Ночь в тоскливом октябре

— Раньше освободилась? — спросил я.

— Час и пятнадцать минут прошло.

— Да ладно!

— Что читаешь?

Я поднял книгу, показав ей обложку.

Она кивнула и улыбнулась:

— Интересно, и по какому же это предмету?

— Ни по какому. Просто нравится.

— А с обязательным чтением все уже наверстал?

— Не издевайся.

— Ну ладно. В общем, если у тебя хватит сил оторваться от своей книжки, то я готова идти.

— Пошли.

Я убрал книгу, поднялся со стула и повесил сумку на плечо. Я пошел впереди Айлин по узкому проходу к лестнице, затем открыл перед ней дверь.

Протиснувшись мимо, она легонько хлопнула меня по попе и прошептала на ухо:

— Ну так где у жизни рукоятка, Зок? [21]

— Так ты читала!

— А кто не читал?

— Ее даже не печатают уже давно.

— Знаю. У него, похоже, ничего сейчас не печатают, кроме «Принцессы-невесты». [22]

Я последовал за Айлин вниз по лестнице. Глядя, как ее длинные волосы взлетают и струятся в воздухе, я думал о том, что Холли никогда не читала «Золотой храм», и молча задавался вопросом, что же со мной не так, если я не влюблен в Айлин.

21

Цитата и повторяющаяся ключевая фраза из романа «Золотой храм» Уильяма Голдмана.

22

«Принцесса-невеста» — роман Уильяма Голдмана 1973 года, экранизированный в 1987 году.

Глава 18

Пока мы спускались по ступеням крыльца библиотеки, она сказала:

— Ну так что, ты пришел за традиционной вечерней дозой безумия от Айлин?

— Не могу жить без него.

Она улыбнулась. Спустившись по ступеням, мы просто продолжили идти, никак не обсуждая, куда направляемся.

— Всегда обращайся, — сказала она. — Все, что я могу сделать, чтобы отвлечь тебя от сам-знаешь-кого.

— Я сейчас не о том думаю.

Хотя мы шли бок о бок, казалось, что Айлин ведет. Мы двигались в примерном направлении ее общежития. Получается, я просто провожаю ее домой?

Много чего другого лежало в той стороне.

«Неважно, куда мы идем» — подумал я.

Через какое-то время Айлин сказала:

— Так и о чем же ты думаешь?

— О тебе.

— Обо мне?

— Я хотел убедиться, что ты в порядке.

— У меня все нормально.

— Прошлым вечером ты выглядела не очень нормально. Когда ушла.

— А, ну… считай, что это был просто инстинкт самосохранения. Спасение моей самооценки. Мне нужно было уйти, прежде чем я выставлю себя еще большей идиоткой.

Айлин держалась слева от меня, и моя левая рука была свободна. Ее руки были заняты стопкой книг, поэтому я положил ладонь ей на спину. Она посмотрела мне в глаза.

— Какой там «еще большей»? Ты вообще никакой идиоткой себя не выставляла вчера! — сказал я ей.

— Выставляла, и еще как. Это теперь все, что я могу делать рядом с тобой… слетать с катушек и делать глупости.

— Не-а.

— Ага.

Я погладил ее по спине, потом по боку, чувствуя гладкость кожи сквозь рубашку.

Глядя прямо вперед, Айлин сказала:

— Мне надо было просто держаться от тебя подальше. Последнее, что тебе нужно в твоей жизни — это я. Всегда только все порчу и усложняю.

— Забавно, что ты это упомянула, — сказал я, и мое сердце внезапно забилось сильнее. — Про усложнение другим людям жизни. Потому что все наоборот, на самом деле. Это я тебе жизнь усложнил.

— Ну, ты определенно не сделал ее легче, но ты не виноват, что…

— Тебя кто-то преследует из-за меня.

Айлин остановилась, и мы встали лицом друг к другу.

— Ты это о чем сейчас?

— Есть один парень, — сказал я. — Он увидел тебя в закусочной, когда ты ездила туда встречать меня. Наверное, собирался к тебе подкатить, но не стал, потому что я появился. Но дело в том, что он хочет тебя найти. Пытался вызнать у меня, как тебя зовут.

— Ты сказал ему?

— Сказал какое-то выдуманное имя. Потом он захотел знать, где ты живешь. Этого я ему тоже не стал говорить.

Довольно долго Айлин просто стояла на месте, глядя мне в глаза. Потом она сказала:

— Что-то не понимаю. Когда это было?

— Ну, тебя он заметил в понедельник вечером.

— Это я поняла.

— Ну, а я пошел снова в пончиковую Данди вчера ночью. Тогда и встретил его. Он подсел ко мне за столик.

— Ты и вчера туда ходил?

Я кивнул:

— Когда ты ушла, я довольно паршиво себя чувствовал, так что захотелось прогуляться.

— Лучше бы ты мне сказал. Я сама ощущала себя неважно после этого. Пошла бы с тобой.

— Слава богу, что не пошла!

— Что на тебя вообще накатило, что ты снова поперся туда?

— Это просто знакомое место. Которое всегда открыто.

— Но это же так далеко. Во сколько ты пошел?

— Не знаю, — сказал я, решив, что правда сейчас только все усугубит. — Посидел почитал немного после того, как ты ушла. Ну, наверное, в пол-десятого или десять вышел.

Она покачала головой.

— И надо полагать, ты пошел один?

Я кивнул, пожав плечами.

— Это же очень опасно, Эдди. Даже в таком тихом городке… посреди ночи он ведь наверняка не такой милый и безопасный. Да что там, ни одно место ночью не безопасно. Ни одно, где есть люди, по крайней мере.

«А где нет людей, — подумал я. — Там скорее всего есть другие опасности, которые таятся в ночи».

— В любом случае, — сказал я. — Больше я не собираюсь туда ходить. Но боюсь, что теперь уже поздно. Это тип, Рэнди…

— Его так зовут? Рэнди?

— Ага.

Она скривила губы в усмешке.

— Чего?

— Парень по имени Рэнди, который меня захотел. [23]

— Он не очень смешной, — сообщил я ей.

— Ну хоть симпатичный?

— Наверное. Как Тед Банди. [24]

23

Игра слов между именем Randy и прилагательным randy — дословно, «похотливый».

24

Тед Банди — американский маньяк, серийный убийца и насильник. Отличался привлекательной внешностью.

— Я вижу, тебе он сразу не по душе пришелся.

— Мягко говоря. Знаешь, что он сказал? Я его спрашиваю: «Ты хотел подойти к ней?». К ней — это к тебе, в смысле. А он отвечает: «Нет, я хотел войти в нее».

Улыбка Айлин исчезла.

— Ну супер, — пробормотала она.

— Это очень нехороший парень.

— Да я уж заметила, если он такое говорит.

— Это не все. Дальше еще хуже.

— Что?

— Он заставил меня сесть в его машину. Хотел, чтобы я показал ему, где ты живешь.