Носитель фонаря

и так далее и тому подобное. Со своей стороны клан «Глубоко фиолетово» обязался при соблюдении нами вышеперечисленных условий – прекратить с нами войну и не возобновлять ее в течение ближайшего года (если нами не будет совершено действий, «делающих объявление войны оправданным и справедливым».) Ах, ну да, они еще обещали не приказывать нам совершать поступков, которые могли бы быть расценены как взлом игры и привести к блокировке наших аккаунтов, стандартный пункт, насколько я понял. В общем, мы обещали им все, а они нам – практически ничего, но выбирать не приходилось. Я обмакнул палец в чернила и прижал его к пергаменту, сразу за евиной неразбираемой подписью.

«Клан «Глубоко фиолетово» и клан «Зеленый лист» заключили мирный договор! Наши поздравления – пушинка мира весит больше , чем железный груз победы!»

Ага, верю. Будь Lesto такими борцами за мир, они бы, небось, не организовали Альтраум так, чтобы кланам приходилось выгрызать друг другу глотки за место под солнцем.

– Ближайшее время вы должны будете оставаться в Ноблисе и быть круглосуточно на связи. При сигнале о начале похода вам надлежит незамедлительно прибыть в указанное место сбора, – отчеканила Эллана, поднялась и вышла, не прощаясь. Все вышли, даже Сиборн.

***

– Очереди за хорошими манерами эта дама не занимала, – неодобрительно пробормотал Лукас, когда мы выбрались на улицу. – Когда я работал лакеем в отеле «Китовая радость», там таким иногда плевали в чемоданы. Впрочем, должен отметить, что я подобного никогда не одобрял!

– Но хорошо же получилось, да? – спросил Акимыч. – Все, как мы хотели, да?

– Не знаю, – сказал я. – Наверное.

– А в осаде поучаствовать – это же вообще крутяк! Не думал, что когда-нибудь смогу побывать на настоящей топовой битве!

– Не такие уж они и топы, так, мочало с конского хвоста, – сказала Ева. – Топы – первый десяток рейтинга Трансильвии, ну, два десятка. А эти чуть не сотые, любой топовый клан разнесет их в труху. Нужно еще посмотреть, что за замок они собрались завоевывать, опять, небось, какие-нибудь бабусины задворки, на большее у них пороху не хватит!

– А эта Лана на тебя запала, Ним, – толкнул меня в бок Акимыч.

– Что ты несешь?!

– Я тебе серьезно говорю, я такие вещи чую! Она когда на тебя смотрела, у нее ноздри раздувались и глаза блестели! Верный знак!

– Верный знак, что ей хотелось мне голову мечом отрубить!

– А у таких девчонок это как раз с сексом связано! Они любят помучить, когда влюбляются. И еще всяких поломанных – тоже любят, их хлебом не корми, а выдай в личное пользование кого-нибудь страдающего. Насмотрелась, небось, в телевизоре какой ты несчастный, тощий, весь в проводах, ну, у нее и заиграло.

– Ты тоже видел эту передачу?!

Акимыч засмущался.

– Да я не хотел, честно! Вообще не собирался! Но что я могу поделать, если мои родаки к этому телевизору – как кони к водопою прикипели… на кухню войдешь, к холодильнику, а он там орет круглыми сутками! Но я не видел ничего почти, так, мельком. Одним глазком. И ты там нормально выглядишь, боевой такой пацан!

– Все это очень замечательно, – сказала Ева, остановившись перед оградой набережной и засунув руки в глубоко в карманы. – Но возникает вопрос: панове, а у вас деньги есть? Я вообще-то думала четыреста золота отложить на расходы, но эта тварь так зыркала, что я сдуру ляпнула про всю сумму, которая оставалась. На данный момент лично у меня в кошельке – 94 серебряных.

Все принялись копаться в нашейных кошельках.

– Три золота пятнадцать серебра, – сказал я – ты сама велела все, что есть, вывести на счет.

– Одиннадцатый золотых и еще одна серебряная! – объявил победно Акимыч голосом начинающего магната.

– Ты мне послезавтра сто золотых жалованья заплатишь – тогда деньги будут, – сообщил Гус.

– Пятьдесят серебра, – сказал Лукась. – И немножко меди.

– Ладно, Лукась, – вздохнула Ева. – Придется – с отдачей! – залезть в ту тысячу, которую я тебе в Шоане дала.

– Ту тысячу я на следующий же день отправил в Развил, кузену. Вложился в семейный бизнес, ибо деньги не должны лежать мертвым грузом, а должны плодиться и размножаться, работая на благо общества!

– А что за бизнес у твоей семьи, Люк?

– Ну, так, – сказал Лукась, проверяющий пальцами выбритость своего подбородка. – Туда-сюда крутятся по мелочи то там, то сям.

– Прекрасно! – Ева пнула ограду набережной. – Нам нужно торчать незнамо сколько в одном из самых дорогих городов мира, а у нас нет денег не то, что на гостиницу, даже на билет на дилижанс до этой гостиницы!

– А зачем нам дилижанс?

– А затем, что дешевые гостиницы тут все чуть не в Шанде, и если тащиться туда пешком, то мы полдня потратим! А нам еще денег надо на ночлег заработать! И хорошо бы на ужин!

– Ничего, прорвемся, – сказал я, вытаскивая из инвентаря удочку, прикормку и наживку. – Вы поспрашивайте в местных закусочных – кто рыбу купит, а я пока половлю. В крайнем случае, резаную на аукцион скинем, хотя это, конечно, большая потеря в доходах.

Я разыскал место, где ограда сменялась гранитными ступенями, ведшими к самой воде, щедро разбросал прикормку и сел, поджав под себя ногу, на лестницу. Шумный город с его красками, песнями, домами и прохожими отодвинулся и выцвел, мир затих, в нем остались только мы: я – и зеленые воды Данера.

Глава 13

– Ну, как рыбацкая удача? – спросил Акимыч, усаживаясь на корточки рядом со мной.

– Да как-то так, – ответил я чистую правду. Похоже, хорошая рыба сегодня решила меня жестко игнорировать.

– Ты не представляешь, чем там ребята занимаются! Они в городском парке мусор убирают, прикинь, реально метлами метут!

– Зачем?

– А им квест тамошний сторож дал. Наведите, мол, порядок в парке, а я вам за это по пять золотых и еще «Завтрак сторожа» – там бутерброды какие-то и какао. Ева сказала, что это лучше, чем ничего, они взяли метлы и пошли мести.

– А ты чего не пошел?

– А мне квеста не дали, уровнем, видать, не вышел. Хотя не понимаю, зачем нужен уровень, когда банановые шкурки собираешь. Ну, ничего, я по всей набережной пробежался, туда и обратно, по всем кафе и лавкам – рыбу твою предлагал.

– И как успехи?

– Да не очень-то. Либо у них рыбных блюд в меню нет, либо у них свои поставщики. Нашел одну гостиницу с обедами, там сказали, что осетров возьмут, если есть.

– Осетр всего один, – сказал я, – и тот крошечный, неудобно нести даже.