О детях и прочей нечисти

– - Ой, ну что вы, Хотон-хон, я ведь совсем не хотела навязываться!
– - всплёскивает руками она.
– - Да и какая я вам подруга? Один раз вместе за столом посидели... Спасибо большое, что вы ко мне так добры, но не стоит беспокоиться, я как-нибудь привыкну.

Я устало тру глаза. Отлично. Она просто хотела пожаловаться. Что самое худшее, она теперь так и будет приходить в гости и жаловаться, игнорируя разумные решения проблемы. А мне совершенно не интересно выслушивать её жалобы, зная, что ничего менять она не хочет.

– - Эсарнай, -- говорю я по возможности веско.
– - Когда мы с вами встретились на Гарнете, вы ко мне хорошо отнеслись. Я это запомнила. Я всего лишь предлагаю вам ответную любезность, поскольку вы же сами только что в течение часа рассказывали мне, как вам трудно здесь, на Муданге. Я сочувствую и хочу помочь. Но у меня, в отличие от вас, нет свободного времени, чтобы обдумывать, кто что сказал, и что он имел в виду. И я не буду за вами бегать и настаивать, чтобы вы как-то изменили свою жизнь к лучшему. Я вас приглашаю в альтернативный клуб: никто никого не презирает, мужей не ругает, зато могут научить чему-нибудь интересному. Не хотите -- как хотите. Если вас устраивает положение дел, кто я такая, чтобы судить. Можете обратно идти гулять у реки, никто вам больше не помешает.

Кажется, последний мой комментарий попал не в бровь, а в глаз. Эсарнай заметно бледнеет и сглатывает. Повисает напряжённое молчание, пока моя гостья с затравленным видом изучает подол своей блузки.

– - Я...
– - наконец выдавливает она.
– - Я... бы... хотела вступить в ваш круг, Хотон-хон. Позаботьтесь обо мне, пожалуйста, -- совсем тихо заканчивает она формальной фразой.

– - Обязательно, -- улыбаюсь я.
– - Пожалуйста, называйте меня Лиза, мне так удобнее. Я постараюсь сегодня вечером всех собрать, чтобы вас с ними познакомить. А пока вам лучше будет пойти домой отдохнуть.

– - Хорошо, -- послушно кивает она.
– - Мне вечером... вышивание брать?

– - Как хотите, -- пожимаю плечами.
– - Если вам это не интересно, можете и не заниматься рукоделием.

– - Да?
– - оживляется она. Но тут же озадачивается: -- А чем мне тогда заняться? Получится странно, если все будут шить, а я -- так сидеть.

– - А что вы любите делать?
– - спрашиваю, чувствуя, как у меня начинает болеть голова.

Эсарнай надолго задумывается. Я успеваю извиниться, сходить в другую комнату за таблеткой, налить себе воды и выпить прежде чем она наконец выдаёт:

– - Мне нравится говорить на всеобщем.

Классно. Может, отправить её в помощь Унгуцу? Хотя если она может говорить, это вовсе не значит, что она может преподавать.

– - Вы ведь им хорошо владеете, не так ли?
– - тяну время.

– - Мне кажется, что неплохо, -- пожимает плечами она.
– - И я много песен на нём слушаю.

– - Хм, -- говорю я.
– - А может, вы мне поможете в одном полезном деле?

– - Я? В каком?
– - удивляется она. Видимо, мысль, что можно принести пользу, ей совершенно нова.

– - Да меня вот тут Старейшина Унгуц попросил попереводить со всеобщего на муданжский всяких текстов про здоровье. Конечно, большинство из них сложные, там нужно хорошо разбираться в теме, но есть и простые...
– - пока говорю, открываю и бужу бук, вывожу на экран оглавление моей подборки.
– - Вот, например, "Как правильно учить ребёнка ходить". Или ещё "Почему надо мыть руки перед едой". Тут специальных знаний не нужно, только понять, что написано, и изложить по-муданжски. Возьмётесь?

