Новые приключения во времена Людовика XIII
Шрифт:
– Нет, г-н де Порто. Благодарю вас за заботу.
– Идите сюда, дорогая госпожа, а то окончательно заблудитесь!
– Я здесь!
– Дамы, прошу вас не двигаться с места!- скомандовал де Батц.- А мы стреножим лошадей и соберем ветки для костра.
– И просим вас, дамы беседуйте о чем- либо, чтоб мы слышали ваши очаровательные голоса!
– добавил де Арамисец.
– Охотно, сударь!
– отозвалась Изабелла весело.
– Только не отходите далеко от нас. В конце концов, темнота пугает.
Вскоре веселый костер затрещал на маленькой полянке, окруженной почти правильным кругом высоких
– Господа, у нас здесь тепло и относительно светло, и компания подходящая, не хватает только одного - хорошего ужина!
– воскликнул де Порто, хлопнув себя по лбу.
– Но я кое- что все - таки захватил!
Он вскочил и отошел к лошадям, стреноженным на краю поляны. Их было почти не видно, только иногда звенели уздечки, да лошади тихо фыркали и переступали ногами по старой сухой листве. По - счастью, угроза вымокнуть нашим героям не грозила - тучи ушли на запад, и над лесом чернело звездное небо.
– Сударыни, - зашептал де Батц заговорищеским тоном,- помните всегда: если с нами де Порто, ¬то ужин нам обеспечен в любых условиях!
– А если с нами вы, господин де Батц?
– поинтересовалась Изабелла с улыбкой.
– То вам, несомненно, обеспечен успех!
Де Арамисец с восхищением следил, как задорно смеется маркиза де ла Шпоро. Свет костра золотом зажег ее белокурые кудри, слегка растрепавшиеся от скачки, но придававшие ей чрезвычайно милый вид. Сейчас она казалась совсем девочкой, нуждающейся в защите и утешении умного и храброго человека! И, подчиняясь подобным благочестивым мыслям, мушкетер придвинулся к своей даме еще ближе.
Вернулся де Порто и протянул друзьям туго наполненные седельные сумки.
– Если мы решили все - таки удрать от господ гвардейцев, - изрек он глубокомысленно, - крайне глупо было бы остаться без ужина.
– Вот это точно!
– заметил де Батц.
Все охотно, с аппетитом и ничуть не жалуясь на походные непритязательные условия, поужинали холодным мясом двух индеек и отличным токайским вином.
– Ах, г-н де Порто, что бы мы без вас делали!
– улыбнулась Изабелла.
– Да ладно!
– махнул рукой польщенный де Порто.
– Нет, нет, вы должны принять нашу благодарность!
– Скажу вам по секрету, - склонился доблестный де Порто к Изабелле, которая как раз вытирала руки платком, - это отнюдь не я вспомнил о том, что надо бы захватить из трактира что- нибудь съестное. Мне напомнил об этом Арман. Именно он осведомился, все ли нужное для ночевки на свежем воздухе я захватил. В этом весь наш друг - чтобы ни случилось - никакой паники.
Изабелла невольно взглянула на сидящего напротив ее г-на де Силлек. Впрочем, глаза давно не повиновались ей. Они то и дело обращались в сторону г-на де Силлек, который, не двигаясь, смотрел в пылающий костер, который весело пожирал пучки мха, мелкие сучки, сухую корявую валежину. В неровном красноватом свете огня лицо молодого графа казалось непреодолимо красивым и величавым. Оно таило для Изабеллы только ей понятное очарование, мудрость и доброту. Что было ей теперь за дело до других людей - более общительных
и дерзких, быть может?Граф де Силлек не двигался, лишь изредка подбрасывая хворост в костер. Он казался графине прекрасным, сдержанным рыцарем ушедших времен, чьи черные, как озера ночью, глаза скрывали свои тайны, заставляя трепетать ее сердце от восторга и непонятного головокружительного страха. Мушкетер все это время держался с ней в рамках чуточку холодноватой вежливости, как и полагается телохранителю, но никто из тех, кто приносил Изабелле гиацинты, говорил изысканные комплименты, просил ее руки и сердца, не восхищал ее так, как этот почти незнакомый ей человек.
– Нет, я из Гаскони!
– живо рассказывал Шарль де Батц тем временем.
– Совсем близко мои родные места! Ах, вот бы сейчас хлебной похлебки с лучком и чесноком! Вы бы знали, как она остренько пахнет, черт возьми! Мне, наверно, только ее и не хватает в Париже! А чувствуете, какой здесь необыкновенный воздух, да? Ароматный и какой- то домашний!
– Да, - задумчиво проронила Джулия, - здесь благословенна земля, улыбчивы люди, а их речь удивительно быстра!
– Анри тоже родился на юге. Его родовой замок в Экс-де-Провансе, если я не ошибаюсь. Так, де Арамисец!?
– Прекрасное название, не правда ли?
– протянул де Арамисец, как зачарованный глядя на прелестное личико Джулии.
– Представьте себе, сударыня, белые песчаные дюны, темно- синее море, крики чаек, что взмывают в высокое небо юга! А у белой кромки моря - замки, до краев заросшие мхом и белым шиповником. На завтрак у нас подают крупный розовый виноград, вкуснейшие персики и толстенькие золотистые лимоны. А кругом так красиво цветут померанцевые деревья, что замирает сердце от этой божеской благодати! Вам могло бы понравиться такое благословенное место, г-жа де ла Шпоро?
Джулия была очарована его поэтическим рассказом.
– В Экс- де - Провансе очень красиво!
– восторженно подтвердила она. В прозрачно - голубых глазах г-на де Арамисец вдруг вспыхнул свет, взгляд стал проникновенным и взволнованным. И Джулия, конечно, не смогла остаться равнодушной к молодому человеку, расцветая очаровательной улыбкой под его жарким взглядом.
– A я из Пикардии!
– громко вступил в разговор де Порто, который давно уже собирался поболтать, но никак не успевал, все время прерываемый говорливыми друзьями.
– Я уже рассказывал о глыбе крепчайшего гранита, где высится мое родовое поместье. Я могу поведать вам, господа, если вы забыли, как мой отец любил скакать верхом по нашим холмам в погоне за лисицами! И вот однажды…
– Полноте!
– остановил его де Apaмиceц, поморщившись.
– Это очень старая и чрезвычайно утомительная история!
– Тогда я расскажу ее вам, дорогая графиня!
– нашелся де Порто, обращаясь к Изабелле.
– Вы столь внимательны ко мне!
– А де Силлек из Центральной Франции, - продолжал словоохотливый де Батц.
– Арман, как называется та местность, откуда вы родом?
– Орлеане, - граф де Силлек не поднял глаз, словно уйдя в глубокое созерцание напряженно гудевшего костра. От звуков его глубокого голоса у Изабеллы заалели щеки, и она порадовалась про себя, что от жара костра раскраснелась, слава богу, не только она одна.