наградив нас звенящей тишиной, более пронзительной, чем в кафедральном соборе.

Сенатор сползал по кирпичной стене спиной ко мне, медленно опускаясь на колени.

Я подхватил его и увидел большое пятно, расплывающееся на боку. Кто-то сдавленно крикнул. Послышались звуки шагов. Пора было исчезать. Я закинул руку Сенатора на плечо; его ноги ватно переступали по тротуару, и так мы сделали двадцать пьяных шагов, пока я не увидел дверь в глубокой нише слева. Она не выглядела слишком приветливой, но я двинулся к ней, повернул ручку, и мы ввалились в темную маленькую комнату, полную упакованных коробок, разбросанной стружки, кусочков проволоки и обрывков веревки, едва видимых в грязном свете, проникающем через окно.

Положив Сенатора на пол, я обнаружил две дыры в его боку на расстоянии шести дюймов друг от друга.

– Очень плохо?
– прошептал он.

– Раздроблено ребро. Пуля прошла насквозь. Вам повезло.

– Вы тоже ранены, - сказал он, словно бы обвиняя меня. Я ощупал челюсть и обнаружил ободранную кожу, которая слегка кровоточила.

– Беру слова о ваших друзьях обратно, - сказал я.
– Пули были настоящие.

– Они хотели убить меня!
– он попытался сесть, но я уложил его обратно.

– Что же вы удивляетесь? Вы ведь сами говорили, что таков их замысел.

– Да, но...
– он замолчал.
– Они сошли с ума!
– продолжил он.
– Флорин, что делать?

– Сначала я задраю ваши пробоины, - и я принялся за работу.
– Этот ваш приятель, Иридани, - расскажите о нем.

– Вы были правы. Это западня. Я не могу теперь идти на встречу. Я!..

– Остановитесь, Сенатор. У меня были сомнения по поводу всей вашей истории, но эти пули меняют дело. Иридани - это, возможно, выход из тупика. Давно ли вы знакомы?

– Ну, несколько лет. Я доверял ему...

– Есть ли основания связывать его с этой пальбой?

– Не напрямую... но все пошло не так. Я хочу выбраться отсюда. Флорин!

– Куда же мы пойдем?

– Не знаю.

– Тогда, может быть, лучше подумать о встрече?

– Я не могу опять оказаться там, на этих улицах!

– Вы не можете оставаться здесь.

– Черт возьми, что вы понимаете! Вы просто...
– он овладел собой и замолчал, уставившись в потолок.

– Точно, я телохранитель по найму. Так почему бы не позволить мне выполнить работу? Я встречусь с Иридани сам. Если он мне понравится, я приведу его сюда.

– Нет, я не останусь здесь один.

– Это самый безопасный способ. Он тяжело вздохнул.

– Я заслужил это. Я не очень хорошо держался, не правда ли. Флорин? Но сейчас я в норме. Я вам не помешаю, поверьте.

Я забинтовал его полосами рубахи.

– Вы все-таки хотите идти. Сенатор?

– Конечно.

Я помог ему встать на ноги. Раздалось слабое "клик" и тоненький голосок за моим правым ухом произнес:

"Хорошо, Флорин. Подождите развития событий".

Сенатор был занят тем, что застегивал пальто, постанывая от боли. Я пощупал кожу за ухом, нашел устройство, с трудом извлек его и раздавил каблуком.

Мы вышли на улицу. Никаких зеленых "бьюиков" в пределах видимости не было, никто не начинал стрельбу. Прячась в тени, как пара мышей, застигнутых вдалеке от норы, мы направились к порту.

IX

Это был скромный подвальный ресторанчик, расположенный на улице лишь чуть менее убогой, чем та, где в нас стреляли. Две ступени вели к тусклому свету, запахам выпивки и дешевых сигарет. Мы заняли кабину в глубине и заказали пиво у тяжеловеса с разбитыми бровями и лицом, по которому, видно, столько молотили, что оно стало плоским. Он поставил перед нами два запотевших стакана и возвратился за стойку к своим неподъемным мыслям.