– - Не знаю, -- мнётся Эсарнай.
– - Я такого никогда не делала. Даже не знаю, с какого конца взяться...

– - Советую начать с начала, -- хмыкаю я.
– - А буком-то пользоваться умеете?

– - Ну... у меня есть планшет. Им умею. Это подойдёт?

– - Вполне. Давайте-ка приходите вечером, посмотрим, можно ли вас задействовать на благо нации.

Я это сказала в шутку, но Эсарнай, кажется, восприняла всерьёз. Смотрит на меня большими одухотворёнными глазами. Потом спохватывается и откланивается. Не знаю уж, сэкономлю ли я свои силы, усадив её за перевод, или наоборот, ещё больше потрачу... Но было бы очень неплохо приставить тётку к делу, пока она не рехнулась от забористой муданжской женской тоски.

Глава 6

Когда я наконец добираюсь распаковать тюк от Орешницы, понимаю, что она на сей раз превзошла себя не только в мастерстве, но и в материалах. Её скромный подарочек оказался ансамблем из трёх дилей с аксессуарами -- на меня, на Азамата и на Алэка, плюс ещё несколько маленьких дилей Алэку на вырост. И каждая вещь расшита драгоценными камнями с такой щедростью, как будто этого добра у неё горы.

В лёгком шоке отправляюсь на рынок с твёрдым намерением затащить-таки мастерицу в свой круг. А то она мне такие подарки дарит, а приближённой подругой ей, видите ли, не по чину быть. Ну уж нет.

– - Доброго вам дня, -- говорю, тормозя у её палатки.
– - Ваши подарки меня глубоко потрясли.

– - Что ж так?
– - озабоченно спрашивает она.

– - Вам, э-э... камушков не жалко?

Она покатывается со смеху.

– - Да что вы, Хотон-хон! У меня два старших сына их промышляют. Вот уж чего-чего, а этого у меня хватает! Семья богатая, вы за меня не волнуйтесь, Хотон-хон.

– - Так чего же вы тут за прилавком стоите, если у вас такое состояние?
– - не понимаю я.

– - А так вы думаете, откуда богатство-то берётся?
– - продолжает потешаться она.
– - Муж за этим прилавком всю жизнь простоял, на шестерых детей скопил, да их прокормил, да ни одному подрабатывать не пришлось, пока ремёслам учились. Сейчас вот, по старости, тяжело ему одному, а мне дома скучно сидеть одной, вот и помогаю. Дети-то все взрослые, почти у всех свои дома, -- она кивает в сторону двоих парней, которые выгружают из машины ящики с сухофруктами. Одного из парней я уже видела, это тот, жирафоподобный. Второй мне не знаком, но жутко красивый.
– - А одной сидеть, да шить без конца -- этак со скуки и помереть недолго. Тут-то, на рынке, и новости узнаешь, и поболтать есть с кем.

– - Отлично!
– - улыбаюсь я.
– - У меня как раз есть одна подруга, которой жизненно необходимо перенять ваш взгляд на мир. Пойдёмте-ка сегодня вечером ко мне, а? Клуб соберётся...

– - Да я занята, лапочка, -- мотает головой Орешница.
– - Сами посмотрите, куда ж я отсюда пойду? Вон сколько всего продать надо!

После того, как я скупаю у Орешницы весь прилавок (а что, товар не портится, отвезу на Дол, будет что погрызть), ей ничего другого не остаётся как примкнуть к вечернему собранию. Её духовник был в полном замешательстве от вопроса, имеет ли она право вступить в мой круг, и не взялся брать на себя ответственность за такое важное решение. Вместо этого он написал Ажгдийдимидину, который всё разрешил. Потому он утром от меня и отмахнулся: знал, что проблема уже решена. Сыновья Орешницы берут на себя доставку и сборы, так что их мать сразу отправляется со мной во дворец.