Новый день

– Спасибо, за беседу, Джейн. Я знаю, что ты не даёшь интервью. Нам повезло. Позволь узнать, почему?

– Почему повезло вам или почему не даю интервью?

– И то и другое.

– Не даю потому, что я не знаю, что говорить, как говорить. Я не очень-то общительная, знаешь ли. Затворница, воспитана плохо...

– Ты шутишь, ты вовсе не такая.

– Не знаю... Может быть... А что обычно люди говорят на интервью?

– Правду.

– Ну-ну! Попробуй один день говорить правду и к вечеру превратишься в безработного, одинокого, проклятого и покинутого инвалида, лежащего в реанимации!
– Джейн искренне смеялась, как и её собеседник.
– Я уж помолчу. За меня говорит моё творчество. Мне к нему нечего прибавить. Оно и есть моя правда. А если оно что-то не договаривает... Что ж, буду стараться лучше. А почему согласилась на интервью - всё просто - ты мне нравишься!

На этом видео обрывалось.

Загадочная, могущественная, с чувством юмора. И притягательная. О, опять он думает о ней как о женщине! Ни к чему это сейчас. Однако, очень приятные мысли и ощущения...

Джеймсу захотелось поскорее оказаться на съёмках.

Глава четвёртая

Диссонанс

Джеймс пришёл в студию рано утром, отдохнувший и подозрительно счастливый. Он придумал несколько риффов, прослушал недавние записи новых песен, нашёл, что улучшить в своих ритм-секциях. За этим его застал Пол. Они переписали его партии заново и наложили на готовый материал ещё до прихода парней - Ена и Алана. Дейн задерживался.

Под впечатлением от обновлённых партий Джеймса Алан усовершенствовал бас, а Ен разошёлся на длинное, пронзительное как ветер, соло. Если чуть доработать ударные и записать вокал, то выйдут отличные три песни - начало альбому положено.

Опоздавшему Дейну показали плоды утреннего труда. Он молча послушал и ушёл пить кофе в комнату отдыха.

– Я с ним поговорю, - спокойно сказал Джеймс.

Джеймс, и вправду, был спокоен. И чувствовал удовлетворение от хорошо проделанной работы. Он переварил стычку с Дейном в клубе, опять забыл про всякую гордость и настроился наладить отношения в очередной раз.

– Как дела, Дейн?
– спросил Джеймс, доставая холодную газировку.

Дейн сидел за столом и читал журнал.

– Нормально.

– Скажешь что-нибудь? По-моему, неплохо.

Впечатление было такое, что Джеймс бросил камешек в глубокую пещеру - такая тишина отзывалась в ответ.

– Дейн?

– Неплохо.

– Перепишем ударные?

– Я подумаю.

– Отлично. Мы тебя ждём.

– Не сегодня, - Дейн ответил, не отрывая глаз от журнала.

– Ладно. У нас есть наброски к новой песне.

Дейн опять пропустил слова Джеймса мимо ушей. И Джеймс ушёл, смекнув, что Дейн достаёт его невниманием. Наплевать на это невнимание казалось сейчас Джеймсу самым правильным - клин клином. На самом деле, Дейн его слушает, хотя и напускает на себя безразличный вид. И пусть. Так или иначе, Дейн работает, хотя нёс позавчера в клубе бред типа "что ему не нужно то, что они делают". Не стоит придавать важности его словам - сгоряча наговорить можно всякое. Причина точно не в нежелании Дейна делать музыку. Джеймс подождёт. Пусть эта причина проявит себя. А пока они с Аланом подумают над басом к риффам Джеймса для новой песни.

Песня продвигалась хорошо. Бас-гитара звучала как надо. Но много шума. Избыточности.

– Может, мы плохо друг друга слушаем?
– спросил Ен.
– Или так: каждый играет что-то своё в заданной теме. А вместе выходит шум.

Джеймс крепко задумался над его замечанием.

– Ты, приятель, прав!

– Ну, может, разберём, что каждый хочет сыграть, - предложил Алан, - вытащим главное.

– Отличная идея, - сказал Джеймс, - начинай.

– Мне нравится вступление на басу - только бас, чтобы подчеркнуть мелодию главной темы. А потом бас можно убрать на второй план, пусть он поддерживает мелодию.

– А мне здесь ритм нравится, - сказал Ен, - он тяжёлый и мощный, я бы его повторял за гитарой Джеймса.

– Я понял, кажется, от чего шум, - сообразил Джеймс.
– Цепляющие фишки нельзя играть в один раз. Нужно наслаждаться либо мелодией, либо ритмом, иначе одно будет забивать другое. Обычно страдает мелодия, её легко подавить. А эту мелодию я хочу сделать ведущей. Нужно раскрутить её.

– Давай с тобой поменяемся, Джеймс. Я буду играть поддерживающую ритм-секцию, так, тихонько, очень она мне нравится. Веди мелодию.

– Хорошо, Ен. И запишем два варианта, когда ритм будет главным и когда мелодия ведущая. Потом сравним и выберем. Каждая секунда должна звучать хорошо в обоих случаях. Нужно поднять планку повыше.

Втроём они так увлеклись материалом, что не заметили, как пришёл Дейн, пока тот не заявил, как всегда, впрочем:

– Мне эта тема кажется лажовой. Лажовой и банальной.

– Тогда предложи свою, - Джеймс подумал, что имеет смысл отдать Дейну инициативу. Дейн придумал название к альбому, нарисовал обложку, ходил уговаривать Стилл на съёмки клипа, извёл дотошным перфекционизмом так, что они и вправду улучшили звучание. Больше инициативы, больше трудных задач, больше ответственности - меньше выкрутасов. Хочет сам всё контролировать - пожалуйста.

– Я не гитарист, а ударник.

Начинается.

– Тогда подумай над ударной партией, я исправлю свою, когда услышу рисунок ударных.

– Мне кажется эта тема не в тему вообще. Эти шумы даже песней нельзя назвать. Это такая музыка, на которую ничего не ложится, кроме ругательных слов. Понимаешь... Мне хочется сделать что-то совершенно новое, а она... банальная.

– Мне она банальной не кажется. Никому она не кажется банальной кроме тебя.

– Есть два способа создания музыки: когда идёт живая эмоция - ты живёшь этим, находишься в потоке. Совсем иное дело, когда сидишь и придумываешь - музыка получается вымышленной и надуманной. Вот всё в этой теме вымышленное и надуманное.

Джеймс осознавал, что Дейн старается задеть его. Воображает из себя, не пойми что. Тема родилась у Джеймса спонтанно. Мелодия получилась немного печальной, но пронизывающей и гармоничной. Парни её подхватили, и играли они её далеко не надуманно, хотя и не гладко. Но они всё обсудили. Чего Дейн опять хочет?

– Слушай, тебя здесь не было. Никто ничего не надумывал и из себя не вымучивал. Тема сырая, только начали. Ни смысла, ни текста, просто выразительная мелодия, нужно прорабатывать.

У Дейна убедительно обозначилось лицо. Достала его маска презрения!

– Ладно. Забудем её, - хотя забывать её никто не хотел, и Джеймс сказал это, чтобы сегодня не накалять обстановку - настроение было уж очень хорошим. И добавил: - На время. Давай, что у тебя? Твои предложения?

Но у Дейна ничего не было.

Может, в этом всё дело? Теперь Дейн не может творить, у него нет идей. Но он хочет, что бы были. Но не может. Злится. Как он сам раньше. Да. Джеймс понял, в чём проблема. Хорошо. Но идеи и материал есть у Джеймса, Алана и Ена. Есть над чем работать, есть, что оттачивать. И это привилегия Дейна - доводить до идеала все мелочи. Джеймс думал, как донести до Дейна, что он понял проблему, и так, чтобы не задеть его. Он помнил, каково это - остаться без вдохновения. Боишься работы. Боишься подумать о ней.